Прорицатели

Глава 6

Три дня прошли, как в тумане. О чем-то пытались расспросить родители, зачем0т приходили учителя, что-то рассказывали голоса в аудиокнигах. Я разучилась понимать смысл происходящего и все думала, когда же вернутся прорицатели, Рэм и Аня.

С их стороны это было нечестно: ворваться в мою жизнь, всполошить, рассказать, что где-то за углом есть волшебный и яркий мир! – и исчезнуть.

Папа забрал часы после утреннего разговора:

– Аврора, ты не забываешь их заводить? – спросил он, кивнув на омен.

– А их нужно заводить?

– Да, примерно раз в сутки! Погоди-ка, они до сих пор у тебя работают? Дай посмотреть!

Папа взял их, да так и не отдавал. Все время что-то искал в интернете и даже другу-часовщику позвонил. Спустя два дня папа вернул омен, смущенно сказав:

– Ерунда какая-то. Работают исправно, хотя везде написано, что эту модель нужно заводить раз в сутки. Скажешь, когда остановятся?

Чтобы успокоить его, я тем же вечером сказала, что они, наконец, перестали идти. Папа облегченно вздохнул – похоже, это действительно его волновало. Нужно будет спросить у ребят, может ли это быть свойством омена. Может, они вообще не ломаются из-за заложенной силы?

Утром пятницы я, как обычно, встала, чтобы проводить родителей. Меня, наверное, никто из сверстников не понял бы: добровольно вставать так рано, даже если не нужно в школу? Что за мазохизм!

Но мне всегда нравилось именно утреннее время. Родители куда-то собираются, суетятся, лишь минут на десять собираясь на кухне, чтобы перекусить. Я с ними. Мама готовит что-нибудь вкусное, чаще всего – жарит колбаску. Аромат разносится по всей квартире и будит быстрее, чем самый громкий будильник. Я иду на кухню, чтобы перекинуться с родителями хоть парой слов. Вечером у них не хватает на меня сил.

Последние месяцы они совсем заработались. Прошлые выходные стали исключением: мы всей семьей смогли съездить в торговый центр и хотя бы накупить вещей. В остальные же дни мама приходит поздно, а папа – еще позднее. Оба говорят, что это временный завал на работе, но когда закончится это «временно» они не знают.

По ночам меня мучает мысль, что они берут дополнительную нагрузку и перерабатывают, чтобы скопить мне на операцию. Или хотя бы на достойное будущее. Как только думаю об этом, становится необъяснимо стыдно. Иногда стыд достигает такой мощи, что я встаю среди ночи и начинаю что-нибудь делать: решать уроки, зубрить английский, хотя бы слушать аудиокниги. Чем больше я работаю сейчас, тем больше шансов будет в будущем. Хотя что меня ждет? Когда у меня еще было зрение, я мечтала стать художницей. Ну или русалкой – на крайний случай. Теперь карьера художника для меня недостижима, а других реальных вариантов не нашлось. Кем может работать слепая девчонка? Точнее, не слепая. «Слабовидящая» - так меня называют. Можно подумать, это слово исправит мое зрение.