Мой злодей

Глава 11

БонСу помотала головой, стараясь избавиться от соблазнительных картин, атакующих ее разум, и попыталась вернуть лицу серьезное выражение.

— Что вам терять, Дон Бон Су?

— Вы имеете в виду помимо чести и самоуважения?

— Вы любите Техена и хотите быть вместе с ним. Сможете ли вы когда-нибудь простить себе, что не попытались?

Понаблюдав за тем, как различные эмоции сменяют друг друга на лице Дон Бон Су, Чонгук удовлетворенно кивнул: ей не нужно было произносить этого вслух, он и так знал, что она будет играть в его игру.

Часть 4

Этот невозможный человек еще раз оглядел ее с ног до головы и вынес вердикт:

— В первую очередь мы должны заставить Техена понять, что вы женщина.

В ответ БонСу одарила его колючим взглядом:

— А кем он, по-вашему, считает меня сейчас?

— Он думает, что вы Сан Би Юн.

БонСу не знала, кто это, и после минутного внутреннего сопротивления все-таки решилась спросить:

— Кто такая Сан Би Юн?

— Нас с братом отсылали в подготовительную школу в закрытый пансион, а БиЮн была девочкой, которая писала Техену эссе по истории до тех пор, пока это не заметили учителя.

Три поколения мужчин Ким с ранних лет отправлялись в элитную английскую школу, и все было в порядке до тех самых пор, пока в школу не начали принимать и девочек, — у старшего Ким тут же появилась возможность переложить на них заботу о своих оценках.

Но шалости Техена расстроили отца куда меньше, чем записка от директора: «Чонгук ненавидит власть. Он не командный игрок». Чонгук был слишком эмоциональным и артистичным, слишком неуправляемым, — это приводило отца в ярость, и он приложил все усилия, чтобы изменить его, сделать таким, каким должен являться младший сын семейства Ким. Он должен был быть готов к будущему, которое его ждет. Отец часто повторял: «Ты не был рожден лидером, но мы сможем сделать тебя им», и Чонгук знал, что в этот момент он вспоминает о Джине, своем первом сыне, погибшем в юности. Именно Джин был рожден лидером, именно он должен был возглавить семейный бизнес. Он был идеальным, никогда не ставил отца в неловкое положение, преуспевал во всем, за что бы ни брался, был удивительно обаятельным и умел найти подход к любому…

Джин умер, и Чонгук знал, что это его вина.

Естественно, тогда его, еще совсем ребенка, никто открыто не обвинил, но этого и не требовалось — отцовская неприязнь тугим коконом обвивала его, сдавливая грудь, не давая дышать.

Усилием воли Чонгук заставил себя вернуться в настоящее и продолжил:

— Техен не платил БиЮн и не заставлял ее, просто она боготворила его и была готова делать что угодно, лишь бы быть рядом с ним.

— Вы сравниваете меня с подростком?

— Им было по семь лет.

— Семь? Вас обоих отправили в частную школу, когда вам было всего семь? Это же варварство!

Чонгук безразлично пожал плечами:

— Это была семейная традиция. — Традиция, с которой он собирался покончить, потому что со своим ребенком он так никогда не поступит. — В другое время я бы с радостью выслушал ваше мнение о воспитании детей, но…

— А я думала, вы скажете, что это была школа жизни, которая сделала вас мужчиной.

Мужчиной, который может справляться с жестоким, агрессивным миром бизнеса. Он обладал всеми необходимыми для его работы качествами, но как быть с отношениями? Глядя на него, не скажешь, что он готов жертвовать собой, любить, доверять. Хотя, возможно, он хорош в постели?

— Нет, на самом деле я тоже считаю, что это варварство, я бы никогда не поступил так со своим сыном.

— С сыном?

БонСу на секунду представила себе младенца с золотистой кожей и темными волосами, лежащего на его руках и рассматривающего ее глазами Чонгука.

Она моргнула, желая, чтобы эта картина поскорее стерлась из ее воображения. Боже, почему она представила себя матерью ребенка Чонгука?

— Да, эта традиция распространяется только на мальчиков, которых с рождения учат быть независимыми и стойкими. Девочкам отводится другая роль.

— Рожать детей?

— И быть красивыми. Но у отца было три сына.

— Три? — БонСу в первый раз услышала о том, что был ещё один брат.

Глаза Чонгук на секунду вспыхнули, но, когда он отвечал ей, в его голосе не было эмоций.

— Джин был нашим старшим братом, он умер в тот год, когда меня первый раз отправили в частную школу.