Бухали вчера, а переспали сегодня

7. Перетёрли

  Для Адама день пролетел в одночасье. Вначале он отбегал свое в кафе. Потом они с Томом пошли в общагу, чтобы забрать хоть какие-то вещи однокурсника, которому, видите ли, было неуютно в одежде Адама. Особенно в его нижнем белье. И уже после аптеки они все же пошли к Адаму домой.

Вымотался парень настолько, что мог мечтать только о своей большой, мягкой кровати. Так что неудивительно, что, как только он с Томом ввалился в квартиру и закрыл за другом дверь, Адам, словно зомби, разуваясь на ходу, поспешил в комнату.

Глядя на все это представление и беспечно брошенные ключи от квартиры на тумбу, Том снял очки, посмотрев в окно. По карнизу забарабанили капли дождя, так и говоря, что парни успели вовремя. Что, собственно, радовало.

Разувшись сам, Том с пакетом одежды направился следом за парнем, еле сдерживая смех, глядя, как Адам хотел с прыжка залететь на кровать. Но, обессиленный, споткнулся и ударился ногой о корпус кровати, сразу же заматерившись на всю квартиру и хватаясь за ушиб, кое-как заваливаясь на матрац.

— Ты как ребенок, — фыркнул Том, поджимая губы. — Вроде большой мальчик, а материшься как сапожник. И боль терпеть не можешь или не хочешь, — бубнил Том, начиная раздеваться, чтобы поскорее надеть свое бельё.

Адам со стоном повернулся лицом к Тому. Не отпуская ногу, он уставился на него, параллельно жуя одеяло, чтобы как-то подавить боль. Эта скотина еще и издевается над ним?

Не убирая одну руку от будущего синяка, Адам пульнул в Тома подушку, наблюдая за жалким подобием стриптиза, и заворчал в ответ:

— Порвешь мою кофту — сам платить будешь.

Но тут же сам сморщился, отворачиваясь от летящей подушки в обратку, кто же знал, что его соперник окажется таким сильными и проворным? Отложив мягкое оружие, Адам уселся на кровать, наблюдая, как Том начал стягивать с себя штаны. Вроде не джинсы и даже не леггинсы, а снимались они тяжело.

— Это тебе еще повезло, что мы под дождь не попали. Иначе бы ты в них так и остался, — улыбнулся Адам и, съезжая с матраца на пол подполз к брюнету, усаживаясь перед ним. — И вообще! Лучше б мне посочувствовал!.. — бросил парень, вновь оглаживая ушиб. — Эх, сейчас бы пивка, чтоб снять стресс и боль, да спать лечь, — мечтательно вполголоса добавил он.

— До свадьбы заживет, — фыркнул Том. Бросив кроткий взгляд на Адама, он немного потеребил резинку трусов, что уже успела оставить красный след, и, выдохнув, все же начал снимать и их.

— Мне кажется, что в случае со мной это выражение не очень уместно, — ответил Адам, отводя взгляд, потому как не хотелось смущать парня.

— Почему неуместно? Вроде как сейчас узаконили однополые браки? — спросил Том вскинув бровь.

— Чтобы выйти замуж, надо сначала найти парня, — вздохнул Адам, уставившись на пакет с одеждой Тома, который стоял неподалёку. И глядя на него, Адам почему-то задумался о таких серьезных, взрослых вещах.

— Ты же молодой, симпатичный парень, найдешь кого-нибудь себе, — доставая и надевая свои боксерки, фыркнул Том.

— Видимо, я молодой и симпатичный только для тебя, — усмехнулся Адам, переводя взгляд на пальцы своих ног, немного поиграв ими. Было приятно слышать такого рода комплименты от однокурсника.

— Это намек?

— Так и есть, если ты все еще не понял.

Адам постепенно начал терять надежду и понимать, что между ним и Томом вряд ли что будет серьезное. Да о чем говорить? Между ними даже разговор далеко не сразу нормальный завязался.

Поднимаясь на ноги с непонятным кряхтением, Адам старался не смотреть на Тома, чтоб тот спокойно оделся. Поэтому совершенно не заметил, как тот заинтересованно смотрит на него, вскинув бровь.

Тому с Адамом было непонятно, непривычно, неправильно; и еще много других слов с приставкой «не». С одной стороны, перед ним обычный парень, который мог ответить колкостью, а то и вовсе прямым текстом послать. Они могли выпить пива. Поговорить по-мужски. Или просто сидеть смотреть телевизор в одних трусах. Да хоть голыми ходить! С другой же стороны, Адам был как женщина, которую Том мог трахнуть. И которая вызывала соответствующее расположение вроде как хрупкого существа. Пожалуй, даже чувство собственничества.

