Старый текст

Глава пятая. Оливия: Конец начала, начало конца

Вдох - вся боль пройдет...

«Ну почему, почему я не ношу с собой перцовый баллончик?»
Страшно. Очень страшно. Слишком страшно. Может, побежать? Нет, не успею. Я с детства страдаю нарушениями координации, и, благодаря этому, бегаю отвратительно. При малейшей усталости начинает кружиться голова, подкашиваются ноги и полностью теряется равновесие. Таинственный преследователь обязательно догонит меня, а что за этим последует - неясно. Может, развернуться и дать отпор? Тоже не вариант. А вдруг там за спиной стоит двухметровый амбал с дубинкой? В подобной ситуации шансы на успешное разрешение стычки составляют примерно один к тысяче, да и то, если человек позади меня окажется умственно-отсталым.

Я сжимаю потные ладони. По телу пробегает крупная дрожь, меня бросает то в жар, то в холод, а сердце сходит с ума, разрываясь между дичайшим страхом и наивным детским любопытством.

Хотя... если так подумать... навскидку... разве со мной может случиться что-то, способное оказаться хуже случившегося шесть лет назад... нет, нет, не вспоминай! Не хочу!
Я жмурюсь, стискиваю зубы и резко разворачиваюсь лицом к опасности. Только не вспоминай! Только не вспоминай!
Пытаюсь разлепить веки. Страшно... страшно!
Дрожу с головы до ног. Из-за паники в животе что-то судорожно сжимается, перед глазами всплывают ужасные картины того, что вот-вот может произойти. Но все же я пересиливаю себя и медленно открываю глаза.
Животный ужас мутной пеленой стоит передо мной, ослепляя и мешая здраво оценить ситуацию.
Я ожидала увидеть что угодно и кого угодно. Старика-извращенца, того же амбала с дубинкой, священника с топором, призрака, ребенка из фильма ужасов, злобного двойника из далекого будущего... да кого угодно! Но только не...
Страх вмиг сменяется гневом. Словно бы кто-то быстро поменял стеклышко в калейдоскопе моих эмоций, изменив его цвет на прямо противоположный. Чувствую себя быком, перед носом которого машут красной тряпкой, не давая сорваться с места и растоптать противника в лепешку. С меня хватит.
Прогнивший язык Шей Де-Монтроуз мне абсолютно неинтересен. Я срываюсь с места, в два широких шага преодолеваю расстояние между нами и, замахнувшись, отвешиваю ей звонкую оплеуху. Та пошатывается и, ошарашено уставившись на меня, прикладывает руку к покрасневшей щеке. Ох, как же приятно наконец увидеть такое желанное выражение...
- Да пошла ты!
Разворачиваюсь и пулей выбегаю из переулка, уже не в силах сдерживать слез.
Белый, невесомый, вездесущий туман закрывает мне обзор, ложась на глаза мрачной вуалью. Огни фонарей, прохожие, деревья, машины - все сливается в однообразную, скучную, серую плоскость. Из глаз ручьем льются горячие слезы. Как же больно...
Бегу не останавливаясь, врезаюсь в кого-то, падаю, вовремя выставив вперед себя руки.
- Эй, с вами все нормаль...
Не обращаю внимания. Лишь встаю и, даже не переводя дыхания, продолжаю бег. Ненавижу ее! Ненавижу всем сердцем! Не хочу больше видеть ее. Не хочу слышать ее. Не хочу, чтобы она существовала!
А вот и мой дом. Дрожащими руками снимаю рюкзак и начинаю лихорадочно шариться в нем. Слезы мешают мне разглядеть что-либо, заставляя действовать вслепую, на ощупь.
Да где же эти блядские ключи?!
Отыскав, наконец, деревянный брелок, достаю их и врываюсь в подъезд. Взбегаю по лестнице, распахиваю незапертую дверь квартиры. Не разуваясь и не сняв с себя пальто, телепортируюсь в комнату. Обессилено падаю на матрац, лицом в подушку. Ну и вонь...
Душу мою утомил... Беспрерывный плач... Плач... Плач.
Идет время.
Тик, так, тик, так - тикают откуда-то из темного угла невидимые часы.
Проходит, казалось бы, целая вечность. Вечность, длиной всего-то в несколько минут. Или часов? Ах, да какое это вообще имеет значение?
Неохотно переворачиваюсь на спину, устремив взгляд в грязный потолок.
Не давая отчета своим действиям, пошатываясь, поднимаюсь на ноги. Чувствую себя словно зомби. Давно потеряла способность здраво мыслить. Однако моя опустошенная, лишенная сознания оболочка все равно бредет куда-то. А я и не сопротивляюсь.
Опираясь на холодные стены, иду по направлению к ванной комнате. Постояв немного в дверном проеме, прохожу внутрь, привычно заглядываю в мутное зеркальце. Покрасневшие от плача глаза, красные щеки, растрепанные волосы и грязная одежда. Ну и мерзость.
Открываю воду, умываюсь.
Сознание постепенно проясняется, а мысли встают на свое законное место. Слава Богу, здравомыслие торжествует. Ладно, хватит уже реветь. По крайней мере, дочь дизайнера точно не осмелится подойти ко мне в следующий раз. Ну, а если и осмелится...
Вдруг я замечаю тусклое свечение, исходящие откуда-то снизу. Шмыгаю носом, озадаченно наклоняюсь, затем встаю на колени.
С осторожностью заглядываю под раковину. Что это такое?
