sleep problems.

02:34

— Чонгук, Чонгук, Чонгук, Чонгук-а, проснись, — Чимин настойчиво тормошит своего спящего парня, сидя на его прессе, мимоходом восхищаясь отчётливыми кубиками на нём и напоминая себе, что сейчас не время возбуждаться. Только вот тот ещё более настойчиво его игнорирует, из-за чего обиженный Чимин слезает и снова ложится на свою часть кровати, но забирает вместе с собой и чонгукову часть одеяла, потому что хочется отомстить за игнор, хотя бы забрав одеяло. Пусть мёрзнет, да.

Чимин смотрит на своего парня, который вообще-то спит в одних боксерах, а ещё у них окно открыто в спальне и поддувает нормально так, из-за чего про месть приходится забыть во имя заботы о здоровье младшего. Снова подползая к Чону, он укрывает его одеялом и ложится рядом с ним, уткнувшись тому в шею и обняв его всеми конечностями, он засып... да хуй там плавал. Засыпает он, ага. У него грёбанная бессонница, так что он просто лежит и дует Чону в шею, потому что, что ещё делать-то?

Он, конечно, понимает, что младшему завтра, точнее, уже сегодня, рано вставать в универ (как и самому Чимину в общем-то), но это ни капли не уменьшает его желания разбудить Чона, потому что слишком скучно и одиноко, ему нужна забота и внимание, а ещё неплохо бы молочка с печеньками попить, даа. Чимин сдаётся и перестаёт дуть, ибо младший не обращает на него никакого внимания: крепко спит.

Чимин садится на середину кровати, изображая из себя царя всея кровати, правда с одной только укрытой ногой, потому что всё одеяло у Чона, от которого Чимин отодвинулся, забыв, что одеяло не резиновое и на всю кровать растягиваться не будет, и пялится в стену, подмечая, что бежевый цвет вообще не мужской такой, поэтому им нужно немедленно поменять обои. Гениальные мысли приходят в голову Чимина именно ночью.

/спустя пять минут/

— Чонгук, — тычок в бок, — Чонгу-у-ук, — ещё один тычок в бок, — Чонгук-и, — пинок в ногу. И свершилось чудо: Чонгук пошевелился.

— Заебал. Отстань, я сплю, — переворачиваясь на живот, доступно разъяснил Чонгук свою позицию на оставшуюся ночь, но она не особо волновала Чимина, поэтому он со спокойной душой продолжил свои попытки разбудить младшего. Он ложится на Чона, прижимаясь к его спине и обхватывая руками, и продолжает свою миссию:
— Чонгук, пожалуйста, просни-и-ись.
— Вставай живо.
— Чон Чонгук.
— Две недели без секса.

После чего, видимо, чонгуково терпение находится уже за гранью допустимого, что он и даёт понять Чимину фразой:
— Да спи ты уже, долбаёб.

А вот это уже переходит допустимую грань обидчивого Чимина, поэтому пнув напоследок Чонгука по заднице, он слезает с кровати и плетётся к окну (не для того, чтобы выпрыгнуть, расслабьтесь), забирается на подоконник, предварительно прикрыв окно, и решает просидеть там до утра, полюбуется на рассвет хоть, раз уснуть не может, а Чонгук — козёл.

Чимин на самом деле очень хочет спать, но как только ложится и закрывает глаза, то в голову лезет тысяча и одна мысль, из-за чего заснуть не получается совсем никак. Возможно, сказываются только что начавшаяся сессия, которая заставляет сильно понервничать, даже несмотря на то, что Чимин один из лучших студентов вуза, как и Чонгук, только у них разные курсы и факультеты. Возможно, то, что Чонгук в последнее время какой-то холодный и раздражительный. Чимин, конечно, понимает, что у того тоже сессия и нервы шатаются на этой почве, да и знает, что тот очень уж трепетно относится к оценкам, но неужели он не может хоть немного своего внимания уделить Чимину.

Чимину одиноко и он скучает по Чону, а тот этого не замечает из-за учёбы.

03:13

Чонгук ворочается на кровати, пытаясь найти удобное положение, но ощущение того, что чего-то не хватает не даёт дальше продолжить спокойно спать. Чон шарит рукой по второй половине кровати, пытаясь нащупать Мина и подвинуть его к себе, потому что, ну, без него не спится нормально. И тут до него доходит, что он Чимина послал, когда тот его будил, а если он его будил, значит, что он снова не мог уснуть и сто процентов сейчас дуется на него. Чонгук тихо стонет, переходя в сидячее положение, и видит Чимина, который сидит на своём излюбленном подоконнике никак не реагирует на копошения Чона, что подтверждает чонову догадку о том, что тот обиделся. Чонгук встаёт и медленно идёт к окну не сводя взгляд с Чимина, который выглядит слишком уж грустным, что настораживает Чона.

Чимин чувствует, как его талию обвивают сильные руки, прижимая к горячему телу, лёгкий поцелуй в шею, а потом голову Чона, которая надавливает на его плечо.

— Что не так, Минни? — мягко спрашивает Чонгук, вместе с Чимином смотря в окно на звёздное небо.

— Ничего, — отвечает Чимин, потому что как бы он не грустил, нагружать этим Чонгука не хочет, да и обида исчезла, как только он услышал копошения младшего, ведь тот всё-таки проснулся из-за его отсутствия.
Чонгук вздыхает, понимая, что Чимин снова надумал какую-то проблему, а чтобы разобраться с ней нужно сначала понять в чём она заключается, но для начала нужно избавиться от бессонницы Мина, а поговорить можно будет и перед сном. Чонгук отпускает Чимина, поворачивает его к себе, а после поворачивается к нему спиной и говорит:
— Залазь.

