Герой или же просто сирота? Сон или явь? Чему верить? Вопросы, ответы на которые поражают еще больше вопросов. Пройти свой путь, чтобы обрести счастье? Испытать боль потери, но воплотить свою мечту? Для этого и жизни не жалко, а если это награда за...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Безвыходных ситуаций не существует. Выход есть всегда. Когда же его нет, остаются вера и надежда, которые сами и творят выход (с.)
В особняке Намикадзе было подозрительно тихо. Старший сын пытался скрытно помыться, он был в полнейшем неведении о том, что Кушина засекла его, когда он еще только вернулся домой. Но отложила его возмутительное поведение на потом, она ждала главу семейства, который уже непозволительно долго задерживался на работе.
На втором этаже скрипнула дверь, и послышались тихие чертыхания. Кушина покачала головой и вздохнула, добавив в блокноте к воспитательной лекции для старшего сына еще один час, а нечего так не профессионально себя вести.
Таро мучительно покраснел, сегодня точно не его день, может его проклял кто? Аккуратно закрыв дверь-предательницу и свой рот, чтобы не вырвалось что-нибудь лишнее, парень продолжил свой путь. Хотя смысла таиться уже не было. Мама его уже заметила, если не пришла учинять разборки сразу, то кто-то накосячил сильнее. А раз все дети уже в доме, то остается только отец! Это немного приподняло парню настроение, всегда приятно знать, что ты не одинок. Пусть даже и в таком опасном деле, как гнев Кушины. Проходя мимо комнаты младшего брата, Таро услышал тихий болезненный стон. Парень резко затормозил и приник ухом к двери. Стон повторился, и за ним последовал всхлип. Больше не медля, распахнув дверь, Таро подошел к кровати младшего брата... Воспоминания нахлынули на него: — Это не может повториться, ведь прошло уже столько времени!
Семь лет назад
Ветер тихо колыхал шторы через открытое окно, давая возможность луне заглянуть в комнату. Лунный лучик скользил по комнате, натыкаясь на различные предметы. На столе книги и свитки, они принадлежали очень трудолюбивому и увлекающемуся человеку. С первого взгляда становилось понятно, что на полке они не пылились, и занимались по ним очень часто. Книги так же находились и в шкафу, расположенному рядом со столом. Аккуратными рядами там стояли книги, и лежали свитки. Так же в комнате было несколько детских игрушек, но к ним не прикасались уже очень давно. Детская одежда на стуле была сложена аккуратной стопочкой, что показывало прилежность хозяина, который в данный момент спал на кровати беспокойным сном. Мальчик выглядел лет на семь, его волосы были уже промокшие от пота, как и его пижама. Глаза судорожно метались из стороны в сторону под веками, руки сжимались в кулаки, как будто он молился.
Голова мальчика резко дернулась, как будто от удара, и с громким стоном он открыл глаза, судорожно дыша, он начал оглядываться по сторонам, словно пытаясь найти то, чего тут никогда и не было. В тот же миг открылась дверь, и кто-то быстро вошел, мальчик на кровати весь сжался и попытался притвориться спящим, но рваное дыхание выдавало его.
— Фудо, что с тобой? — заботливо спросил, державший ребенка за плечи, мальчик на пару лет старше, стараясь рассмотреть в лунном свете лицо брата, который выглядел неестественно бледным.
— Брат, — тихо позвал Фудо, и слезы потекли по его лицу, — брат, братик. Все повторял ребенок, уткнувшись в грудь брата и хватаясь за кофту руками, сжимая ее в детских кулачках.
— Все хорошо, это был всего лишь сон, — обнимая брата в ответ, Таро гладил его по спине, пытаясь дать почувствовать ему спокойствие.