Увиденное заставляет меня на мгновение забыть о произошедшем. Все внутри на долю секунды благоговейно замирает, прогоняя лишние волнения.
Прямо на полу, возле сероватой стенки лежит маленький круглый камешек, чем-то напоминающий жемчужину: белоснежный, переливающийся шарик, размером чуть больше крупной горошины. Я заворожено протягиваю к нему руку, сжимаю между двумя пальцами.
Надо же... Такой холодный.
Извлекаю находку из-под раковины, подношу к глазам, кручу так и сяк. Неспешно поднимаюсь на ноги и возвращаюсь обратно в комнату. Необыкновенный камешек занимает мысли, занимая меня. Хочу смотреть на него вечность, не отрывая взгляда. Уж не знаю, чего я в нем такого отыскала? Но все же...
Задумчиво опускаюсь на матрац, сжав шарик в кулаке.
Он обжигает своей прохладой, словно бы я сжимаю маленький ледяной осколок. Откуда он мог здесь взяться? Может, кто-то занес, когда меня не было дома? А зачем? Кто это был? За такую диковинную вещицу, наверное, можно получить неплохие такие деньги... Завтра же отправлюсь в ломбард.
Вдруг меня прерывает чей-то голос. Нежный, спокойный, звонкий и мелодичный женский голос. Он кажется каким-то неприлично знакомым, будто бы я слышала его раньше. Но где?
- Кого ты ненавидишь? - произносит он.
Испуганно вскакиваю, окидываю взглядом пустую комнату.
- К-кто это? - шепчу куда-то в воздух, делая шаг назад.
- Кого ты ненавидишь? - повторяет голос, на этот раз громче и настойчивее. Только сейчас осознаю, что голос этот звучит не снаружи. Он раздается внутри черепной коробки, где-то глубоко в мозгу. С ума я, что ли, схожу?
Изо всей силы трясу головой, хватаюсь за нее руками, пытаюсь зажать уши. Бесполезно.
Голос изнутри монотонно повторяет одну и ту же фразу, медленно сводя с ума. Шарик тем временем начинает жечь руку. Будто ладонь протыкают раскаленным гвоздем. Разжимаю кулак и испуганно пытаюсь отбросить от себя раздражитель. Безуспешно. Он лишь сильнее впивается в кожу.
- Кого ты ненавидишь?
- Шей Де-Монтроуз! Шей Де-Монтроуз! - сквозь дичайшую боль и слезы выкрикиваю я, не оставляя жалких попыток вырвать из себя кусок раскаленного железа.
Что за чертовщина! После долгожданного ответа боль мгновенно прекращается, а злосчастный камешек куда-то исчезает. Осторожно поворачиваю руку лицевой стороной.
- Ах!
На ней алеет здоровенный, пульсирующий ожог.
Посреди покрасневшей, воспаленной плоти виден огромный, исходящий гноем волдырь. В некоторых местах руку прожгло до мяса; видны мелкие капельки запекшейся крови, а тонкий слой кожи по краям раны опалился и почернел.
Я прижимаю здоровую руку ко рту. Боже мой, как отвратительно! Несколько кусочков сухого хлеба, которые я успела проглотить за обедом, явно просятся вновь увидеть белый свет. Пытаюсь подавить подошедшую к горлу тошноту.
Стоп... Что-то не так. Кажется, что по обожженной руке кто-то ползет: кожа сильно чешется и зудит.
Я не особо предаю этому значения, но... сначала оно останавливается на ладони, затем перебирается на запястье, медленно перемещается в сторону плеча. Я быстрым движением закатываю рукав пальто. Ничего нет. Что же тогда...
, но додумать мне не дают. В груди что-то резко толкается, дыхание перехватывает. Чувство такое, будто через мои внутренности пропустили мощный электрический разряд, вмиг остановивший всю деятельность организма. Понимаю, что не могу пошевелить руками. Доля секунды - отказывают ноги. Колени подгибаются, и я падаю на пол, ударяясь виском о тумбочку. В глазах темнеет. Все это похоже на крайне странный ночной кошмар, от которого я никак не могу оправиться. Меня полностью парализовало, ни единая частичка тела не собирается подчиняться. Чувствуется лишь бешенное биение сердца о ребра, которое постепенно становится все быстрее и быстрее...
и тут меня пронзает боль. Сводящая с ума, несоизмеримая ни с чем. По сравнению с этим недавний удар головой кажется мягкой пуховой периной. Я бы с радостью испытала его сотни, нет, тысячи раз подряд. Меня разрывает на части, сжигают на костре, топят в кислоте, топчут ногами и сбрасывают с крыши одновременно. Даже если бы существовала возможность вернуться назад во времени и собрать воедино всю боль, что я испытывала за целую жизнь, не вышло бы и малой толики того, что происходит сейчас.
Адская, невыносимая мука. Плоть превратилась в раскаленный сосуд, внутри которого яростно плещется, обжигая изнутри, кипящая кровь. Я сгораю заживо, привязанная к собственному телу, словно к столбу, танцую на острых углях, захлебываюсь, плавясь в неистовой жаре, рассыпаюсь прахом... Мне некуда, совершенно некуда бежать. Я отдам все, лишь бы прекратить это. Даже свою жизнь.
Но вот и наступает конец. Перед глазами встает дурманящая белая пелена. Теряю сознание, погружаюсь в сладкое небытие. Надеюсь на то, что я, наконец, умерла.

