Звезда "полынь"

Глава 1. Альба

В темноте отчётливо виделся скользящий по стенам, по дороге продолговатый жёлтый луч, в котором искрились снежинки. Внезапно он замер на припудренном серой пылью и пепельным снегом лице, белевшем мертвенной бледностью среди руин многоквартирного дома. Человек с фонарём пробрался чрез массивные крошащиеся куски серых плит и вновь остановил луч фонаря на мертвенно-бледном лице.

Это была девушка лет двадцати. И, кажется, мёртвая.

Мужчина склонился над нею. Его рука в перчатке сжала крохотный осколок зеркала, замутнённый смертельной пылью – он был поднят здесь же, из-под обломков ветхого здания. Стерев с осколка толстый слой пыли, мужчина поднёс его к краям ноздрей незнакомки. Стекло запотело – девушка дышала. Военный коснулся её плеча и позвал:

– Эй? – прошипело заглушённое противогазом.

Ресницы под слоем пепла подёрнулись, разомкнувшись. Окуляры, патрон противогаза отразились в бездне лиловых глаз – тёмной и глубокой, как космос, и такой же страшной, бесстрастной, холодной. Долю секунды девушка бездумно смотрела в пустоту перед собой, казалось, не замечая ни чёрного неба, ни серой пустоши, ни склонившегося над нею человека, чьё лицо было скрыто за громоздким противогазом. Она была ослеплена, оглушена и слышала лишь, как шелестит кровь в её теле, как пульсирует, громко отдаваясь в ушах и ударяя с неистовой силой в голову, как будто желая раскрошить череп.

То же она чувствовала и тогда, когда взвыла сирена гражданской обороны, и город загрохотал, вспыхнул поднявшимся в небеса и затмившим на долю секунды солнце облаком. Взрывная волна чудовищной силы разрушила всё, что попалось её на пути. Жутко горячий ветер – люди сгорали заживо, оставляя после себя застывшие на стенах по городу чёрные тени. А она остановилась и смотрела ослепшими глазами на то, как город превращается в бескрайнюю обожжённую пустошь, раскинувшуюся от горизонта до горизонта. Сердце её не ёкнуло.

Не ёкнуло оно и тогда, когда последний приют в момент обрушился, превратясь в руины, и она упала от толчка взрывной волны на холодную землю, ударилась головой об отлетевший кусок бетона. Зеркало со звоном рассыпалось на остроконечные блестящие осколки.

Тяжёлое небо сыпало пеплом. Он колол лицо. Холодно.

– Где я? – шепнула она.

На ресницах сверкнул иней.

– Это Москва, – отозвался человек, чьё лицо скрывал противогаз, и в окулярах отразилось испуганное бледное лицо и яркие, неестественные, броские средь окружающей серости пейзажа, голубые волосы.

– Москва? – слетело с сухих губ. – Это – Москва?! – прозвучало чуть громче.

– Москва.

Девушка тяжело выдохнула, закрывая глаза.

– И что? – спросила она. – Это всё? Конец?

– Кому конец, а кому только начало, – холодно отозвался незнакомец и протянул девушке руку. – Тебя как звать?

– Фима, – отозвалась та. – А вы?

– Зови меня Альба. Пойдём. Ты же можешь идти?

– Вроде да, – тряхнула голубыми волосами Фима и стряхнула пыль с ног, затянутых в плотные чулки в поперечную чёрно-белую полосу. – А куда?

– К людям.