Let's go crazy

Ближе-дальше, дальше-больше

-Я, конечно, до сих пор не понимаю зачем нужно было менять название тура за границей, но… Поздравляю тебя, ты успешно его закончил.- Менеджер хлопнул Яникса по спине и пожал ему руку. Тот кивнул головой, мол «спасибо, я знаю», и отвернулся к окну. В машине было немного душно, Яниксу будто бы не хватало воздуха, он не мог вздохнуть полной грудью. А может быть это всего лишь Россия? Здесь всегда тяжело дышится, никак на Западе, там все по-другому. Когда-нибудь он уедет отсюда навсегда! Вот только доделает одно дело…- Отметим? — Павел потряс Яникса за плечо, поворачивая лицом к себе, — отметим? — Повторил он.
-Не, — Яникс мотнул головой, даже не повернувшись.
-Не понял, — менеджер смутился, — поехали в бар. Да какой бар?! После такого успеха надо как минимум в элитный клуб Москвы ехать! Ян!
Но тот еще увереннее отрицательно покачал головой. Нет.
Он говорит «нет» ночной жизни, наркотикам, алкоголю. Хотя буквально два месяца назад такой вопрос как «отметим» был бы риторическим. Тогда он бы с радостью поехал на очередную вечеринку, тусил бы там до утра, баловался наркотой и бухлом, был бы весь в окружении девок, просящих селфи и автографы, в конце концов, он бы банально трахался! ТОГДА, но не СЕЙЧАС.
На языке вертятся строчки из «Мертвых президентов», в голову лезут какие-то неясные предположения или даже страхи. И все больше нагнетают прошлые воспоминания, если конечно их можно назвать такими уж прошлыми, ведь с тех самых дней прошло не так много времени
-Так что? Мы едем, ало! — Павел сделал недовольное лицо, нахмурив брови и наклонившись к Яниксу.
Но тот так и остался без ответа. Яникс вышел из машины через пять минут, когда они подъехали к его дому. Еще не дойдя до высокого забора, который огораживал его апартаменты, Ян посмотрел на небо.
Москва встречала его как-то двойственно: хмуро, но, казалось, что вот-вот выйдет солнце.
-Дурацкая погода, холодно и облачно, — думала Саша, возвращаясь домой после семинара, на который позвала ее подруга.- Характер имени Александра трудноопределимый, — вспомнила она слова мужчины, который два часа рассказывал про разные имена и их характеры, — бойкая, беспокойная, неутомимая! Она одновременно и очаровывает и колет, — после этих слов он прищурил глаза и будто посмотрел прямо на Сашу, — и действует наобум, — добавил он уже спокойно. Вот тут он был как раз не прав. Она никогда не действовала наобум, Саша очень часто задумывалась над серьезным действием и шагом, но в тоже время она всегда быстро решалась на что-то, — попадает в трудные ситуации, из которых сложно выпутаться, — добавил он и здесь был уже прав. Когда-то недавно и была такая ситуация.
-Девушка, — она шла, погрузившись в себя, и совсем не заметила, как незнакомый молодой человек дернул ее за рукав, — девушка, а сфотографируйте нас, пожалуйста, — попросил он ее и дал в руки фотоаппарат. Она послушано взяла, парень и видимо его девушка встали напротив нее.
Она щелкнула пару раз кнопкой и отдала камеру обратно.
-А вы случайно не фотограф? — Спросила девушка, улыбаясь, — у вас так хорошо получилось, даже тот плакат не помешал, а вписался в фотографию красиво, — она посмотрела на Сашу и показала рукой на стену, на которой висел тот самый плакат.
Он никогда не привлек бы ее внимание, но сейчас она смотрела на него, не отрываясь. Ей хорошо были знакомы эти черты и выражение лица, темные глаза, брови… губы.
-YANIX, — прочитала она. При ней его всегда звали просто Яном, конечно, она догадывалась, что он не простой парень, он дорого и красиво одевался, что не каждый парень мог себе позволить, догадывалась, что он занимается музыкой, аппаратура была главным атрибутом дома, где он сидел часами. Но все-таки она совсем его не знала.
