Я наблюдал за перелётными стаями птиц, которые уже спешили улететь от этого ужасного холода, наступившего крайне неожиданно.
Я так же любил смотреть на улетающие самолеты, которые оставляют за собой белую растворяющуюся полосу.
Меня влечёт высота и все, что с ней связано, но я так же боюсь её.
Это так жестоко, отбирать у людей возможность заниматься тем, от чего у них перехватывает дыхание. Так жестоко заставлять их бояться вещей, от которых они без ума. И действительно грустно осознавать, что я вряд ли когда-нибудь смогу летать на самолёте, переборов свой страх и, беззаботно смотря вниз, смеяться со своих давным-давно прошедших испугов и неприязней.
Я рассуждал на эту тему довольно долго. Что уж скрывать, я делал это практически ежедневно. Но тут моё внимание оказалось на мальчике, который с грустным, кажется, потерявшим смысл жизни лицом исследовал кусты и деревья, каждому отдавая кусочек своего внимания.
—Мальчик,— я откликнул его.
Маленькое грустное личико было теперь направленно на меня и разглядывало, кажется, каждую частичку моего тела. Его лицо было опустошенным: губы сжаты от боли, глаза раскрыты, вовсе пустые глаза; прядь его длинных, давно нестриженных растрепаных волос лежала на лице, прикрывая левую щеку. Я, поднимаясь с пенька, начал постпенно подходить к нему, и, кажется, мои действия испугали мальчика, ведь он сделал пару шагов назад, пока позади него не оказалось дерево, простая тоненькая береза. Я, воспользовавшись моментов и ускорив шаг, подошёл к нему вплотную. Мой взгляд был теперь на его порваной одежде и босых ногах, которым было так холодно стоять на промерзшей земле.
—Что ты ищешь в этом саду?— спросил я робко, боясь снова напугать его.
Его взгляд метнулся от моей макушки до пят, оказывая огромное внимание глазам. Он будто бы пытался выяснить, насколько я искренен с ним и, после недолгого времени, которое для меня казалось вечностью, сказал, едва слышно:
—Свое имя.
От этих слов по моей коже пролежали мурашки, а я вовсе не знал, что ответить на его фразу. Всего два слова, довольно простых слова смогли завести меня в тупик.
Можно было развернуться и уйти, похлопав его по плечу, но это было бы странно с моей стороны. И я выбрал другой путь, который я недолго обдумывал.