Что тот и делает, крепко обхватывая ногами талию Чона и обнимая его за шею. Чонгук чувствует поцелуй в макушку, что непроизвольно заставляет улыбнуться, и руками поддерживая Чимина за бёдра, несёт его на кухню.

Чонгук мельтешит по кухне, организовывая им поздний (очень поздний, который на грани с очень ранним) перекус, состоящий из молока с печеньем, потому что бессонница у Мина не в первый раз и справляться с ней Чон уже научился. Чимин в это время следит за действиями парня, сидя на столе и качая ногами. Увидев, что всё уже готово, Чимин спрыгивает со стола и садится на стул.

— Теперь быстро всё это съедаем и идём спать, — бормочет Чон, тут же зевая.

Чонгук наблюдет за Чимином, пока тот увлечённо поглощает печенье, запивая его молоком. Тот выглядит сейчас слишком уж мило: в боксерах и громадной футболке, которая размера на три больше него; со взъерошенными волосами и сонной мордашкой; с белыми следами от молока над пухлой верхней губой. Чонгук мягко усмехается и думает, что ему всё-таки очень повезло с парнем. Чимин умный, ответственный, серьёзный (не всегда, но часто) и слишком уж активный, у него увлечений много и весь в делах, дополнительных, тренировках и прочей хрени постоянно, но он всегда находит время на Чона, заботится, ластится, следит за тем, чтобы он хорошо ел, массаж делает, когда он устаёт, даже несмотря на то, что сам уставший, и Чонгук восхищается этим, потому что он даже во время сессии не может выкроить хоть немного времени для Мини, слишком углубляясь в учёбу и стараясь закрыть сессию идеально. Чонгук перфекционист — либо идеально, либо никак. И только что Чонгук понял свой прокол. Охуенный такой прокол, который он допускает не в первый раз: пока он гонится за хорошей успеваемостью, он совсем забивает на Чимина, а тот и не намекает даже на это, зная отношение Чона к оценкам. Чимин несмотря ни на что заботится, а Чонгук — лажает, забывая о своём любимом из-за учёбы.

Чонгук чувствует пальчики у себя на голове, которые нежно перебирают его волосы, немного оттягивая их, и возвращается в реальность к Чимину, который уже давно закончил ночную трапезу и устал наблюдать за внутренними метаниями парня.

— Чимин-а, ты всё? — растерянно уточняет Чонгук, поднимая голову и смотря в глаза Чимину, который стоит за его спиной.

— Да, пошли спать, завтра рано вставать, — пробормотал Чимин и вперёд Чона пошёл в кровать.

Чонгук, проверив всё ли убрано и выключив свет пошёл вслед за Мини, думая о том, что сейчас самое время для того, чтобы начать исправлять свои проколы.
Входя в спальню, Чон видит, что Чимин уже начал засыпать, и усмехается, отмечая, что поздний перекус правда творит чудеса. Но придётся немного помешать сну Мина, потому что Чонгуку не нравится, что Чимин лёг на самый край, тем более зная, что он любит ворочаться во сне, да ещё и вместо того чтобы сжимать в объятиях прекрасное полуголое тело Чона, тот обнимает одеяло, поэтому он решает исправить это сам, притянув Мина к себе, отцепив его ладошки от одеяла, а под конец ещё и повернув его к себе лицом. Чонгук в очередной раз восхищается миниатюрностью Чимина, которая позволяет Чонгуку с лёгкостью проворачивать подобные манипуляции, и из-за которой сам Чимин постоянно чувствует себя неловко.

— Прости, Мини, — вздохнув, произносит Чон, наблюдая за вытянувшимся лицом хёна, потому что, ну, Чонгук очень редко извиняется словами. Прям очень редко. Обычно, если он понимает, что где-то проебался, он просто сгребает Чимина в объятия и не отпускает, пока тот не перестанет дуться, злиться и переживать. А сейчас он спокойно извинился, так ещё и Чимин даже не понял за что, за то что не сразу проснулся что ли?

— За что ты извиняешься? — нахмурившись, всё же уточняет Чимин, уже сам двигаясь ближе к Чону и прижимаясь к нему.

Чонгук решает не уточнять, вместо этого он обхватывает мелкого хёна за талию, напрочь игнорируя его футболку и устраивая руки на голой коже под ней. Но потом что-то вспомнив, убирает одну руку, и нащупывая ногу Мина под одеялом, закидывает её себе на бедро, как обычно делает сам Чимин, после чего возвращает руку на место.

Чимин удивляется всем этим манипуляциям с его телом, потому что обычно Чимин слишком тактильный, а не наоборот, по крайней мере, когда Чон погружён в учёбу, что будет ещё неделю точно, вплоть до последнего экзамена. Но решает ничего не спрашивать и просто наслаждаться близостью, он утыкается Гуку в шею, закрывая глаза и вдыхая запах своего парня, по которому за несколько дней уже успел соскучиться.

— После универа завтра сразу домой, понял?

— Угу, спи уже, — сквозь сон бормочет Чим, пока Чонгук вспоминает расписание того и прикидывает, успеет ли он организовать мини-свидание дома, пока Мина нет, и накидывая примерный план того, что нужно сделать для этого. А универ не загнётся, если он один день пропустит, да и завтра нет никаких экзаменов, только консультации, на которых он ничего нового всё равно не узнает.

Чонгук с улыбкой погружается в сон, предвкушая завтрашний (уже сегодняшний) день и крепко сжимая в объятиях любимый миниатюрный комочек теплоты.