По статистике каждый тринадцатый вызов был с подвохом.
За три года работы в организации Гейзорцистов ленивый Хосок наконец-таки начал вести статистику и, на удивление, именно число «тринадцать» приносило ему кучу проблем. А ведь раньше он не верил в совпадения.
Буквально на прошлой неделе его чуть не обезглавили здоровенным осколком зеркала, которое в процессе бурного изгнания беса из дамочки Чон сам же и задел.
Демон активно сопротивлялся, но сама девушка была такой восхитительно горячей в этой её шёлковой полупрозрачной ночнушке со спущенной с одного плеча лямке, что у Хосока встал ещё до начала ритуала изгнания. Увлекся, с кем не бывает. Как итог – пластырь на шее поверх пореза. За неделю должен был зажить, но особо сильные демоны оставляют раны, которые затягиваются мучительно долго.
Но шрамы украшают мужчину.
А Хосок – мужчина. Горячий такой и дерзкий, сука, что сам от себя балдеет; охуенный, в этой его чёрной сутане в пол и в любимых кожаных штанах, где Хосок-младший буквально варился заживо в тесном пространстве. Носить в такую жару бельё, а уж тем более вторую кожу, вредно для мужского здоровья, вы в курсе? Хос ощущал себя луковицей в ста одёжках, но в плавках на такую работу не попрёшь, а хотелось бы...
Частный дом, куда его сегодня завела работа, находился в хорошем районе, что тонко намекало о неплохих процентах и умопомрачительном отпуске, который ещё пару дней назад ему обещал Шуга, когда Хо «сделает» ещё пару косарей... желательно, зелёных.
Но хера с два он выходные получит, по ходу дела. Парни вчера знатно повздорили, и, кажется, Чон поставил Шуге фонарь под глазом в запале пьяной ссоры. Тот орал благим матом, клялся и божился, что всё тому припомнит.
Но, ко всеобщему недоумению, на утро Шуга был в добром здравии и хорошем настроении, несмотря на то, что тёмные модные очки Дольче Пизданно скрывали украшающий его, как истинного мужика, фингал.
Поставив маленький чемоданчик на землю перед кованными воротами, Хосок ещё раз проверил адрес на бумажке, которую ему утром вручил Мин. Все сходилось. Семнадцатилетняя клиентка будоражила воображение Чона уже заранее. Главный инструмент по изгнанию нечисти в штанах священника уже был готов вершить божий суд и изгонять демона из молодой плоти посредством гейзорцизма.
– Миссис и мистер Ким? Доброе утро. Я Чон Хосок, гейзорцист первой категории. Или можете называть меня отец Хоуп, как Вам будет угодно. Мне сообщили, что у вас классический случай демонической ориентации. Где дитя, которое нужно спасти?
– Доброе утро, отец Хоуп, проходите! Мы Вас очень ждём! – родители девушки пропустили гостя в дом, и отец семейства сразу же повёл его по лестнице на второй этаж.
Хосок про себя присвистнул, оценивающе рассматривая интерьер: богато и со вкусом. Когда-нибудь и он себе такой домик отгрохает.
– Вот, – мистер Ким остановился перед дубовой дверью. – Мы не предупреждали Тэ, что позвали Вас... – он вздохнул, неловко заламывая пальцы.
– Всё в порядке. Вы правильно сделали, – юноша сдержанно ухмыльнулся и потянул за ручку, в предвкушении заглядывая в комнату. Интересно, блондинка, брюнетка? Может, горячая рыженькая?
– Добрый де... – осторожно начал было Хосок, но тут же заткнулся.
На звук открывшейся двери обернулся парень со светлыми волосами и хищным взглядом. Он сидел на кровати, блаженно откинувшись на подушку у изголовья, а на лице его мелькал свет от экрана ноутбука. По горячим звукам и помятому виду парня, Хосок понял, что тот смотрел (а, может, и не только смотрел).
