Сотру Себя Из Памяти Твоей

Пролог. Обычный день

Ночной лес прекрасен. Вы только представьте! Темное небо усеяно мириадами звезд, прохладный ветер приятно обдувал разгоряченную летним днем кожу. Вокруг тишина, и абсолютно ничего не мешает спокойному времяпровождению и потоку мыслей.

На словах все так чудесно и радужно, разве что единороги не скачут, но вот девочка, что в эту самую ночь бежала через этот самый лес, явно радости не испытывала. Она лишь мысленно жаловалась на свою глупость и невнимательность.

Мама ведь предупреждала ее о опасности этих мест. Ведь в чаще леса, где кроны деревьев словно куполом, не без помощи магов, закрыли от посторонних глаз пролетающих на метлах ведьм и колдунов, наводящее страх и ужас на соседние поселения грозной скалой стояло «Волчье Королевство».

Но так было не всегда. Ранее, до смерти бывшего правителя, волки дружили со своими соседями. Тогда они специализировались на охоте, приручении и размножении животных, поэтому им не составило труда ввести в королевство экономику. Ведь на шерсти, коже, мясе и на всем похожем легко можно было облагородить свои владения. Мелкие государства, правда, не могли заплатить за такой ценный товар, так что они расплачивались тем, что у них было, а то есть: овощи и фрукты. Вроде бы ничего особенного, но для, даже в то время, скрытого царства эта продукция была на вес золото.

Теперь же, когда, словно озверевший, сводный брат бывшего правителя взошел на трон, эти мелкие деревеньки совсем отчаялись. Мало того, что в обмене товарами им отказали, так еще стали и отбирать все им нужное, а в основном людей, которые чем-то отличались от обычного населения.

И, как бы это не было типично, но именно участь «другой» и досталась этой бежавшей девочке. Но, к ее счастью, до этого момента она не подвергалась опасности. Наоборот, в деревеньке все считали ее особенной, а дети всех возрастов просили показать, что же она умеет. Но она отказывалась, ведь пока плохо контролировала свои особенности, что в большей степени могло навредить именно ей, а не окружающим ее людям.

Но вернемся к той ситуации, в которую она попала. Бабушка девочки жила в деревеньке, что была по другую сторону волчьего народа. Тропинка, что как раз вела в ту сторону, считалась мирной тропой, при чем даже в этот тяжелый период, но стоило только на сантиметр с нее ступить, как судьба бедолаги вручалась прямо в руки его Величеству. И, как нетрудно догадаться, девочка именно это и сделала.

Но ее можно понять. Ведь ей всего шесть лет, а дети в этом возрасте очень любопытны. А как устоять перед столь соблазнительной поляной с очаровательными лесными зверьками, что так и смотрели преданно в глаза, с прелестными цветами, что манили своим приятным ароматом, с крупными и яркими ягодами, что манили своей аппетитностью? Конечно, девочка, что выросла в бедной семье, что можно понять по ее изношенным ботиночкам да платью с узором из заплаток, не устояла перед таким искушением, и совсем забыв предупреждения мамы и наставления отца, она ступила на изумрудную траву в сторону чудо-полянки.

А теперь вынуждена бежать через густой лес, ведь там проще спрятаться, чем на открытой тропе, подставлять лицо и руки торчащим сучкам и шипам диких растений. Больше всего сейчас ей было жалко свой шаперон. Бабушка столько трудилась, чтобы насобирать денег на дорогой шелк алого цвета, а теперь он больше похож на истерзанную дикими кошками тряпку, отдаленно напоминая элемент одежды. И девочке уже не так сильно хотелось прийти к бабушке, ведь как ей смотреть в глаза после стольких вложенных сил и стараний в вещь, способную порадовать внучку? И словно услышав ее мольбы, невдалеке показался заброшенный дом, скорее всего, лесника.

Ноги у девочки уже подкашивались, но как только она увидела этот домик с покосившимися окнами, в ней проснулась надежда на благополучный исход, хоть эта постройка и не внушала особого доверия. Только она совсем забыла одну важную вещь. Лесное королевство всю жизнь, чуть ли не с младенчества, училось выслеживать жертву, а такую крупную было пропустить очень сложно. Поэтому она очень удивилась и сильно испугалась, когда ее ноги перестали касаться земли, а завязки на накидке стали душить.

— Господи, сколько же с тобой хлопот, мелочь, — устало протянул басистый голос за спиной.

Обида комом встала в горле, нос начало щипать от надвигающегося потока слез, и девочка уже было отчаялась, как гордость дала о себе знать. Она же дочь своего отца, самого сильного и надежного человека в их деревеньке, теперь решила развести нюни и спокойно принять судьбу? Ну уж нет, ей же не раз говорили, что она сильная и упертая, как баран. Так что сложного в том, чтобы выбраться из захвата усталого и, похоже, далеко не молодого мужика?

