Поезд

Эшли

Ты чувствуешь себя одинокой и разбитой

Лежишь, словно сломанная кукла

Моя любовь лишь ждет,

Чтобы укрыть тебя алыми розами.

Нет, ты больше не будешь одна

Когда наступит ночь,

Я буду зажигать звезды в небесах

Лишь услышь мой шепот во тьме...

Меня раскурочивает пульсирующая паника изнутри. Вдребезги. Сердце колотится как ненормальное. Рвет душу на части, на мельчайшие клочки, обильно сочащиеся болью... Страх ме-е-едленно-медленно ползет по внутренностям, растекается по отяжелевшим, словно налитым свинцом ногам. Разливается от макушки, до самых кончиков, мелко дрожащих, сцепленных тугим замком пальцев рук. Он закипает на коже, выпрямленного натянутой струной перенапряженного позвоночника, словно туда вбили стальной прут... и пот не спеша, соленым бисером чертит дорожки вниз по лопаткам. Страх. Отчаянный, грызущий, нестерпимо кипящий огнем... Ввинчивающийся штопором в стучащие там-тамами виски. Стягивающий горло, сдавленное металлическими звеньями цепей предчувствие беды... Душит. Опаляет горящие пламенем щеки, облизывает и разъедает глаза...

Нет. Боже... только не дай сейчас разреветься... не сейчас. Я задерживаю дыхание, чтобы не сорвать с плотно сжатых губ предательский всхлип. Внутреннее напряжение достигает абсолютного прорыва, выплясывающие пальцы сходятся в кулаки, ногти впиваются в ладони. Чувствую, как кровь отливает от лица. Спокойно! Не смей подавать вида. Не сдаваться. Ждать. Нас швыряло, крутило, ломало все эти годы. Но мы всегда справлялись, не время сдаваться! Опять ждать, охуеть, радость-то какая... Невыносимо.

Все посторонние звуки гасятся, обманчиво отражаются смутным эхом, слышится только бешеное биение собственного сердца. Воздух накален до предела, дышать нечем. Я задыхаюсь от засасывающего страха; реальность, душевным пинком под дых возвращает с небес на землю. Слишком явное ощущение опасности, остро осязаемое, вбиваемое ржавыми гвоздями в сердце почти по самую шляпку — я знаю это чувство. Ловушка. И он знает, что там ловушка. Но все равно, как всегда — в самое пекло. Только так, хоть в преисподнюю, по другому и быть не может, конечно. Вашу ж мать! Мать вашу! Этим ублюдкам нужна жизнь моего мужа, блядь, и Эрик, естественно, без колебания ей рискнет в очередной раз. Прелестно, а ты сиди и мучайся от бессилия, и беспомощно кусай губы! Господи, пожалуйста, не дай ему пропасть, береги его. Мне хочется, чтобы он вернулся скорее... Это сковывающий страх. Целый океан страха во мне...