Потирая заболевшую поясницу, Адам, задумался о пиве. Не осталось ли у него еще в холодильнике? Парень уже собрался пойти на его поиски, но оказался впечатанным в шкаф.

Адам не сразу понял, что произошло, поэтому не успел испугаться. Однако когда увидел перед собой пронизывающий взгляд Тома, все понял. Сердце пропустило удар, когда Адам представлял что у того творится в голове.

— Я не шлюха, которую можно трахать три раза в день, — с ухмылкой прошипел Адам. Он не планировал делать это снова, он еще не отошел от «лифта». Поэтому сейчас Адам не согласился бы на близость. По крайней мере, он надеялся, что Том его поймет. Хотя с чего он вообще так «напал» на него?

Нет, понятное дело, что Адам слишком влюбчивый и наивный (эти три слова могли полностью охарактеризовать его) и поэтому позволяет многое Тому, но всему есть предел.

— Отпусти меня, — Адам поднял колено, упираясь им в еще оголенное бедро Тома, и попытался оттолкнуть его руками. Сердце вернуло бешеный темп. Непонятно, от страха это или от боли. Или от чего-то еще? Адам с вызовом посмотрел Тому в глаза, пытаясь не выдать всего, что творилось внутри.

— А если нет? — резонно спросил Том. — Ты меня плохо знаешь. Может, я вообще какой-нибудь маньяк-педофил? — изогнул он бровь. — И ты мне сейчас открыл еще шире горизонт. Ведь мне действительно понравилось, как ты стонал подо мной. Как сдерживался и извивался... — продолжал шептать Том, едва касаясь губами щеки парня.

Адам зажмурился, когда тот приблизился к нему. Он молча выслушал все это, не зная на что и надавить, чтобы Том прекратил. Ведь чувствуя его неслабое возбуждение, которое упиралось Адаму в пах, он прекрасно понимал, что тот более чем серьезен.

Но к удивлению Адама, Том сам отстранился от него, потому как практически чувствовал исходящую неприязнь, если не сказать страх, с которым Адам весь сжался перед ним. И от этого стало неприятно. Неужели он действительно его так напугал? Да и чем?

Повернувшись спиной к Адаму, Том вытащил из пакета свои джинсы и футболку, начиная всё надевать, стараясь подобным образом замять ситуацию, ведь он прекрасно понимал, что достаточно импульсивен.

— Если ты маньяк, почему я нашел тебя всего в крови? — усмехнулся Адам, постепенно расслабляясь и поглядывая на него.

Но стоило только Тому бросить на него взгляд, как он тут же поджал губы, не решаясь сделать шаг в сторону.

Прекрасно видя подобную реакцию Адама, Том бесился еще больше. Да, он возбужден. Да, не против повторить еще раз. Но, черт подери, неужели он на самом деле какой-то маньяк-насильник?! Как это объяснить парню, который вжимается в шкаф от одного только его взгляда, когда у самого нет сил нормально вести диалог?

Стиснув руки в кулаки, Том направился в коридор, где, молчаливо обувшись, схватил ключи Адама и вышел из квартиры, хлопнув дверью. Нужно было самому проветрить мозги.

Казалось, сердце Адама провалилось вместе с этим хлопком двери. Постояв еще пару секунд у шкафа, парень убедился, что в квартире тишина. Он один.

Куда ушел Том? Стоит ли его еще ждать? Неужели это конец их истории, которая даже толком не началась?

От этих и других вопросов, что засыпали Адама, у парня заболела голова. И промычав отнюдь не от приятного ощущения, он нахмурился, оглаживая тот участок головы, где, казалось, болело больше всего, словно все мысли били по определенному участку мозга.

Подумав об обезболивающем, парень вспомнил о пиве и тут же направился на кухню. Подойдя и открыв холодильник, Адам с недовольным лицом осмотрел содержимое. Кроме утренних бутербродов, что остались от завтрака, там ничего не было.

Закрыв холодильник, парень перевел внимание на только что захлопнувшуюся входную дверь. Какая-то внутренняя пустота буквально съедала его изнутри. Кто же знал, что к человеку можно так быстро привыкнуть?

Закрыв глаза, Адам оперся о холодильник. Ну жил он столько времени без Тома, и вполне нормально было. Подумаешь, ушел. Может, еще вернётся?

Живот предательски заурчал, напоминая, что он так ничего и не получил. И его абсолютно не интересуют внутренние переживания Адама.

И решив, что нужно действительно хоть что-нибудь приготовить, парень достал кастрюлю и, налив в нее воду, поставил на плиту. Сил, да и желания просто стоять и ждать 15 минут, когда она закипит, у Адама не было, поэтому парень поплелся в комнату. А увидев кровать, он с вымученной улыбкой бухнулся на нее животом. На этот раз без происшествий. И, прикрыв глаза лишь на минуту, уснул, будучи измученным за целый день.



