Под облака на чёрных крыльях [Как приручить дракона]

Глава 2

Инна уже который час сидела в крепких и неожиданно нежных объятиях и пыталась успокоиться, но выходило у неё это и рук вон плохо, потому что слёзы градом начинали течь снова, когда девушка, хоть немного успокоившись, вспоминала остров или отца. Воспоминания о последнем больнее кинжала резали по сердцу, которое тут же начинало обливаться кровью, а по щекам вновь катились слёзы.

— Ты должна успокоиться, — не выдержал Астор и резко дёрнул явно не ожидавшую такого поворота девушку. — Ты дочь вождя, ты дочь Стоика Обширного, который никогда бы не сдался.

— Но он сделал это, — встряска помогла, потому что глаза больше не слезились, но лицо было влажное и красное. — Он сдался под натиском Инмонла Завоевателя и его армии.

Да, девушка была права, но Хофферсон, который уже год с лишним жил на вражеском острове и знал его изнутри, был уверен, что даже такое войско можно сокрушить, тем более, его половина не хотела воевать, а желала вернуться на родные острова. Он мог легко и достаточно незаметно (чтобы никто не узнал, кто это сделал) поднять бунт, а потом Инна со своей армией драконов сожгла бы Сапьеору дотла. Тут в голове блондина буквально что-то щёлкнуло, и он поднял полный уверенности взгляд на шатенку, которая и сама на него смотрела.

— Мы можем поднять бунт, — в один голос произнесли олуховцы, а на лице Инны, которая продолжила мысль, тут же появилась улыбка. — А, что делать потом, я пока ещё не придумала.

— А я придумал, — усмехнулся парень, весело подмигивая поднявшей брови девушке.

Пока Астор кратко пытался изложить план действий, по Сапьеоре неспешно прогуливался будущий вождь острова — Алта́триас Шапьермиро́нд Сапьео́рский, — и широко улыбался, понимая, что его отец построил почти целую империю, которая с его приходом к власти станет только сильнее. Викинги, проходя мимо двадцатитрёхлетнего парня, кивали ему, а девушки кланялись, завлекающе улыбаясь, но вот только покорить сердце Алтатриаса никто так и не смог — Инна, которая из-за сильного шторма так и не доплыла до него, украла и его сердце и сон. Сын вождя острова Сапьеора просто не знал о том, что девушка жива, потому что Стоик не успел в краткий миг её появления (после кораблекрушения и перед отлётом с Олуха) всем рассказать, что дочь жива, поэтому он считал, что его сердце покоится где-то в глубинах в последнее время неспокойного океана, который не давал кораблям даже выйти из бухты, относя их снова к берегу.