Черная Королева.

Глава 10.

Мы продолжаем идти дальше к нашей цели. Нет. Не правильно. К моей цели. Пита я об этом "мило" попросила, а Рея вообще никто не заставляет это делать. Ну теперь и тащимся, как черепахи по улицам из-за ноги Пита. Нет. Я не то чтобы хочу бросить его и найти кого-то другого, чтобы тот помог мне. Но Пита я не могу бросить. Сама не знаю почему. Не могу, и все тут.

Пит, медленно, но идёт оперевшись на плечо Реймонда. Я его вряд ли смогу тащить опять на себе. Он слишком тяжёлый. А сил у меня не так много. Солнце палит нам на головы. Жары нет, но каплям пота на моем лице прохлада совсем не помеха. Вспотела я, скорее, из-за своего стресса и напряжения. Постоянного стресса и постоянного напряжения. А как по-другому буду я себя чувствовать, когда меня ищет человек, который спит и видит мою смерть от его рук?

Снова я иду, пиная, камень под ногами. Сколько камней я уже успела перепиннать? Явно, что очень много. Вспоминаются слова отца, о моей схожести с камнем. Что-то пошло не так. И по камню пошла трещина, через которую все накопившиеся чувства и эмоции стали бить бурный потоком наружу. Стоп. Они ещё не бьют, но это скоро начнётся. А вы видели когда-нибудь безумца охваченного эмоциями? Этого мне только не хватало.

Ближе к вечеру делаем привал в одном вполне уютном домике с почти целой крышей. Пит устал. Реймонд тоже. И я тоже. Но у нас с Реймондом хотя бы ноги целы.

Я остаюсь стоять на крыльце здания, наблюдая за солнцем на западе. "До завтра," – шепчу я ему. Солнце, конечно, иногда сильно печёт голову. Но солнце лучше дождя. Нет. Дождь лучше бесспорно, особенно для таких мрачных людей, как я. Ну и дождь мой друг. Но сейчас дождь может помешать мне и замедлить нашу троицу. Никто из нас кроме меня не потащится никуда под ливнем.

Солнце почти садится, когда я слышу тихий, трудноуловимый детский всхлип. Сердце вновь ускоряет свои удары. Адреналин тащит меня к тому ребёнку, чей всхлип я только что слышала. И я иду. С оружием наготове. Глаза так и бегают, как у накосячившего ребёнка, когда его отчитывают родители. Теперь я вижу её.

Это девочка. Она совсем одна. Стоит, оперевшись спиной на стену здания, в котором остались мои спутники. Она шмыгает носом и перебирает руками край изодранного платья. На ней только одно это платье, да огромные ботинки, которые ей явно не по размеру. Она поднимает на меня тяжёлый, полный грусти, взгляд. Но грусть сменяется страхом, когда она видит меня с оружием. Девочка отстраняется от стены и мелкими шагами пятится назад, выставив вперёд руки, пытаясь оградиться от меня. Я сразу опускаю пистолет. Я пытаюсь улыбнуться ей, чтобы она не так уж и сильно меня боялась.