— Братик Таро, — в последний раз всхлипнув, Фудо посмотрел на старшего брата заплаканными глазами. — Мне приснился сон, в котором меня похитили и держат в заложниках, каждый день там темнота окружает меня. Мне было так страшно там находиться. Но еще страшнее понимать, что темнота никогда не оставит, и тогда я решил перестать ее бояться. Не сразу, но это получилось. Затем появился новый страх, стали приходить какие-то люди и избивать меня, они делали какие-то записи и изучали. Не понятно за что, и от этого становилось еще страшнее. Но я ничего не мог сделать, защититься и убежать не получалось. И я терпел, позволяя себе плакать, только когда эти люди уходили. Я не хотел, чтобы они видели мои слезы. Иногда приходил странный человек и просто смотрел через прутья решетки, но я чувствовал, что он самый опасный, хоть те люди и избивали меня. Они не хотели убивать, но он... Ему уже было все ровно, безразлично жив я или нет, пока приношу ему выгоду — я понимал, что буду жить. Но так же я откуда-то знал, что этот человек не получил то, чего хотел от меня. И в каждый его приход я ждал свой приговор. У меня замирало сердце, я не мог дышать, голова переставала думать, всегда казалось, что время останавливается, — мальчик замолчал, но собравшись с мыслями продолжил: — А сейчас все было не так, как до этого. Мне снилось, что он всегда уходит, но сегодня он резко развернулся, схватил меня за шею и поднял. Этот человек смотрел, как я задыхаюсь, как отчаянно пытаюсь бороться, чтобы сделать вздох, и когда я уже почти задохнулся, он отбросил меня, словно мусор, и ушел. И я проснулся... Братик, в следующий раз он точно убьет меня, мне страшно...
Весь рассказ младшего братца Таро сидел придавленный откровением, ни жив ни мертв. Он не знал о том, что его мучают кошмары. Он, конечно, замечал не выспавшийся вид своего братишки, но списывал все на недостаток сна. Ведь сам иногда увлекался книгой и ложился спать позднее обычного, но почему он ничего не говорил? Конечно, сейчас родителям не хватает времени на старших детей, ведь самому младшему ребенку в семье Намикадзе исполнилось три года. И проблемы связанные с этим требовали гораздо больше внимания, но, а мне? Сказать мне? Хотя он наверное подумал, что выпуск из академии и помощь родителям не оставит времени и для него...
— Прости меня, братишка. У тебя ужасный, глупый брат! Самовлюбленный индюк, не видевший ничего дальше своего носа. Что совершенно непростительно для старшего брата и шиноби! Я разрешаю тебе ударить меня, только обещай никому об этом не рассказывать, особенно младшим. А то они могут подумать, что старший брат слишком слаб, раз проиграл тебе! Моя братская гордость сегодня и так сильно пострадала, — грустно улыбаясь, Таро гладил резко успокоившегося братца по голове.
— Пф! Ха-ха! — весело засмеялся Фудо, уже забыв, что минуту назад в страхе боялся вылезти из-под одеяла. Дети они такие, а уж дети Узумаки непредсказуемый калейдоскоп эмоций.
— Что? Ты смеешься над братом? — иронично подняв бровь, спросил Таро, смотря на весело смеющегося братца, который катался по кровати, держась за живот. И не мог успокоиться.
— Твое лицо, ха-а! Это было что-то! Спасибо, брат, мне уже лучше, — сверкая улыбкой, сел на кровати Фудо.
— Хочешь, будем сегодня спать вместе? — обеспокоенно спросил старший ребенок, встревоженно всматриваясь в заплаканные глаза. Чувство вины давило и сжимало сердце. Болван! И какой ты после этого старший брат?! Занимаясь самобичеванием, Таро немного отвлекся от братишки.
Фудо опустил голову, он хотел принять помощь от своего надежного брата, но что-то внутри сопротивлялось такому простому желанию свалить все свои проблемы на тех, кто умнее, взрослее и надежней тебя. Ведь это так просто, легко и естественно. Но таким способом никогда не стать взрослым. Он это понял именно сегодня, хотя это чувство появилось давно, ведь сны преследовали его уже три года, и он не рассказывал о них родителям и Таро. Сначала он думал, что это просто сон, вернее — кошмар. Но постепенно он начал понимать, что эти сны слишком реальные. Вкус, запах, звук и даже осязание — все указывало на то, что это реальность. Он не мог понять, почему он видит все это, пока случайно не узнал, что его брат близнец умер. И тогда он понял, чью жизнь он видит. Его брат переродился, возможно, в другом мире! И тогда он принял решение не говорить никому, ведь ничего с этим нельзя сделать. Да даже если возможно он не хотел терять связь, которая заполнила пустоту в его душе. Он узнал о ней недавно, но уже чувствовал, что не сможет жить дальше как раньше, если не будет знать, что происходит с «тем парнем». Обведя свою привычную комнату взглядом, Фудо остановился на брате, решив отказаться от помощи и стать взрослым, ведь только так можно стать сильнее: — Брат, спасибо... но я сам, — сбился с мысли мальчик, — Я смогу стать сильнее!
— А? — мотнул головой Таро, вернувшись, таким образом, в реальность. — Мой маленький братишка хочет стать взрослым? — лукаво прищурившись, мягко спросил старший.