Придя в себя, девочка вытерла рукавом платья нос и слезы, сжала кулак и со всей своей силы ударила мужика маленьким каблучком ботиночка по коленке. Тот взвыл как самый настоящий волк, но накидку девочки не отпустил. Поэтому, как бы ей не было жаль, она дернула за завязки накидки и, оставив преследователя с куском ткани в руках и проклятиями в голове, рванула в направление домика.

Но, пусть она и оставалась наивным ребенком, все же понимала, что это было слишком легко, поэтому совсем не удивилась, увидев в домике подпирающим стенку еще одного, но уже крупного, мужика. Шансы вырваться из захвата такого пробили своей невозможностью пол и все покровы земли, достигнув самого ядра. Так что она стала выдумывать новый план побега. В домике стояла старая и уже порядком подгнившая кровать, пыльный дубовый шкаф, спрятаться в него было сравнимо с самоубийством. И тут девочка обратила внимание на пыльное зеркало в полный рост. Шанс один на миллион, но им стоило воспользоваться. Поэтому сделав ложный рывок в левую сторону и, как и ожидалось, дождавшись, пока мужик кинется вправо, девочка побежала влево и прыгнула в зеркало навстречу ослепительному свету.

Резко открыв глаза, лежавшая частично на полу девушка непонимающе оглянулась и тяжело вздохнула. Снова и снова, в течении одиннадцати с хвостиком лет ей снится этот сон, непонятно что имеющий ввиду. Задумываться об этом было слегка опасно для своей нервной системы, но и просто так ей это сон сниться бы не стал.

Перевернувшись на спину и в который раз осмотрев тяжелым взглядом трещины на потолке, девушка тяжело вздохнула и, сев в коконе из одеяла и простыни, растрепала и так находившиеся в беспорядке русые волосы. Переведя взгляд замученного жизнью человека на часы, она подорвалась, при чем несколько раз упав из-за того самого кокона, а часы, словно в издевку, отсчитали еще одну минуту, приближающие ее к казни если не директрисой, так ее лучшей подругой, которую хоть и будут останавливать, но вы хоть попробуйте остановить мини-торнадо.

Поэтому, как ясно, сильно задерживать внимание на своем внешнем виде она не стала, а просто кое-как заплела хвост, в итоге все же его распустив, умылась, почистила зубы и быстро переоделась в школьное строгое синее платье с белыми воротничками, покидала в рюкзак несколько учебников, какие помнила по расписанию, и рванула в школу, на ходу беря телефон с подзарядки да деньги на обед, ведь за пять минут, что у нее осталось из десяти, она позавтракать не успеет, а если и успеет, то в школу точно опоздает, а это ей ой как не надо.

А пока она бежит, поведаю-ка я вам о ней, ведь неинтересно читать о девочке, не зная даже ее имени, да? Перед вами Обоянцева Дарья семнадцати лет от роду. Родилась она в среднестатистической неполной семье. Мама растила ее одна, отца она даже не видела ни разу, знала лишь, что он какой-то известный человек, груз ответственности за семью которому был не нужен. Ну хоть родиться ей помог. Дал денег на роды в дорогостоящей клинике. И хоть девочка и не жаловалась на его отсутствие, хотела, чтобы мама меньше работала, и чтобы была возможность видеть маму не только рано утром. Но говорить ей об этом посчитала лишним, мама и так делает все для нее, а тут еще и это. Но, как бы не надеялись старушки около подъезда, особо опасным преступником или ещё чего похуже она не стала. А наоборот, старалась учиться прилежно, что с ее врожденной ленью сделать было почти невозможно. Хотя, даже будь она супер-активной, ничего бы не вышло.

И вот, та самая школа, что растоптала все надежды Даши на хорошую успеваемость. До недавнего времени она вообще была похожа на зверинец. Но, к радости некоторых, бывшего директора поймали на краже выделяемых на ремонт денег и сняли с должности, сделав обычным учителем домоводства и поставили на ее место другую — Александру Сергеевну. Женщину, что внушала страх своим громким голосом, да таким, что слышно из одного крыла школы в другое, и зоркими глазами. Но даже несмотря на это, она являлась самым лучшим директором, что видела эта школа с самых девяностых. Эта директриса действительно выполняла свои обещания, и впервые за почти двадцать лет спорт. зал отремонтировали, в школу пришла какая-никакая дисциплина и, можно сказать самое главное, школа впервые увидела автоматы с согревающими напитками, что в прохладное утро было самое то, да еще и с божескими ценами. Но даже в этой горе плюсов можно найти пару-тройку минусов. Появилась форма, при чем только для девочек, пацаны ходили как и раньше, директриса стала вести ОБЖ у учеников 5-8 классов, а вы поверьте, это навевало ужас, ведь мало того, что стали домашку задавать, так ее еще и проверяли!