– П... простите...
Гейзорцист тут же захлопнул дверь и с недоумением на лице обернулся к мистеру Киму.
– Позвольте уточнить. Это Гукпидор-гу роуд, 19? – продолжил он в надежде услышать отрицательный ответ.
– Да, всё верно, святой отец, – обломал его Ким-старший.
– Мне кажется, что здесь какая-то ошибка. Здесь сказано, что... – Хосок достал из кармана обрывок бумажки, – мисс Ким, семнадцать лет?
– Ким Тэхён парень, а так всё верно. И адрес тоже. Мы очень Вас ждали! Пожалуйста, помогите ему! – взмолился мистер Ким и схватился за кисти Хосока.
На лице мужчины читалось, что тот желал когда-нибудь увидеть своих внуков, но злоебучий демон, что завладел телом его единственного сына, портил всю малину.
Слуга господень обреченно уронил подбородок на грудь, высвободил руки и потёр переносицу.
Шугарь, сука, лис. Решил подставить Хоупа, пиздюк белобрысый?
– Я сделаю всё, что в моих силах. Не могли бы Вы принести пару полотенец? Они нужны для обряда...
Ким-старший кивнул и ретировался со второго этажа, оставляя разъяренного Хосока наедине с дубовой дверью.
Матеря всё, на чём свет стоит, парень, путаясь в подоле своей сутаны, отчаянно пытался выудить из переднего кармана штанов свой мобильный.
– Сука, трубку бери, – шипел Хо, покусывая ноготь на большом пальце.
Монотонные гудки действовали на нервы парня и он, то и дело, заглядывал за перила лестницы в надежде, что хозяин дома ушёл за полотенцами в магазин или, на крайний случай, решил сшить их сам.
Из запертой комнаты раздавались тяжёлые стоны и шлепки, весьма реалистичные, как показалось Чону. Звук из колонок нарастал, волосы на загривке святоши вставали дыбом, а ёбаный Шугарь так и не брал трубку.
Всё, сегодня у этого пидораса будет два пропущенных от Хо: один – в телефоне, а другой – на втором глазу.
Преподобный ещё раз выругался себе под нос, настрочил СМС только с одним словом «Закопаю» и изменил имя Шуги в телефонной книге на «Дон Гандонте».
– Такие подой...дут? – поинтересовался вернувшийся Ким и с интересом уставился на юношу в сутане, что избивал руками и ногами воздух вокруг.
– Самое оно, спасибо! – задыхаясь затараторил тот и поправил ворот-стойку, добавив, оправдываясь: – Разминаюсь перед обрядом.
Перехватив полотенца из чужих рук, Хос взял подмышку свой чемоданчик и сделал максимально серьезное еблишко из всех, что имелись в его арсенале.
– Мистер Ким, Вам и Вашей супруге следует покинуть дом. Обряд требует полной контроцеп... концентрации. Я позвоню Вам, как только кончу.
Слуга божий ещё пару минут стоял под дверью в чужую спальни и, наконец, услышав звук закрывающейся на ключ двери на первом этаже, прикрыл глаза, вздохнул, повернул блестящую ручку и шагнул в комнату.
– Добрый день, сын мой, – Хосок прикрыл за собой дверь и скользнул изучающим взглядом по парню на кровати.
Тот был одет совершенно обычно для подростка: белая майка явно не по размеру, домашние короткие шорты. Единственное, что показывало статусность отпрыска богатеньких родителей, так это выглядывающая широкая резинка нижнего белья с хорошо читаемым лэйблом «Suka Boss».
Но суть была не во внешнем виде парня: Хосок попытался оценить ранг демона и придумать, каким образом можно выкрутиться из этой ситуации.
Использовать свой «меч» изгнания на тушке мужского рода не было никакого желания. Хосок вообще-то пошёл на эту работу не из альтруистических соображений. Тут были тёлки, деньги и статус уважаемого священнослужителя.
