Хромая собака {РЕДАКТИРУЕТСЯ}

...

В моём городе не цветут цветы и не растёт трава. Здесь нет деревьев и парков, нет лебедей. Когда погода хорошая, этого никто не видит.Когда она портится, все непременно заметят. Дожди идут не напрасно, смывая с дорог предыдущий день.Но слой этот толстый и густой, как смола. И кажется, что, родившись в подобном городе, быстро привыкаешь и успокаиваешься, но нет. Всё совсем иначе. Тебя начинает разрывать на части собственная беспомощность и жажда, которые лишь яростно бьются о стены, не имея возможности стать свободными. Это утомляет. 

В домах непременно есть люди, в которых каждый день погибает душа. Обдумав свои же мысли, скажу, ухмыляясь под нос: "Какая душа? ". Я грязь не вдыхаю, астматик влюбленности, умираю от запаха лжи, воплощённый в любви. Но как жить в городе, где нет кислорода, воды? Где хромые собаки красивее реки и земли (всей целой в масштабах планеты). Любовь не спасет мир, не спасёт нас ничто, начинаясь на букву "л". Люди, любить, лейтенант.

Не скрипели стулья, не сопели носы заболевших. В комнате, где мы собирались, не было окон и не было батарей. Здесь люди сидят в куртках без шапок, но с клубящимся паром со рта. На столе стоят небрежным рядом кружки с причудливыми рисунками, пачка дешевого чая, кофе и сам начальник чаепитий чайник. С одиноко стоящего в углу крана капрала вода. Всё это напоминало сумасшедший дом с покачивающимися каменными телами заболевших на деревянных стульях, что кажутся и вовсе резиновыми. Вот-вот кто-то закричит, начнет метаться, в истерике колотить себя неразжимающимися кулаками. Остальные же просто останутся наблюдать и иногда хохотать, пряча замерзшие носы в воротники завонявшейся куртки. 

Это место мы называем "Матэрна". Его не рекламируют по телевизору, о нём не говорят по радио, не описывают в газетах. Оно никому нахрен не сдалось, если говорить прямо и откровенно. Слух о собрании неизвестных поэтов, писак и чтецов в одном из подвалов города ещё не успел дойти до каждого, но дошёл до самых незанятых и идейных. До безработных. Пятеро тут ночуют, вживаясь в роль бездомных, чтобы испытать себя и попробовать что-то новенькое. Они мне слегка противны. Но лишь слегка, так как сильные чувства для меня недосягаемы. Трое - богатые люди, а ещё семеро - никто. Художники, певцы, музыканты, которые являются таковыми просто по собственному желанию. Самопровозглашенные. Скитаясь по холодным улицам, они набрели на двери в комнату, где мамины слова - "это не профессия, ты станешь никем" обращаются в прах.