Но мы отвлеклись. Стоило только ступить Даше на территорию школы, как она как уголовник стала оглядываться по сторонам в поисках той самой лучшей подруги, а она и не стала заставлять ждать и строгой поступью направилась прямо на изображавшую кролика перед удавом Дашу.

«А ведь чего бояться? » — спросите вы. Ну это с какой стороны посмотреть. Со стороны, Ванеева Полина не представляла из себя ничего сверхъестественного. Обычная девочка с не очень высоким ростом, крашенными в блонд короткими и торчащими в стороны волосами и вечно странно блестящими сине-зеленными глазами. Она казалась очень даже милой, но это пока вы не заговорите с ней. Буквально через мгновенье вы поменяете свое мнение. Полина очень грубая и наглая, своими замашками напоминала чем-то гопника. Взять в пример даже ее одежду. Несмотря на закон «Девочки в платьях», она расслабленно закинула ноги на стол и пафосно заявила: «Тогда считайте меня парнем!». После этого она, конечно, помыла парту, но своим словам изменять не собиралась и, хоть и боялась взгляда директора в спину, но продолжала носить брюки. Так что хоть немного Дашку понять можно.

— Обоянцева! Ты где инстинкт самосохранения потеряла?! — прорычала блондинка вместо приветствия.

— Полин, я тебе все объясню! — взмолилась Даша.

— Да уж потрудись, — все так же недовольно, но уже менее злобно сказала блондинка, сильнее кутаясь в кожаную куртку. Да, погода выдалась прохладной, но Даша задумалась об этом лишь сейчас.

— Поль, на улице же холодно, сжалься над ней! В школе все разузнаешь, — прокричала с порожек длинноволосая девочка.

Она являлось той, кто чаще всего пыталась успокоить тайфун, и, обычно, с помощью своего мягкого характера и способности успокаивать всех и вся лишь звуком своего голоса ей это удавалось. Ее зовут Ежова Василиса. В компании подруг играет роль доброй мамочки. Она очень прилежна и законопослушна. Но даже этот одуванчик может в одно мгновенье вытворить такое, что учителя за сердце хватались. В прямом смысле. Взять хотя бы тот момент, когда она на спор кинула снежок со взрывпакетом под ноги учительнице физической культуры. Но ей, естественно, это простили, а вот Полине, что являлась зачинщицей спора, и впаяли неделю рабства у той самой учительницы.

— Так уж и быть, — смилостивилась блондинка и с радостью пошла в теплое помещение школы, таща за собой подругу. На входе они в один голос поздоровались с консьержкой теть Машей.

В том же фойе их встретила Василиса вместе с двумя стаканчиками капучино и недалеко стоявшей девушкой, что распространяла ауру усталости, что отталкивала всех приближающихся к ней хоть на пять метров. Ну всех, кроме этих девочек, которые усталости не боятся. А вот раздражение Калломийцевой Татьяны боялись даже они. Эта девочка была той еще темной лошадкой, и никто и никогда не знал, что от нее ожидать в той или иной ситуации. Ну сами подумайте, что можно ожидать от девочки с крашенными в черный волосами, серыми, как грозовое небо, глазами, одевающейся в мрачные тона? Явно не скителс в кармане.

— Я вот одного не пойму, — «О Боже! Оно разговаривает с утра!» — было первой мыслью Даши. — Полин, ты чего к ней привязалась? Валентина Евгеньевна все равно на больничном, а наши дурью занимаются, — потирая переносицу сказала Таня.

— Да знаю, — протянула Полина, выкинув свой пустой стаканчик в мусорку и, закинув руки за голову, начала подниматься по лестнице. — Я просто сняла напряжение перед уроком химии. Виктория Константиновна, к сожалению, не на больничном. Даш, возьми ключи от кабинета химии, — крикнула она, уже скрывшись за пролетом лестницы.

Даше, что только выбросила свой стаканчик, пришлось лишь в какой раз тяжело вздохнуть и попросить у теть Маши ключ, та отдала его без проблем и, чисто ради приличия, наказала не взорвать там ничего. Поднимаясь по лестнице и крутя связку ключей на пальце, Даша вслушивалась в знакомые крики. Свой класс она узнает из тысячи. Ну а раз они не тихо сидят по уголкам, значит в тихое субботнее утро директриса решила в школу не приезжать. Усмехнувшись своим мыслям, Даша повернула за угол и врезалась в выходившего из-за него блондина.

Упав на пол, при чем больно об него ударившись, Даша подняла злобные глаза на как ни в чем не бывало стоявшего самодовольного парня, и вся злость тут же улетучилась. Перед ней стоял Матвинский Игорь. Одноклассник Даши и при этом президент школы с этого года. Парень хоть и ответственный, но характер его не сахар. И он все равно был звездой школы. Конечно же, а как иначе. Высокий в меру накаченный блондин с золотистыми глазами и смазливым лицом. Чем не принц? Так считали все, в том числе и Даша, за что себя и ненавидела.

