Олимпийское благословение

Глава 4

Проснувшись утром, Джордж и Гермиона обнаружили на подоконнике портал до Лондона и записку: "Желаем любви и счастья!".
Часы показывали десять, и Гермиона заторопилась. 
С Джорджем она простилась у дверей своей квартиры в Сити. Она пригласила его войти, но он отказался. Она не знала, что сказать, потому смущенно улыбнулась и:
- Спасибо за вчерашний день, Джордж. Лучший день в моей жизни!
- Тебе спасибо за отличную компанию.
Они попрощались - довольно скомкано, и Джордж аппарировал, а Гермиона закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Сердце бешенно колотилось...
Проходя в ванную мимо гостинной, Гермиона заметила на полу возле камина белый лист бумаги. Она подняла его и прочитала: "Прости меня. Я дурак. Люблю тебя. Давай встретимся в "Трех метлах" в обед. Рон".
Он отправил эту записку ночью, когда она была у Джорджа дома. Наверное, опомнился, одумался. Если бы Гермиона прочитала ее перед отъездом в Грецию, она не поехала бы. Гермиона себя знала.
Но она не прочитала.
А сейчас все изменилось.

Месяц спустя.
***
Все как-то закрутилось – Хогвартс, знакомства с преподавателями - новыми и старыми (заново), расписание, планы занятий, студенты… Если в общем – школа затянула в себя с головой. На мысли о Джордже просто не было времени, особенно первые две недели. Нет, Гермиона постоянно помнила о нем, но что-то делать, какие-то шаги навстречу своей любви – для этого у нее просто не хватало никаких сил. А если честно, она боялась. 
Между прочим, с Роном все было окончено – раз и навсегда. 
Они все-таки встретились после ее возвращения из Греции, но Гермиона пошла на эту встречу лишь для того, чтобы убедиться – она не любит Рона.
Она в этом убедилась, и он тоже. В общем-то, они неплохо поговорили, и расстались, по крайней мере, не врагами. 
Эрос был прав…
Но от Джорджа не было вестей, и Гермиона тоже не решалась что-то делать. Она считала, что если он предназначен ей судьбой, он должен как-то дать ей понять, что она дорога ему…
Но ничего не происходило. И Гермиона с головой погрузилась в работу.
Однажды вечером в дверь ее лондонской квартиры постучали.
Это был курьер, который передал ей посылку-коробку.
Гермиона села за стол на кухне и уставилась на коробку. Отправителем значился Джордж Уизли, Хогсмид.
Наконец, усилием воли взяв себя в руки, Гермиона открыла коробку и увидела стопку «живых» фотографий из Греции. 
Она перебирала их, с удовольствием разглядывая – она забыла фотоаппарат у Джорджа, и забрать свою сумку не хватало времени (или мешал страх…). Фотографии были замечательные, а на одной из них была запечатлена она, стоящая на причале, глядящая вдаль… Ветер шевелил ее волосы… Такая красивая фотография – неужели это Джордж ее сфотографировал?
Между фотографиями лежал сложенный вчетверо белый лист пергамента. С гулко бьющимся в груди сердце Гермиона развернула его и прочитала:
- Не страшись высоты,
В ней поэзия чувств.
И на крыльях мечты
Я к тебе полечу.
Все твои страхи своей мечтой
Обезоружить хочу.
Не грусти в темноте –
Ночью много огня.
Может быть, на Луне
Ты увидишь меня.
Осмелюсь ярким пятном в ночи
Твой чудный сон охранять.
Не тревожь пустоту,
Не пытайся прогнать.
Как слеза я приду
Остудить и понять.
На влажном зареве щек твоих
Я буду страстью пылать.
Это было признание. Такое нежное и страстное... Гермиона расплакалась от переполняющих ее чувств благодарности, облегчения, а главное - любви.
Стихотворение было приглашением - в дом Джорджа, а если точнее - в его жизнь. И он не сомневался в обоюдности их чувств, в ответе Гермионы на это приглашение, потому что в коробке была открытка с видом на Акрополь, которая, как только Гермиона ее заметила, засветилась голубоватым светом.
Портал. Джордж ждет ее. И она идет к нему.
Гермиона со счастливой улыбкой взяла открытку в руки... Переход. Переход к новой жизни, новому счастью.

Два месяца спустя, середина дня, Косая аллея. 
***
- Смотри, Джордж, впереди идет Рон. 
- Точно он. Эй, Рон! Не слышит...
- Так он не один, а с девушкой.
- Ты про златовласку рядом с ним?
- Именно. Постой... это, случайно, не... Эви?!
Златовласка вдруг обернулась и помахала парочке рукой. И подмигнула, весело глядя на их ошеломленные лица.

Конец