Том же, выйдя в подъезд, был все еще раздражен. Будто он поругался с девушкой. Но мало того, что случившееся сложно назвать ссорой, так еще и с парнем.

Нажав кнопку лифта, брюнет стал его дожидаться, прокручивая все в голове вновь и совершенно не понимая, где именно они напортачили, что все пришло к такому. Но от дум его отвлек приехавший лифт. И стоило только двери открыться, как воспоминания о том, чем они там с Адамом занимались, нахлынули на него.

Фыркнув на все это, Том побежал по лестнице вниз и опомнился, лишь когда выбежал на улицу. Дождь и не планировал заканчиваться, а холодный ветер моментально пробрался под футболку, заставив парня съежится от неприятного ощущения.

В голове тут же мелькнуло сравнение с брошенной дворнягой, из-за чего Том рыкнул скорее на себя, нежели на кого-то другого. И, проверив карманы на наличие денег, он побежал в ближайший магазин за горячительным.

На все про все у Тома ушло минут двадцать, потому как в такую погоду, кроме него, в магазине клиентов не было. Уже по привычке поднялся по лестнице на восьмой этаж, дыхание сбилось к чертям. Наверное, именно поэтому он зашёл обратно молча, пытаясь отдышаться.

Бросив ключи обратно на тумбочку, Том из прихожей услышал, как кипит вода, и, решив, что Адам готовит, прошёл на кухню. Однако каково же было его удивление, когда он приметил почти выкипевшую кастрюлю с водой без хозяина квартиры.

— Черт! Адам! — не побоялся рявкнуть Том, выключая газ и убирая кастрюлю. — Где ты, маленький негодник? Хотел квартиру спалить или задохнуться?! — прошипел он.

Влетев в комнату, Том попросту потерял дар речи, увидев спящего Адама, который всем телом обнял подушку, уткнувшись в нее носом. Судя по всему, ему было на все плевать, даже на то, что он все еще не переоделся.

Прикрыв дверь, чтоб не особо беспокоить Адама, Том вернулся на кухню и закинул принесенное им пиво в холодильник. Судя по едва не спаленной кастрюле, Адам хотел что-то приготовить, и это было не такой уж и плохой идеей.

Так что стащив с себя всю мокрую одежду и повесив все на стулья сушиться, Том принялся чистить, а потом и жарить картошку с какими-то сардельками, которые нашел в недрах пустого холодильника. И несмотря на то, что на кухне стало значительно теплее из-за пара, тело Тома было все еще каким-то склизким и противным после прогулки под дождем. Так что как только он всё выключил, сразу же направился в ванную.



Когда Адам спит, его могут разбудить только две вещи. Первое, несомненно, будильник. А вот второе он применил на Томе сегодня утром. Поэтому обычные вопли с другого конца квартиры он даже не услышал сквозь сон. Однако парень чуть ли не на кровати подпрыгнул, когда услышал собственный храп.

Оглядевшись и приметив закрытую дверь в комнату, Адам удивился, потому как никогда её не закрывал. Однако стоило ему только выйти и услышать шум воды, который доносился из ванной, и почувствовать вкусный запах, парень усмехнулся, догадываясь, кто тут хозяйничал.

— Том? Это ты? — спросил Адам, прислонившись к двери ванны лбом.

— Проснулся-таки, — пробубнил себе под нос Том. Подставив ногу под струю воды, чтобы она не так громко звучала, брюнет хмыкнул, выкрикивая в ответ: — Это маньяк-педофил, вернее, маньяк-геефил, — подправил себя он с усмешкой и умылся.

— Придурок, — широко улыбнулся Адам и собирался уже идти на кухню, как слова Тома притормозили его.

— Ты вообще в курсе, что если бы я не вернулся, то ты мог умереть? Ну или лишиться квартиры, тоже как вариант.

Адам застыл в проходе, вспомнив про воду, что поставил на плиту. Том спас ему жизнь, отлично, теперь он будет строить из себя героя. Хотя, кажется, он уже это делает.

— Что ж ты трусы супермена снял, они сейчас как нельзя кстати, — крикнул шатен в ответ.

Зайдя на кухню, Адам посмотрел на еду в сковороде и почувствовал, как в животе вот-вот заурчит. Так что, недолго думая, он начал доставать тарелки и раскладывать картошку по порциям, благородно выложив все сосиски Тому.

— Тащи своего супермена, — послышался голос Тома, выходящего из ванной, который благо хоть полотенце на бедра повязал. — Или человека-паука, может, бетмена, что у тебя там есть?

Отставить пустую сковородку, Адам обернулся и осмотрел зашедшего на кухню парня. Отчего-то при виде едва ли не обнаженного парня улыбка сама по себе нарисовалась на его лице.