— Я, конечно, знаю, что очень обаятельный и все такое, но не стоит из-за меня подвергать свое здоровье риску, — и вроде бы все хорошо, переживает, но увы, вместо мечтаний о поданной руке, она получила ветерок из-за прошедшего мимо нее парня.

— Вот же, — фыркнули появившаяся Полина и вечно задумчивая Таня, что и помогли ей подняться, хоть в помощи она и не нуждалась. — Ну ничего. Ключи взяла? — ответом ей была связка ключей перед носом. — Отлично, — усмехнувшись и взяв связку, Полина пошла открывать дверь.

Строители в этой школе были явно с руками не из того места. А как по-другому объяснить их косяк с дверью не в ту сторону? Вместо того, чтобы дергать на себя, ее на толкать вперед. Да еще и что-то с замочной скважиной сделали не так. Открывалась она не с первого раза. Но вот послышался щелчок, и Полина так и увидела, как она пафосно заходит в кабинет и так же садится за учительский стол. Но увы, мечтам не суждено сбыться. Когда дверь толкнули вперед, та даже не шелохнулась. Посмотрев в щель между стеной и дверью, Полина убедилась, что дверь отомкнута, но почему-то не открывалась.

— Еще одно доказательство, что строили гастеры! — фыркнула Полина, откровенно пиная дверь и не боясь, что из соседней двери выйдут технички. Но та все никак не поддавалась. — Ну все, напросилась! — рыкнула блондинка, и кинув ключ удивленной наглости двери Ваське, отошла к стене, разбежалась и всем своим телом навалилась на крашенный антиквариат времен ученья в школе еще ее мамы.

Дверь неожиданно с легкостью поддалась, и не ожидавшая этого Полина все же свершила свой план и эпично влетела в кабинет и с визгом сбила с недалеко стоявшего стола закрытый контейнер с колбами, в половине которых, к радости всех обитателей школы, была обычная вода.

— Поль, ты как? — к упавшей блондинке подбежала ближе всех стоявшая Даша.

— Да просто волшебно! Лежу тут, на холодном полу, и наблюдаю как из разбитых колб выливается странная жидкость, — фыркнула пострадавшая, картинно взмахнув руками, поднялась, осматривая причиненный ущерб кабинету, а точнее, к радости, одному контейнеру, в котором, к печали, не осталось ни одной целой колбы. — И что делать? — на всякий пожарный закрыв нос, спросила Полина.

— Давайте просто оставим как есть и уйдем к нашим? — попыталась подать идею Даша, содрогаясь от одной мысли о ярости учительницы.

— Ага, а потом химичка сюда зайдет, почует этот ужасный запах и, без разбирательств влепит нам еще одну контрольную на этом же уроке! Это я еще молчу о том, что ключи-то все еще у нас, — подала голос Таня, вспоминая один такой случай.

— Может просто выбросим этот контейнер в мусорку за туалетом, а здесь пока окна откроем и из лаборантской достанем запасной комплект? — подала голос Василиса.

— Идея-то просто волшебная, но есть одно «но». Как мы все это, — Таня красноречиво очертила рукой контур контейнера, — от теть Таи спрячем. Она, небось, опять у теть Маши сидит, лясы точит, вместо того, чтобы убираться. Увидит пакетик и сунет свой любопытный нос, а когда увидит, то с вероятностью в сто процентов сдаст нас гарпии, которая именуется Викторией Константиновной.

— Точно! Теть Маша! — радостно воскликнула Даша, щелкнув пальцами.

— А она тут каким боком замешана? — не понимая, спросила Полина, да и не одна она задалась эти вопросом.

— Ну как же! Мы с теть Машей в хороших отношениях, что не скажешь о других рабочих в школе, и вряд ли она сдаст нас. Она же не из этого змеиного полчища, — разъяснила Даша, доставая из-за стола учительницы мусорный мешок.

— Ну окей. Попытаемся. Но если что вдруг, бегом к окну. На первом этаже они открыты, — словив неодобрительные взгляды, Полина вздохнула. — Или просто скажем, что нас попросила Наталья Ибрагимовна мусор выбросить, уж тетя Тая знает, что она любит учеников принуждать вместо себя грязную работу проделывать. Походу они вместе эти планы обдумывают.

Приняв эту затею, Таня взяла до сих пор протянутый Дашей пакет, сунула в него контейнер и вместе с Василисой пошла выносить его. В это время Полина, как молодая лань, прыгала по подоконникам больших окон, открывая их, а Даша, уже не раз делая такое, "крокодилом" небезызвестной Виктории Константиновны открывала запертую дверь лаборантской.

— Тебе бы взломщиком быть, — справившись со своей задачей, хмыкнула Полина.

