Мы можем поговорить?
Меня разбудил стук в дверь и ее скрип. Открыв глаза, я увидела, что все еще сижу на подоконнике, а в дверях стоит он.
- Привет. – Сказал Эдвард после долгого молчания.
- Привет. – Ответила я, не желая показать, что безумно взволнована встречей с ним.
- Мы можем поговорить?
- Можем… наверно. – Голос дрожал от произношения каждого слова.
- Как ты себя чувствуешь? – Он тоже говорил неуверенно, от чего мне стало немного легче на душе.
- Спасибо, уже хорошо.
- Ничего не болит?
- Нет.
- Голова не кружится?
- Господи, Эдвард, нет. – Закричала я. Он меня вывел из себя своим допросом. Я подпрыгнула с подоконника и подошла к нему, чтобы закрыть дверь и предотвратить сквозняк, который мог возникнуть из-за открытого окна. Как выяснилось, не стоило этого делать.
К двери я шла мимо Эдварда и, оказавшись в нескольких сантиметрах от него, мне стало не по себе от его присутствия, аромата и сердцебиения. Я поспешила захлопнуть дверь и отойти подальше от него, сев на кровать.
Но от судьбы не сбежать. Эдвард подошел ко мне и сел рядом.
- Ты пришел, чтобы спросить, как я себя чувствую? Так вот, чувствую я себя прекрасно, чудесно, можно сказать. – Сказала я наигранно, стараясь не смотреть на сидящего справа Эдварда.
- Прости. – Прошептал он. Или мне только послышалось, и я выдала желаемое за действительное?
- Что? – Переспросила я.
- Прости. Я, правда, не хотел тебя обижать, ссориться с тобой. Я был очень уставшим, и на меня что-то нашло, и….
- Просто «прости» было бы достаточно. Я в первый раз действительно не расслышала.
- Простишь?
- Есть варианты?
- Тебе решать.
- Тогда я подумаю.
- Хорошо. Буду ждать.
Я не могла сейчас посмотреть ему в глаза, иначе бы он понял, что я простила сразу, не задумываясь даже. Я смотрела в окно, когда почувствовала, что он поднялся с места и направился к двери. Что-то тоже подтолкнуло меня с места и понесло за ним. Он обернулся на шум, вызванный мною, и я чуть не врезалась в его крепкое тело.
Он выжидающе посмотрел на меня, как будто спрашивая, что у меня на уме. Признаться, я и сама не очень понимала, что делаю, и решила просто сказать то, о чем думала в последнее время:
- Я тебя понимаю. Я очень долго думала и поняла, почему ты так себя ведешь.
- И почему же?
- Твой возраст. Он действительно требует определенного поведения, как и все возраста. Мне семнадцать и я смотрю на жизнь совершенно другими глазами, чем в четырнадцать. И я даже не представляю, что я увижу, когда мне будет двадцать девять. И я уже не говорю о том, какими нас воспринимает общество. Мы не вольны делать то, что вздумается, потому что боимся получить его неодобрение. И это правильно, так и должно быть. Поэтому, наверно, ты прав и мне стоит это принять. Прости меня за то, что я была так амбициозна и резка.
- Белла… - Он пытался меня прервать, но я не позволила.
- Я все сказала и…
- Ты мне тоже очень нравишься, но ты все только что сама объяснила. – Ему все-таки удалось меня перебить и сказать то, чего я одновременно и боялась, и хотела услышать.
Я просто молчала, опустив голову.
- Я жду твоего прощения, оно для меня очень важно.
- Я тебя простила.
- Спасибо. – Прошептал он и вышел из моей комнаты, а я обессилено скатилась по стене на пол. Слезы градом полились из глаз, тело опять задрожало от нахлынувшей жалости к себе, сердце неустанно колотилось от пережитого стресса. Только теперь винить одного Эдварда я не могла. Теперь я сама была виновата в случившемся, я сама озвучила страшную правду, от которой до сих пор сушит в горле.
Спустя какое-то время, когда слезы превратились в сухие следы на щеках, я поднялась с колен и легла в кровать. Сон долго не шел, я ворочалась с боку на бок, как вдруг дверь в комнату распахнулась и я увидела Эдварда. От неожиданности я даже поднялась на кровати и вопросительно уставилась на него.
- Эдвард?
- Белла, я хотел посмотреть, заснула ли ты.
- Посмотрел?
- Да, и очень не доволен результатом. – Усмехнулся он, обнажив свои белоснежные зубы, которые в темноте казались еще белее.
