Уже не в силах держать себя в руках, Чонгук поцеловал юношу в щёку и шлёпнул резко по ягодице, что сразу налилась красным, омега же вскрикнул громко от неожиданного удара и сразу перешёл на несдержанный стон, когда Чонгук вставил член в проход, качнувшись немного вперёд. Мужчина схватил руки Чимина одной рукой и прижал над его головой, второй же рукой держал правую ягодицу омеги, открывая себе вид на проникновение. Член входил постепенно в тугой проход, а Чимин стонал громко и несдержанно от чувства наполненности, слёзы текли по его щекам, но ему совершенно не было больно, только хорошо. Он вцепился ногтями в ладонь, что сжимала его руки, прогибался максимально в пояснице и откидывал голову, призывая укусить, оставить метку принадлежности, чтобы все видели, что Чимин теперь Чонгуку принадлежит, самому молодому и самому сильному из Вожаков.
Член полностью погрузился в горячую узость, Чонгук согнулся в спине и уткнулся Чимину в шею от невозможной остроты ощущений. Он явно чувствовал каждую пульсацию узких стенок, влагу, что создавала природная смазка Чимина и тихо умирал. Знал, что для его омеги первый раз должен быть аккуратным, чтобы тот ничего не повредил, чтобы не было потом проблем со здоровьем. Но омега сам провоцирует: царапает больно спину, хнычет и скулит его имя и это невозможное «пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста» этим невозможно сладким голосом. Чонгук старается себя держать в руках, подаётся назад и вновь плавно погружается, но омега не хочет мягко, он специально сжимается вокруг члена, знает, как получить то, что хочет, и получает. Чон срывается, прижимает Чимина к кровати и двигается резко. Вынимает член почти наполовину и вгоняет со всей дури до упора, попадает прямо по простате и снова, снова. Чимин уже даже не стонет — кричит, срывает голос, плачет, просит ещё, ему хорошо, никогда не было лучше, чем сейчас, в руках этого мужчины. Слёзы его градом текут по щекам, и нежные губы слизывают их.
Чонгук резко сел на кровати, не выходя их желанного тела, и потянул за собой омегу, вынуждая его тоже сесть. Подхватил его под бёдрами и вновь стал вбиваться, ловя губами срывающиеся стоны и хныканья. Чимин опускается на член, прыгает, старается не сбиваться с ритма, чувствует, как пульсирует член Чонгука и знает, что и сам вот-вот кончит. Альфа обхватил его талию и прижал к себе так сильно, как только мог, нагнулся вперед, вынуждая Чимина откинуться, опёрся свободной рукой о постель и сильнее насаживал его на свой член. Чимин откинул голову на особо сильных толчках и крикнул, кончая на свой живот. Чонгук толкнулся в последний раз, задержался особенно глубоко и кончил с гортанным рыком, вгрызаясь клыками в беззащитную шею, метя. Никто не посмеет смотреть на его Чимина дольше положенного, никто никогда не посмеет ему перечить, и только Чонгук имеет право касаться этого тела.
