Черствое сердце. 3 Книга. Ольга Егер.

Глава 37. "Ведьма, выходи, биться будем!"

Срок обозначенный Полем, то есть 16 дней, прошел в неудачных попытках разорваться меж двух мужчин. Я всерьез задумалась над тем, чтобы устроить маленький гарем: Курана люблю, Вову обидеть не хочется. Даже представила эту сладкую жизнь. Получилось прямо как в песне "Если б я был султан…". Впрочем, я представила, как эти двое будут регулярно скандалить из-за графика дежурств по кровати. И фантазии закончились так же, как в песне, выводом: "Был бы холостой!".

А еще я все боялась, что Дорье вернется. Зная, его подлый характер, я позвонила родителям. Они чудесно отдыхали и обещали приехать в следующую среду.

Не поленилась, а точнее набралась смелости и сходила в гости к Яге и ее подопечным. Чуть не получила травму - Римма проявила всю силу своей любви ко мне прямо на пороге дома. Как обняла… Я не говорила, что моя подруга чемпион мира по обниманиям? Мои кости жалобно затрещали, подтверждая первенство оборотнихи в районных соревнованиях по любвеобилию. Короче, я взмолилась о пощаде. А подруга, увидев мой синий цвет лица, прикинулась красной девицей в темнице, и слезно просила выпустить ее, мужа повидать. Считайте меня отвратительным человеком, но я запретила выходить за пределы двора экстрасенса. Объясню, почему мы не хотели забирать девушек из-под крылышка старой ведьмы. Роды Жанны должны были пройти сложно, ведь после вмешательства вампиров-экспериментаторов плод развивался, мягко говоря, странно. И баба Яга, по моему убеждению, сыграла бы роль профессиональной повитухи. Подумайте сами, кому, как ни ей ориентироваться в случаях перехода между мирами живых и мертвых. Если что случится, то она уж точно и душу ребенка вернет и мать спасет. А Римму там держали исключительно из подстраховки. Просто я не доверяла хитрому Савелию с его подозрительными артефактами.

Пережив жуткий день - последний, шестнадцатый, я поняла, что мы очень качественно вынесли мозг, то есть память Полю. Дядюшка-убийца так ни разу и не проявил себя. Поэтому обманчивое и привычное чувство неуязвимости ворвалось в будни и стало почти неразрушимым… Пока я не обнаружила поздним вечером, возвращаясь с прогулки вместе с Кураном, качка в стрингах у двери моей квартиры. Когда сие чудо еще и на колени передо мной хлопнулось, обцеловывая руки и ноги, Даниэль очень злобно покосился на меня.

- Видишь, она тебе изменяет! - брякнула Элен, не оставляя своих попыток занять мое место в сердце вампира.