— Ну-у, вот, братик, ты снова стал собой, счастье длится так не долго, — протянул маленький проказник, неудачно пытаясь увернуться от подзатыльника.
— Ты все еще мало тренируешься. Если хочешь стать сильнее, ты должен учиться больше. И лучше тебе усердно стараться!
— Я постараюсь, братик Таро, — растерянно потирая затылок от легко подзатыльника, Фудо вскочил с кровати и чуть не навернулся на пол. Мгновенно поймав маленького красноволосого неумеху и поставив его на ноги, Таро вопросительно поднял бровь.
— Я очень-очень сильно постараюсь, брат! — засмущался младшенький.
Настоящие время.
Тогда, как только Фудо заснул, Таро поспешил к отцу, и уже на следующий день младшему поставили ментальный блок, сам глава клана Яманака, кто мог взломать его работу? В растерянных чувствах парень пытался разбудить спящего подростка. С большим трудом, но получилось.
— Фудо, с тобой все нормально? — беспокойство в голосе можно было черпать ложкой.
— Брат? — выдавил из себя не отошедший ото сна подросток. Мотнув головой, он попытался понять, что происходит, — зачем ты меня разбудил? Мне завтра на миссию... рано...
— Тебе больше... — Таро замялся, сегодня точно странный день. Он совершает совершенно не типичные для него поступки. И совершенно не контролирует себя, характеристику в его личном деле можно смело выкидывать в мусорную корзину! — Кошмары не снились?
— И ты разбудил меня посреди ночи только для того, чтобы узнать, снятся мне кошмары или нет?
— Ну, — Таро и сам понимал, что это бред, но и напрямую спросить о странных снах не мог, ведь Фудо не знал, о печати на разуме. Той ночью он просил не рассказывать отцу, уверяя, что эта связь очень важна для него. Но тогда Таро решил, что душевное равновесие и спокойный сон младшего для него важнее и отправился к отцу, — тогда спи, и я тоже пойду.
— И когда уже этот чертов день, закончится? — слушая неразборчивые бормотания брата, Фудо откинулся на подушку, тихо хлопнула дверь, и подросток остался один. На его лице проступила улыбка, спустя столько времени он наконец-то снова увидел его странный сон. С детства к нему больше не приходили видения, и он догадывался, что это «помогли» его родственники. Но он нисколько не сердился на них, то, что он видел тогда, было слишком тяжело для ребенка. Но сейчас, совсем другое дело! И главное тот мальчик выжил! Хотя Фудо и ощущал, что что-то плохое случилось, нет, наверное, это он просто сильно накрутил себя. Парень заснул, продолжая даже во сне улыбаться.
Особняк погрузился в сон, и только Кушина копила злость второй час кряду, строя все новые и новые обличающие аргументы в своем блокнотике.
В это время не спалось и Наруто, придя в квартиру, Ирука-сенсей вдруг вспомнил, что не рассказал о повторном тесте. И у Наруто будет еще один шанс! Только проводить тест будет опять этот Намикадзе, но сенсей заверил, что проблем не будет, хотелось бы верить.
«— Эй, Курама? А в этой деревне есть еще джинчурики? — об этом мальчик узнал совсем недавно, лис очень не хотел рассказывать, почему он находится в его теле. Но когда парнишка отправился в Коноху, пришлось колоться. Рассказал и о джинчурики и о Кьюби и других хвостатых, и о том, что их не любят, как и носителей. Так что он сказал держать мальчику язык за зубами и даже не думать об этом слишком громко, — они смогут почувствовать тебя?»
Лис долго молчал, устав ждать, Наруто уже почти заснул, когда услышал ответ Кьюби: «— Других нет, есть только остаточная чакра кое-... где, — лис фыркнул, — не очень то и хотелось! А почувствовать меня может очень хороший сенсор или медик, так что не болей Наруто! Тебе сдавать кровь о-очень не желательно!
«— Почему? — если о сенсоре он понял, то про медика не очень».
«— Болван! И с кем приходится работать? Потому что для общения с тобой я пускаю в твои каналы свою чакру, и сейчас в тебе ее уже достаточно, чтобы понять, что ты джинчурики! — сердито рычал лис на своего друга, — хотя с этим тебе могут и помочь... М-м-м!»
«— Курама? Курама? Ты чего мычишь? — забеспокоившись, мальчик начал медитировать, чтобы попасть в подсознание. Быстро найдя нужно ответвление, Наруто направился прямо к лису».
— Эй, Курама! Ты почему не отвечаешь, когда я тебя зову? — с возмущенным криком паренек вылетел из коридора и, машинально сделав еще несколько шагов, приблизился к клетке, после чего потрясенно замер, и было от чего.