— Да не, ты что! — Даша отмахнулась. — Этому замку лет больше, чем учительнице музыки. Взломать — как нефиг делать. Да и тем более, не благодарная это работенка. Но тут один вопрос вырисовывается, правда слегка не в тему, зачем она вообще эту дверь замыкает? Там кроме пробирок, склянок и контейнеров с препаратами, ну, еще и халатов параллельки, ничего нет. Да и ни один ученик в здравом уме и трезвой памяти туда не сунется, — закатила глаза Даша, наконец открыв дверь.

— А ты вспомни мелких. Разве похожи они на понимающих всю опасность учительницы детей? Да и исходя из нашей ситуации, если бы лаборантская была открыта и если бы в наших рядах не было взломщика, тренирующегося на железных копилках, фиг мы избежали бы казни. Да и ей было бы скучно, — пробормотала блондинка и, зайдя в маленькое помещение, нашла комплект и поставила его на пострадавшую парту, давая Даше возможность закрыть дверь, хоть у нее и было желание прикрыть там Полину, но поняв, что после этого шансы на ее выживание стремительно падают, резко передумала.

— Что еще раз доказывает, что наша учительница — монстр. Хотя мне хотелось бы, чтобы мелкие забежали и подорвали школу. Но я слишком люблю детей, чтобы желать им такой участи. Кстати. Запах исчез, а вот холод пришел. Она этого не заметит? — в доказательство своих слов Даша поежилась.

— Да не! Надышим, — отмахнулась Полина, но все же пошла закрывать окна и, только закрылось последнее, в кабинет забежали запыхавшиеся девочки.

— Ой, что-то холодно, — задумчиво протянула Васька и сразу же перешла к рассказу. Выпытывающий взгляд Полины всех заставляет говорить. — Тут такое дело. Только мы проходим мимо вахты, как эта балаболка тут же: «Девочки, а что это вы несете?», ну мы ей и сказали, что нас Наталья Ибрагимовна запрягла. А она тут же нос свой сунуть в пакет изволила. И только мы приготовились к расправе, как теть Маша ее за чайником отправила. Как только та ушла, она дала нам сигнал, и мы как рванули за туалеты. Обратно мы, конечно же, возвращались другим путем.

После красноречивого рассказа, девочки наконец успокоили бешеный пульс от выработанного адреналина, ведь кара химички хуже всех ужасов, что вертятся в головах маньяков. Даша наконец села за свою парту и, переведя взгляд в окно, задумалась, чем же был занят ее мозг, раз не услышал информацию о болезни любимой учительницы. В голове тут же всплыл звук ударов баскетбольного меча о пол, скрип подошв кед да музыка в ушах. Без сомнений, это был урок физкультуры, который Даша проводила либо за скамейкой, либо в раздевалке.

В этот раз, на свой страх и риск, Даша села на скамейку, так полюбившуюся ей с самого девятого класса. Многие одноклассники прикалывались по поводу ее отношения к их любимому предмету, но на это была причина, которую знали далеко не все. Учительница физкультуры, бабуля лет восьмидесяти, которая ранее была учителем русского языка и литературы, но была понижена в звании. По непонятной причине невзлюбила она Дашу, и что бы та не делала, выше тройки не ставила. Так что какой в этом был смысл? Ходишь — 3, не ходишь — 3. А выслушивать оскорбления в свою сторону и так, и так приходилось. Поэтому и пригодился плеер соседа по скамейке. Хоть один плюс.

В этот раз она не просто так сидела, она наблюдала за играющими в баскетбол парнями и по этой самой причине не заметила, как в спорт зал зашла немолодая учительница в строгом черном платье. Это была классная руководительницы 11 «Б» класса — Надежда Алексеевна.

— Ребят, отвлекитесь ненадолго, — привлекла внимание Надежда Алексеевна, бросив на коллегу извиняющийся взгляд.

Но несмотря на просьбу учительницы, Даша, сама не понимая почему, все так же смотрела на одного из толпы, что отставил мяч, и с наигранным любопытством смотрела на классного руководителя. Это был тот самый Игорь. Недалеко от него стоял парень с завязанными в короткий хвост черными волосами и темными глазами. Самый бледный и усталый девятиклассник со времен создания первой школы. Его бледность даже сравнивали с вампирской, после чего подруги часто останавливали Полину, вынимая из ее рук то осиновый кол, то ведро святой воды. «И не лень же было в церковь за этим бегать» — усмехнулась Даша, вспоминая еще большую чем у себя лень подруги. Ну а имя его нравилось особо сильно учителям литературы — Калакуцкий Иван. Сразу вспоминаются детские сказки про царевичей и дураков.

Невдалеке от этих двоих стоял тощий парень с черными короткими волосами и карими глазами, что явно незаинтересованным взглядом смотрел на учительницу, что не раз смущалась такого пристального взгляда, и отбивал об пол мяч. Звали его Узлов Алексей. Несмотря на иногда странное поведение, парень он довольно-таки приятный. Поможет в беде то словом, то делом. При чем абсолютно в любой беде, будь то драка или контрольная на носу. За такие поступки его и прозвали рыцарем.