И что-то оборвалось в ней вчера, а может быть сегодня.
***
-Детка, повиси с нами, это было б так кстати, — еще только войдя в огромный зал она сразу услышала и узнала его голос. Держа в руках сумку, в которой лежала его кепка, она пыталась подойти поближе к сцене, — и я вижу, у нее на меня есть план, она не ждет, пока я подойду сам, она готова сделать первый шаг, — пел Яникс и еще пара парней рядом с ним.
Девчонки лет семнадцати хором подпевали поющим, их было так много, что Саша поняла — для нее здесь нет места. Она не вернет, не отдаст ему эту кепку, она просто не сможет этого сделать.
НО ОН И НЕ ПРОСИЛ ОТДАВАТЬ ЕЕ ЕМУ, ОН СКАЗАЛ, ЧТО ЗАБЕРЕТ ЕЕ САМ…
-Девушка! — Крикнул он, подбежал и повернул ее лицом к себе, — ой, — сразу осекся он, увидев чужое лицо, — обознался.
Он смотрел то в одну сторону, то в другую и не знал куда бежать. Куда она могла пойти??? Нужно было что-то делать, что-то выбрать, и он, махнув рукой, не зная, что будет, побежал в сторону того места, где они виделись последний раз. Он потерял ее в этих серых красках города, проходил мимо огромных зданий и больших витрин.
Но он нашел ее. Она занимала собой весь горизонт, она была морем. Но примет ли оно его уставшее тело, если ему уже не уплыть? Что если нет? Если он не может оторвать от нее своего взгляда?
Она, как и в тот раз, стояла на мосту, держась обеими руками. И теперь он успокоился, он нашел ее, не надо больше бегать, вот она — стоит перед ним.
Даже солнце вышло, хоть и совсем не грело, но если бы оно только знало, как же долго все его ждали. Москва-река сразу преобразилась, было красиво.
Он с интересом представлял, как прозвучит его имя, если она произнесет его со стоном. Но он ненавидел то, что самый лучший вид таился в глубине ее глаз. Саша видела его, настоящего — в действительности, только под ее взглядом он чувствовал, что существует. Он искал преданность в этих зеленых глазах.
Она не могла обладать им. Не навсегда Он — воплощение секса, и он причинил ей боль. Рано или поздно ей придется все равно отпустить его. Зачем усугублять неотвратимую душевную боль, если она могла покончить со всем прямо сейчас, до того, как ему выпадет такой шанс? Она не хотела любить его.
Она вспомнила тот ужасный вечер, его ужасные слова. Когда шел сильный осенний ливень и Яникс долго стоял под струями воды, она выбежала к нему, крикнула что-то, а он нагло рассмеялся ей в лицо.
-Ну что? Кончила, когда увидела меня таким? — С насмешкой спросил он.
-Я ухожу, — с твердыми намерениями сказала она.
-Нет, ты не уйдешь, — он взял ее за плечи и толкнул на кресло, — это я ухожу!
-Так отпусти меня тогда.
-Мне нужно, чтоб меня кто-то ждал! — Заорал он на нее, — понимаешь?
Яникс, глядя на ее опечаленное лицо, почувствовал, как горло сдавило до боли. Она всегда за него переживала: когда он болел, мерз на улице, стоял под ливнем. Он обращался с ней отвратительно в течение тех недель, и Саша все время плакала. Он понимал — она имела полное право не простить его, но знал, что простит. Может именно этот аспект он и упустил.
Нельзя сдержать любовь или отгородиться от нее, пусть она даже не заслужена. Ее невозможно контролировать подобным образом.
-Твоя кепка…- осторожно сказал она, ежась от холода.- Ты же вернулся за ней? То есть… Ты вернулся за ней, — изменила она вопрос на утверждение, — возьми ее.
-Ты кое-что забыла у меня дома, — не ответив на ее вопрос, сказал он.
Она удивленно подняла бровь и нахмурилась, припоминая, что она могла оставить у него. Вроде бы ничего. Телефон и паспорт он отдал.
-Садись в машину, — проговорил он, смотря на нее.