- Я и так спала почти целые сутки.
- Все равно тебе нужен отдых.
- Я уже отдохнула, спасибо, пора возвращаться в реальную жизнь.
- А сейчас ты, по-твоему, в какой?
- А сейчас я в нереальной. Кругом все заботятся обо мне, переживают, смотрят за мной. Даже мама приехала. Более того, она заговорила с папой. Даже ты извинился.
- Это нереально?
- Для меня да.
- Почему?
- Потому что ты законченный эгоист до мозга и костей, ты живешь только своей работой и не замечаешь ничего вокруг, для тебя обидеть человека – это пустой звук.
- Ты так и вправду думаешь? – Он, наконец, оторвался от дверного косяка и подошел ко мне, присев на кровать рядом со мной. Единственным, что нас разделяло в этот момент, было одеяло, которым я была накрыта. Он же лег на него.
- Да, и я не раз в этом убеждалась.
- Значит, ты плохо меня знаешь. Когда-то я был совершенно другим. Если бы ты встретила меня в начале 2000-х, я бы тебе понравился.
- Ты мне и так нравишься. – Он засмеялся. Я сказала что-то смешное?
- В этом заключается прелесть женской логики? – А при чем тут женская логика?
- В смысле?
- Ты сказала о двух совершенно противоположных вещах. Как тебе может нравиться то, что я эгоист и трудоголик?
- Я сама постоянно задаю себе этот вопрос и пока не нахожу ответа. Просто мне нравится, что ты – это ты, ты не стараешься показать себя с лучшей стороны, скрыть свои недостатки. Ты настоящий. Это я ценю больше всего.
- Ты не знаешь меня настоящего.
Я хотела опять возмутиться, но не успела, мне помешало его лицо, которое уже находилось в миллиметре от моего.
- Вот какой я настоящий. – Прошептал он и коснулся моих губ своими. Я сразу же ответила, как будто ждала этого поступка, думала о нем.
Руками я обвила его шею, цепляясь за короткие волосы. Мое тело развернулось к нему, требуя получить большее наслаждение. Каждое движение его губ вызывало фейерверк у меня в голове, ускоряя ритм моего сердца. Немного приоткрыв губы, я выдавила неизбежный стон. Воспользовавшись этим, Эдвард проник меж моих уст, легонько касаясь языком. Все мое тело затрепетало, и я отдалась порывам эмоций, окутавшим разум. Оно придвинулось вплотную к телу Эдварда, когда он вдруг отстранился. Нет, только не это, только не возвращайте мне старого Эдварда, он только стал со мной настоящим, только я поверила в него и отдалась всем эмоциям и душевным порывам, так долго терзавшим меня.
Я выжидающе и боязливо заглянула в его глаза. Он, скорее всего, понял, что я хочу этим сказать, поэтому спросил сам.
- И что мне с тобою делать?
Я лишь неуверенно пожала плечами и ответила:
- Ты же сам знаешь. Послушай «настоящего» Эдварда.
- А последствия?
- А последствия будут завтра. – Сказала я уверенно и слабо прикоснулась к его губам, вызывая тем самым некую недосказанность и решимость ее исправить.
Я была абсолютно права, когда позволила пойти себе на такой шаг. Через долю секунд его руки оказались у меня на талии, губы сладко терзали мои, и я почувствовала, как его вес плавно перемещается на меня. Открыв глаза, я поняла, что снова лежу на спине, только теперь надо мной нависает он, мой самый любимый и желанный человек. Эдвард снова прильнул к моим губам, одновременно стягивая с меня это жуткое одеяло.
По началу он все делал осторожно, толи боясь спугнуть меня, толи изучая, толи наслаждаясь моментом. Когда его мягкие ладони опустились на низ моего живота и начали неуверенно перебираться тонкими движениями вверх, пресловутые бабочки в животе запорхали еще сильнее, моя спина непроизвольно выгнулась навстречу этим ощущениям.
Он скинул с себя майку, оголив свой идеальный торс. Я не осталась в долгу: мои пальчики, раньше бродившие в его волосах, начали перемещаться все ниже и ниже, исследуя каждый кубик на его прессе. Когда они опустились совсем низко, к маленькой черной ниточке из волос, ведущей к пуговице на брюках, мои руки были взяты в заложники, а их захватчик мило ухмылялся.
- Белла, не будь такой нетерпеливой. Я сам. – Прошептал он мне на ухо.
«Сам, так сам», - сказала я себе и полностью отдалась ощущениям…