Его бы назвали принцем, если бы в столь разношерстом классе не учился сынок одного магната, которому стало скучно в своей «элитной» школе, и он решил учится вместе с простолюдинами и перевелся к ним с год назад. Хотя у Даши появлялись сомнения в том, что он сам ушел из той школы. Ведь вряд ли нормальный человек в новом классе вместо приветствий станет всем девочкам мерить дорогущую на вид серебристую туфельку с вырезом на носке. Только не всем удалось ее примерить. После очереди Полины, которая своим тяжелым ударом попыталась выбить дурь из головы парня вместе с мозгами, продолжать примерку резко перехотелось. Но каким бы странным он не казался, он был довольно милым шатеном с карими глазами и романтичным именем Максаков Роман. Внешность, богатые родители, разве это не все, о чем мечтает половина девочек? Оказывается, не все. Ко всему прочему Рома был очень добрым и милым парнем, который чуть ли не каждый день начинал с комплиментов для замкнутых девочек и розой с шоколадкой одноклассницам и учителям. Многие думали, что он так подлизывается, но догадывались, что он просто такой, какой есть не многие. Ведь если бы он подлизывался, не выгоднее бы было дарить подарки химичке и учительнице физкультуры? Что Рома, ясное дело, не делал. Он вообще составлял компанию двум, точнее одному, прогульщику.

Другой не сказать бы, что и погуливал, но на уроке просиживал штаны на лавке по очередному освобождению. Этим слабым в здоровье пареньком был младший близнец Игоря, Никита. Таким уж прям хилым он не был, но от малейшей повышенной нагрузки падал в обморок или зажимал ладонью нос, доводя учительницу чуть ли не до инфаркта. И вроде надо бы пожалеть бедного мальчика, но Даша могла лишь злорадствовать, смотря на бегающую, как петух с отрубленной головой, учительницу. Как говорилось ранее, Никита был младшим, поэтому уступал брату в росте и общей комплекции, но он был таким же блондином, правда с более непослушными волосами и зелеными глазами. Он и был тем самым соседом, что услужливо дал Даше один из наушников, ведь чем еще заниматься на скучном уроке? Разве что голову руками накрывать, защищая ее от бешено летающего мяча. Сам по себе Ник отличался добротой и милосердием такой силы, что закрывал им все недочеты характера брата, от чего второй вроде как не радовался.

В общем, то ли из-за громкой музыки в ухе, то ли, не будем себя обманывать, из-за парней, что вскоре продолжили игру, перетащив на свою сторону Рому, Даша прослушала о болезни учительницы, что в общих чертах позволило ей успеть на урок, а опоздай она на химию, был бы огромный казус и вызов и так уставшей мамы к директору. Так что это был первый раз, когда Даша благодарила свою невнимательность и умолчавших об этом подруг.

Мысли развеял звонок с урока и топот стада слонов, которым оказались любимые одноклассники, спешившие занять свои парты и засесть в телефоны. Благо не все были такими. Некоторые девочки решили остаться в коридоре и пофоткать свое отражение в зеркале на первом этаже, другие побежали в магазин за вредной, но такой вкусной пищей, а третьи от нечего делать стали мыть и так чистую доску и свои парты, чтобы у Виктории Константиновны было меньше поводов придраться, и она начала свою казнь без вступления о невнимательности и ужасном поведении класса «Б», о том, как сильно они позорят своей успеваемостью школу и о том, что многим уступают «А», как будто не замечая уничтожающий взгляд заводилы класса, что хоть и не отличался кротким нравом, но за свой класс был готов порвать любого. Несмотря на все минусы, Даша любила своих одноклассников.

Сбоку раздалось копошение, и повернув голову, Даша наткнулась на слегка обиженный взгляд соседа по парте. По странному желанию учительницы, класс был рассажен на манер первого. Мальчик с девочкой и все такое. Наверное, она надеялась, что так у детей будет меньше шансов поболтать с соседом, но, Боги, как она ошибалась, даже не подозревая, что этот класс отличается не только жутким шумом в аудитории, но и крепкой дружбой между парнями и девчонками, от чего был шум намного больше, чем на других уроках, и в добавок больше контрольных и жалоб и так страдающей классной руководительнице. Но мы слегка отвлеклись. Поставив сумку на стул, Никита сел на него же и, еле сдерживая усмешку на обиженном лице, кивнул Даше.

— Да-да, я тебя заметила, и ты обижен, что не испугал мня, прости-прости и сжалься над этой смертной, перестав смотреть на нее таким взглядом, а то она перестанет держать маску раскаяния и начнет смеяться, — протараторила Даша, все же не сдержав хихиканье, а затем и тихий смех.

— Ах вот ты как! Ну ладно, тогда я съем твою шоколадку вместо тебя! — фыркнул Никита, доставая ту самую шоколадку, но без цветка, и протягивая ее Даше.