— Если у тебя нет своих трусов, это не повод ходить голым, — ответил Адам, беря вилку с тарелкой картошкой и нанизывая на нее. — Они в шкафу. Сам возьми, — добавил он с набитым ртом и кивнул в сторону комнаты.

— А ты, как я посмотрю, спокоен в присутствии геефила, — усмехнулся Том, подходя к Адаму. Его определенно радовал тот факт, что парень ведет себя как обычно. Но стоило ему подойти слишком близко и положить руку на бок Адама, как он тут же изменился в лице и начал отпихивать со словами:

— Том. Не надо.

Адам не хотел делать и говорить ничего резкого, ведь не был готов прощаться с тем, кто только что вернулся. Тем более если этот кто-то — Том. Человек, который одной фразой или действием может заставить сердце Адама барабанить как ненормальное или, наоборот, пропускать удары. Однако действия Адама все равно заставили Тома нахмуриться и тяжко выдохнуть.

Видимо было наивно полагать, что все в порядке. Адам продолжал строить какую-то дурацкую стену между ними. И делал это с таким видом, будто он тут щупленький натурал, а Том гей-качок, настаивающий на сексе.

— Адам, прекращай, — вполголоса угрожающе проговорил Том. — Я же шучу. Не, я могу кинуть еще одну палку, но я же не буду делать что-то против твоей воли. Так что прекращай, а то я чувствую себя каким-то мерзавцем в такие моменты.

— Просто... Черт, это реально страшно, — выдохнул Адам, впечатавшись лбом в плечо Тома, который не особо далеко ушел, даже не смотря на его действия.

— «Страшно»? — непонимающе переспросил Том. И только он приподнял руку, желая прижать парня к себе, как тут же ее опустил, понимая, что наверняка опять упрётся в стенку. И молчание Адама подтвердило его догадки.

Парень определенно не хотел рассказывать все то, через что он прошел. Хотя Адам был уверен, что Том относительно нормально отнесётся к подобному, но... это было личным. Не у каждого хватит сил и смелости поделиться о неудачных партнерах, после которых Адам прекрасно знал предел своего тела.

Молчаливый ответ постепенно начал угнетать Тома. В голове какие только уже картины не вырисовывались. А все из-за того, что Адам был практически открытым геем. Понятное дело, что в обществе немало людей, которые не одобряют подобные отношения. И рассказывать об этом было тяжело. Поэтому и давить на парня не хотелось.

Мотнув головой, стараясь отогнать ненужные мысли, Том опустил взгляд и увидел тарелку с картошкой, которую все еще держал Адам. И в голову ничего не пришло лучше, чем стащить у парня еду прямо из-под носа.

— Эй! — сразу же приметил пропажу Адам, поднимая взгляд на воришку. — Это моя картошка. Я тебе положил в другую тарелку.

— Но ее приготовил я, — припомнил Том, стащив еще.

— Тогда спать будешь сегодня на коврике, — фыркнул Адам, прижимая к себе еду. А там и вовсе уселся за стол, указывая Тому на его место.

Не сказать, что ужин прошел в полной тишине, но после того тяжелого молчания темы для разговора подбирались аккуратно. Никто не хотел вновь столкнуться с недопониманием.

Закончив с ужином, Адам начал мыть посуду и лишь краем глаза приметил, как Том направился в комнату. Видимо, чтоб наконец одеться — сделал он вывод. Однако даже когда Адам закончил с посудой, Том не вернулся, и парень с любопытством, стараясь его не показывать, зашел в комнату, но, не удержавшись, тут же усмехнулся.

Том, как честный парень, расправил кровать и лежал под одеялом, всем своим видом показывая, что ждет его и никуда не уйдёт. Еще и лыбился как ненормальный, чем невольно вызывал у Адама ответную улыбку.

— Твою ночь на коврике никто не отменял, — припомнил Адам, подходя к кровати и начиная-таки раздеваться. — И чего это ты так улыбаешься? — постарался фыркнуть он, но это довольное лицо парня не давало Адаму быть сердитым.

Том постарался подавить улыбку, но, услышав, что его таки хотят заставить спать на коврике, он лишь больше оскалился, отвечая:

— Если ты будешь моим «ковриком», то я согласен.

Забравшись под одеяло на кровать, Адам улегся на бок. Пару секунд он молча смотрел на Тома, все еще чувствуя себя странно рядом с ним. Даже теперь, лучше зная его, он был все еще влюблен в него.

— Поцелуй меня? — прошептал Адам.

И пусть вначале подобная просьба удивила Тома, то теперь, недолго думая, он подался вперед и поцеловал его в губы. В который раз уже убеждаясь, что Адам любит целоваться.