А ещё на работе была одна белобрысая лисья морда, которая станет первым в истории человеком, которого Хосок насадит на черенок лопаты и заставит задницей рыть собственную могилу.
Именно это сейчас себе и представлял Хос, открывая чемоданчик с инструментами и библией.
Решено было начать с простых ритуалов, в действенности которых, если честно, Хосок был не очень уверен. Всё-таки демоны – твари еще те. Высасывают все силы, когда Хосок их изгоняет из нежных тел грешников.
Чонгук, своего рода конкурент Хосока, и тот еще педрила редкостный, ведь не брезгует спасать рабов божьих и мужского пола. Но для Хоупа это ж, блять, что-то далёкое от его понимания! Как так можно? Чон всей своей душой ненавидел пидоров-демонов, но выябывать их из мужских тел не спешил.
Парнишка, увидев входящего в его комнату незнакомца, не был удивлен даже самую малость. Он, чуть опустив голову, исподлобья и с неподдельным интересом следил за тем, как священнослужитель, что-то бубня себе под нос, прошёл к большому окну и стал раскладывать вещи на подоконнике. Мальчишку уже не заботили ебущиеся на экране тела и их громкие стоны: всё внимание «одержимого» было приковано к высокому юноше, что зло закусывал губы и с отсутствующим видом изучал содержимое своего чемоданчика.
Не отрывая глаз от Хосока, Тэхён убрал со своих колен ноутбук и переложил его к ногам, но видео так и не отключил: чужие стоны продолжали заполнять пространство вокруг.
Мальчишка, ловко подскочив на месте, пристроил локти на спинке кровати и продолжил глазами сверлить Хо. Посасывая большой палец, Тэ гортанно урчал, когда святоша оттягивал ворот сутаны и поправлял прилипшие ко лбу пряди тёмных волос.
Вслушиваясь в низкий голос незнакомца, мальчишка только выдавливал из себя слабые стоны, ёрзал на месте и впивался руками в деревянную спинку, сжимая пальцы до побеления.
Он привстал и откинул голову назад, блаженно прикрывая глаза. Закусывая нижнюю губу, он начал тереться ягодицами о светлые простыни с рисунками из «Adventure Time» и едва слышно постанывать. От бархатистого звука голоса юноши в сутане у «одержимого» начало сносить крышу. Ему захотелось играть.
– Ещё, – промурчал демон и глянул на Хо затуманенными пеленой возбуждения очами. – Скажи ещё что-нибудь...
Хосок закатил глаза от раздражающих его стонов, доносящихся из мальчишки и колонок. Он взял в одну руку уже откупоренную поллитровую бутылку воды с этикеткой популярной сети супермаркетов. Её Хорс купил сегодня утром по пути на работу, спасаясь от засухи в организме после вчерашней попойки. Пока шёл сюда, вспомнил, что забыл святую воду дома, и что подавился, пока пил. Священнослужитель уже успел знатно напускать своей слюны в эту бутылку. Ну и хер с ним, сойдет. Хосокова слюна святая.
Гейзорцист на отъебись перекрестил бутыль распятием и взял книгу, раскрывая её на странице с ритуалами для ослабления демонов и последующего их изгнания.
– Зачем мальчонку педиком сделал, адово отродье?
Хосок остановился перед кроватью и окропил водой «одержимого» подростка, развратно поглаживающего своё тело. – Приказываю тебе, покинь его и никогда больше не возвращайся.
Лицо парнишки в местах, куда попали капли, задымилось, и он отпрыгнул назад, уронив ноутбук на пол. Стоны на экране стихли, и теперь Хосок, читая первую молитву, ослабляющую демонов, с упоением наслаждался тишиной и завываниями нечестивого.