— Своих слов не держим, — протянула Даша, принимая шоколадку и безжалостно разрывая упаковку, чтобы поделиться сладостью с парнем. — Неужели наш «прынц» обанкротился, и все, на что ему хватило денег, это десять шоколадок? — с удовольствием вгрызаясь зубами в чуть подтаявший шоколад, поинтересовалась девочка, положив подбородок на ладонь.

— Да нет, просто проспал, — отмахнулся Никита, следуя примеру подруги и вместе с этим доставая принадлежности для урока. — Ты домашку сделала? По странному хрипу понимаю, что нет, — улыбнулся парень, протягивая соседке свою тетрадь.

— Господи, с каких это пор она перед контрольными стала домашку давать? — взвыла Даша, принимая тетрадь и тут же начиная строчить, надеясь, что за десять минут успеет переписать хотя бы одно гигантское упражнение.

— С тех пор как развелась и решила возмещать свою злость на нас? — задал риторический вопрос Никита. — Или с того момента как установила камеру в кабинете.

— Что?! — против воли вскрикнула Даша испуганным взглядом смотря по углам на потолке и зло уставилась на соседа, услышав заливистый смех. — Ник! Кто так пугает?! У меня чуть седые волосы не появились, если не появились! Как ты вообще узнал?

— Пошел извинятся за поведение брата и случайно услышал разговор начинающих грабителей. Знаешь, такие навыки надо в зародыше давить, — хмыкнул Никита, смотря на соседку с чертиками в глазах.

— А тебе в самый раз шпионом быть. Да и к тому же. Кто знает, может мне этот навык понадобится в далеком будущем, — тихо хихикнула Даша, представляя подобную картину, и уже на пару с Ником залилась смехом.

— Весело им, отлично, значит первыми домашнее задание отвечать будете, — чуть ли не рычала заходящая учительница.

— С каких это пор смеяться на перемене запрещается? — тихо, чтобы еще более не усложнять свою ситуацию, прошипела Даша, хватаясь за ручку как за спасательный круг и принялась с еще большей скоростью, что уродовала ее и так не понятный почерк, переписывать домашку.

Но, подумав, что сегодня бедная девочка и так настрадалась, над ней смилостивились. Ведь учительница мало того, что не заметила запаха, что еще немного витал в кабинете, но и была вызвана к директору по какому-то вопросу, касающегося ее класса, и контрольная была перенесена, вместе с проверкой класса, чему были рады все, и даже примерная староста, ведь даже она за два дня не могла усвоить столько информации и спокойно подготовиться.

Просидев еще один урок на стуле с обезумевшими одноклассниками, Даша с все так же не испортившимся настроением пошла на физкультуру. Еще будет она радовать учительницу своим кислым выражением лица. Но, видимо, всем учителям с утра подпортили настроение, так что та, заставив всех бегать круги как стадо баранов, при чем так их и называя, направилась на сидящих без формы или просто на лавке. Предчувствуя бурю, Никита молча протянул Даше наушники, включив плеер на полную громкость, и они на пару делали вид, что не замечали поливающую их грязью учительницу, что оставалась в этой школе только благодаря дефициту учителей физкультуры.

Отсидев самую ужасную пытку в своей жизни, Даша весело направилась на урок ОБЖ, на котором по большей части они обсуждали фильмы, связанные с природными или обычными катастрофами. И хоть она и старалась следить за нитью разговора, что вечно от нее удалялась, все равно начала клевать носом, и раз за разом ударяясь головой об парту, когда рука, что придерживала лоб, соскальзывала. Особой склонности ко сну ранее она не заметила, а сейчас хотела спать так, словно не спала три дня. Рядом сидевшая Полина полностью поддерживала ее состояние, но в своем случае, не напрягаясь, легла на парту, прикрыв глаза. На последнем уроке литературы ситуация лишь ухудшилась, и даже восторженный крик учительницы чуть ли не на ухо, повествующей о очередном произведении и распинаясь о его идеальности со всех сторон, не пробуждал в организме нужный заряд бодрости.

Но вот прозвенел спасительный звонок, и с чувством выполненного долга девочки направились к выходу, на котором их перехватила теть Тая и стала красноречиво размахивать руками и кричать о том, что она все знает и, если девочки не хотят лишних неприятностей в конце четверти, им лучше вымыть спорт зал. Девочки не сомневались в том, что техничка ничегошеньки не знала и ставила лишь на испуганные в момент избавления от улик лица. Ссориться с женщиной было бесполезно, ведь та дружила с небезызвестной Викторией Константиновной, а та в свою очередь являлась чуть ли не лучшей подругой директрисы, которая поверила бы любому слову женщины, уверованная в ее Святости. Так что для своего же блага они взялись за тряпки и стали тереть грязный пол спорт зала. При чем не один раз, ведь в первый раз техничка посчитала его недостаточно чистым и не блестящим как в какой-то популярной рекламе.