***

Вдох... Выдох. Вдох...
Тяжело дышать. Легкие словно склеились. Почему так темно?
Все еще не могу пошевелиться.
Вдох... Выдох. Вдох... Выдох.
Уже полегче. Ко мне постепенно, мелкими шажками возвращается способность мыслить. Покалывающее тепло медленно расходится от кончиков пальцев, даря телу осязание. Я, тут же воспользовавшись новой возможностью, сжимаю ладонь в кулак.
Подо мной явно что-то мягкое, приятное. Старательно пытаюсь открыть глаза. Не выходит. Блин.
Сто сорок два вдоха спустя, мне наконец удается это сделать.
Через силу разлепляю веки и ужасаюсь: надо мной нависает что-то темное, размытое, напоминающее грозовую тучу. Ах да... это же просто потолок.
Принимаю сидячее положение. Получается у меня это с невероятной легкостью, с первой попытки. Как будто это не я провела черт знает сколько времени в бессознательном состоянии. Крайне странно.
Что произошло? Может быть, мне все приснилось? Вполне вероятно. В конце концов, поводов было предостаточно. Перевожу взгляд в сторону окна, из которого светит, насмехаясь, полная луна.
Сейчас часов двенадцать, наверное. Надо бы посмотреть. Быстро поднимаюсь на ноги и тут же подмечаю два аспекта: первое - я босиком, второе - я на что-то наступила.
Неуверенно опускаю голову вниз, тут же подскакиваю на месте и взвизгиваю. О Боже...
Нога. Я наступила на ногу. Да не просто на ногу какого-то незнакомого человека, а на... свою же собственную.
Меня пробирает крупная дрожь, окружающий мир резко мутнеет, превращаясь в абсолютное ничто. На бетонном полу лежит, раскинув руки, недвижимое, холодное тело. Мое тело.
Такого просто не может быть...
Бледная кожа, ужасающий ожог на правой ладони, растрепанные волосы, а главное - остекленевшие, уставившиеся куда-то в пустоту глаза... Алого цвета. Ч-чего?
- Н-нет... Нет! - Хрипло шепчу, хватаясь руками за голову и медленно оседая на пол. Дрожу с макушки до пяток. Я не могла...
Начинаю в панике оглядывать себя.
Платье... Белоснежное, струящееся платье, напоминающее чем-то саван, длинные жемчужные волосы, отливающие серебром, нежная, невероятной белизны кожа...
- Нет!
Опускаюсь на колени перед мертвым телом, хватаю его за плечи и начинаю яростно трясти.
- Очнись! Очнись! - Кричу изо всех сил, срывая голос. Отпускаю. Тело безвольной куклой падает обратно на пол.
Прижимаю его к себе.
- П-пожалуйста... я не хочу... умирать.

*Танатофобия - страх смерти