— Курама? — осторожно позвал подросток лиса, — Курама? А что это? — почему-то шепотом спросил Наруто.
— Пхе, — лис сидел в клетке, в этом ничего не обычного вообще-то не было. Его хвосты гневно развевались, и свободного пространства там было мало, но Наруто все равно заметил странное приспособление на лисьей морде, хоть девятихвостый и пытался его скрыть, — Вот же!..
Наконец-то справившись и сняв с морды этот пыточный инструмент, лис впал в бешенство.
— Одеть на меня!.. Девятихвостого Демона Лиса! Намордник! — лис метался по клетке, не замечая, что Наруто больше не может сдерживать смех.
— Намордник на Кьюби. Ха-ха! Демон в ошейнике. Пф-ф.... Ой, не могу... Курама, спаси... — Наруто держался за живот и никак не мог остановиться. Слезы текли по его лицу, ноги не держали, и он повалился на пол, — воздуха мне, воздуха!.. Пха-ах! Зачем ты его одел, Курама?
— Наруто, ну, твою же мать Узумаки! Как будто... — с громким щелчком челюсти лиса захлопнулись, едва не прикусив ему язык, морда лиса выглядела очень удивленной.
— В смысле, мою мать Узумаки? — паренек быстро умолк, смех как отрезало. Даже не отреагировав на громкость восклицания лиса, Наруто растерянно переспросил,— Курама, ну что ты опять замолчал? Ответь же! — мальчик подошел вплотную к клетке и внимательно всмотрелся в лиса. А он был какой-то странный. Плотно сжатые челюсти выдавали огромное напряжение, глаза были зло прищурены, а взгляд, направленный на подростка, что-то требовал. Но чего?
— Ты как всегда не будешь мне отвечать? — задал риторический вопрос Наруто. — То, что ты сказал, важно? Начало опустим, мать Узумаки? — смотря в огромные глаза лиса, в которых отражалось все, что он о нем думает: «Мог бы и быстрее понять, идиот!»
— Моя мать была Узумаки?! — и словно не веря собственному слуху, — Узумаки, клан Узумаки! Но.... Как?! Как же слухи, что они не бросают своих детей, да и цвет волос.... И учитель... Стоп! Учитель, он же нашел меня! — скривившись, словно съел что-то кислое, Наруто продолжил: — Что-то наша встреча не была похожа на встречу дорогого родственничка! Надо будет спросить у Тору... сенсея об этом. Он точно что-то знает, вечно скрывал все от меня! — с досады пнув прутья решетки, мальчик отвернулся.
Нарезая круги, Наруто обдумывал ситуацию: — Да я же никак не могу быть Узумаки, я же, как его этот...
Посмотрев на лиса в надежде на помощь, Наруто вдруг вспомнил: — Намимаки! Точно! Еще такая дурацкая фамилия и как я мог забыть?! Кхе. Точно! Ты же говорил, что ее придумал! Узумаки - Намимаки! Черт, так я правда что ли Узумаки? - подросток растерянно замер, уставившись в одну точку, заново вспоминая единственного знакомого представителя этого клана. И воспоминания эти его определенно не радовали. — Быть родственником с ним? Да лучше сиротой быть!
— Ты это... такими заявлениями не бросайся! - отмер лис, сильно забеспокоившись, — он же не единственный твой возможный родственник! Так, что бери слова назад, быстро! — прорычал Кьюби.
— Не буду, или я не Узумаки Наруто! - на автомате выдал парень и удивленно замер, так же как и лис. Произнеся имя вслух, Наруто почувствовал, что всегда так и было! — А что, мне нравиться! Мы еще посмотрим кто тут настоящий Узумаки! Ладно, согласен и на клан, и на всю семью!
Девятихвостый тихо перевел дух, как удачно получилось! С настоящим именем ему будет проще вспомнить остальное. Остался то сущий пустяк — заставить его вспомнить.
— Отлично! — настроение у Наруто стремительно поднялось вверх, — Курама, будут еще какие-нибудь шокирующие откровения или можно отправляться спать? — весело спросил парень.
— Иди уже, — буркнул лис, отвернувшись. Ему еще стоило подумать, как помочь пробудить воспоминания, — не буди меня завтра!
Быстро попрощавшись с лисом, Наруто вытянулся на футоне, счастливая улыбка не сходила с его лица.
— Но со со сменой имени пока обожду, мало ли... Надо еще присмотреться к этому... клану, — прошептал мальчик, засыпая.