Закончив уборку, Даша задумалась о своем пустом доме и, вспомнив о сложной ситуации в Васькиной семье, детском саду у Полины и строгом отце Тани, проявила желание закончить уборку сама.

— Да щас прям. Дома и без меня справятся, а вы идите, — подхватила эстафету Полина и, в прямом смысле этого слова, пинками погнала оставшихся к выходу.

В это время Даша взяла ведра и потащила их на второй этаж, где были туалеты, и можно было спокойно вымыть тряпки, древнее которых только веретено, и ведра, имеющие божеский вид.

— И все-таки я не оставляю мысль о кровной связи этих двоих, — фыркала Полина, пытаясь отмыть многострадальную тряпку.

Пробурчав что-то нечленораздельное в ответ, Даша сполоснула ведро, кинула в него вымытую тряпку и замерла, пораженно уставившись на пустое место там, где должна была стоять Полина и, нагнувшись, подняла короткий светлый, словно седой, волос, которого здесь быть не должно.

— Что за? — Поднявшись, она перекрыла текущую воду и выжала тряпку, кинув ее в соседнее ведро, и обвела взглядом кабинки. — Поль, это не смешно! — фыркнула Даша, а повернувшись к зеркалу, пораженно застыла.

По ту сторону зеркала стояла девушка, от одного вида которой Даша содрогнулась. Те самые рыжеватые волосы, что уже доставали до того места, что скрывало зеркало, те же карие газа, одета она была в то же школьное платье что и Даша. Девочка из сна повторяла шокированное выражение Даши и даже так же всплеснула руками, злобно уставившись в ответ.

— О! Это так по-взрослому! — прорычала Даша, замечая, как шевелятся губы «отражения», но не слыша звуков. — И как только успела подстроить? А утреннее падение тоже часть розыгрыша? И куда мне улыбаться? — в ответ была лишь тишина, что заставило Дашу задуматься о невозможном.

Показав отражению язык, Даша закатила глаза, увидев ответное движение секунда в секунду. Такое могло получиться, если бы девочка напротив могла читать мысли, или же Даша все же открытая книга, как ей говорили не первый раз. Ради прикола она подпрыгнула, отражение в ту же секунду повторила движение, и Дашиному взгляду предстали концы длиннющих волос. Вспомнив свой сон и мысленно фыркнув, Даша потянула руку к зеркалу, и та прошла без малейшего сопротивления.

— Ага! Вот я тебя и поймала! — рыкнула Даша, попытавшись ухватить руку девочки напротив, но там ничего не было. Пораженная, она отдернула руку обратно. — Ничего не понимаю! — простонала она, вцепившись руками в волосы и резко отдернула их, после чего осмотрела себя. — Твою... — пораженное шипение осталось без продолжения, а Даша лишь с паникой рассматривала неровные пряди рыжих, словно хной окрашенных, волос. — Так, если мыслить логически, то девочке из сна сейчас должно быть, как и мне, сон-то с шести снился. Тогда она была в платье да шапероне, да? Да. А сейчас она, или я, одета в школьное платье, хотя я точно помню, что в шесть ни разу не надевала костюм красной шапочки или... стоп. Новый год в детском саду, там как раз я была наряжена в подобный костюм. И? Что теперь? — устало посмотрела она на отражение и готова была поклясться, что девочка в отражении подозвала ее к себе. — Ну, хуже не будет. Если только там не психушка, — невесело протянула Даша и, взобравшись на раковину, благо та строилась с умом и выдержала ее вес, и наклонилась к зеркалу, уже без прошлого удивления пройдя сквозь него, оказалась в длинном зеркальном коридоре.

Пораженно смотря по сторонам, Даша оперлась о правую ногу, и так скользнула в зеркало под ногами, но она вовремя успела выдернуть ее обратно и, уже не теряя внимания, ровно стояла на зеркале внизу, пытаясь не наваливаться на него. По ту сторону была знакомая обстановка заброшенного дома лесника. Посмотрев за спину, Даша взвешивала все за и против.

— Ну я же по крайней мере должна выяснить, куда Полина делась? — задала она риторический вопрос. — Конечно есть вероятность, что ее там и в помине нет, и эта вероятность просто огромна. Но... Господи, да кого я обманываю, интересно же! — фыркнула она и, осторожно повернувшись к зеркалу в туалете, прижала к нему ладонь, не сильно напрягая. — Обещаю, я туда и обратно. Ты даже не заметишь. — Пообещала она раковине, ведру и кабинкам, после чего опустилась на присядки и оперлась о зеркало внизу, сразу же выкатившись из него, при чем нацепляв море пыли и порвав и так слабенький шов на платье, но не успев особо сильно переживать, замерла услышав над собой грубый баритон.

— Да неужели, наша пропажа решила вернуться.