– Да снизойдешь ты на нас; да не оставишь дитя свое на растерзание... – монотонно вторил Хосок, почесывая мизинцем ноздрю и рассматривая содержимое под ногтем, что выудил оттуда. Эту молитву он знал наизусть и необходимости в книге, по сути, не было. Просто пафос, все дела.
Демон гортанно смеялся, извиваясь на кровати и разрывая на себе одежду. Он вытирал воду с тела, чтобы ослабить боль, и радужка его глаз каждые несколько секунд окрашивалась из чёрного обратно в карий. Голос мальчишки был низким, словно тот надышался бутаном. Он изрекался на каком-то древнем и незнакомом Хосоку языке, сминая простыни, впиваясь в выжженные светлые волосы.
– Во имя конца, яиц и святаго хуя, ебинь, – закончил Хосок, зевая и захлопывая книгу.
Мальчишка на кровати ещё какое-то время бился, словно в агонии, но только когда юноша в сутане прошёл обратно к подоконнику, стих.
Тот обернулся от внезапно нахлынувшей тишины и уставился на тело в кровати.
Затем, тихое сопение нарушили едва различимые всхлипы, и Тэхён повернул голову с глазами, полными слёз.
– Что... Что со мной? – прошептал Тэ, непонимающе вглядываясь в незнакомое лицо.
– Ты одержим, сын мой, – успокаивающе промурчал Хосок, вновь подходя к мальчику, что спрятал лицо в собственных ладонях. Слуга божий коснулся головы ребёнка и тяжело вздохнул. Всё-таки какие же твари, эти демоны: до детей доябываются.
– Да, папочка. Ещё как одержим, – внезапно, с холодящей душу интонацией, произнёс мальчик и сделал щёлочку меж указательным и средним пальцами, впиваясь в Хо чёрными, как ночь, глазами.
Его лицо, что только мгновение назад было гримасой отчаяния и боли, вмиг приняло прежнее блядско-развратное выражение. С губ «одержимого» вновь сорвался заливистый и пугающий смех, а нижняя губа была раскусана в кровь.
– Ну, блять... – разочарованно вырвалось из уст священнослужителя.
Он отпрянул назад, смахивая пот со лба.
Чертовски жаркое лето выдалось.
Хо вновь вернулся к своему временному пристанищу на подоконнике и распахнул окно, впуская в душную комнату хоть немного свежего воздуха. Но время близилось к полудню, и солнце палило нещадно, выедая из воздуха всю свежесть. Юноша взял одно из полотенец, которое дал ему мистер Ким, и принялся деловито промакивать шею, поглядывая на «одержимого».
– Может, сможем договориться? Вчера выдался уебанский день, сын мой. Я устал, и голова трещит. Возможно, ты сам выйдешь нахер из этого мальчишки? А когда-нибудь потом выпьем дорогого вискаря на твоей родине? Давай решим все по-хорошему, а?
Почему-то Хосок не сомневался, что после смерти попадет прямиком в ад. До того, как пошел в гейзорцисты, он очень много грешил, да и сейчас не Папа Римский.
Хосок пристроился задницей на подоконнике и, покопавшись в чемоданчике, нащупал пачку сигарет с зажигалкой.
Тихий щелчок, и комната наполнилась едким запахом крепкого никотина. Хосок курил изящно и с чувством собственного достоинства, болтая одной ногой в воздухе. Зад в кожаных штанах вспотел. Да и вообще, Хосок походил уже на один сплошной влажный мешок с костями. Он ощущал, как любимая футболка под сутаной неприятно липла к телу, а воротничок сдавливал шею.
Хотелось под кондиционер, а не вот это вот все. Он осмотрел комнату в поисках источника живительной прохлады, но так и не заметил ничего похожего. Что за люди такие! Зажали кандик, отказали в комфорте ребёнку.
Тэхён, поджимая пальцы на ногах, глядел на святошу, что пересохшими губами посасывал фильтр и выдыхал облако за облаком.
Запах пота юноши вперемежку с дымом действовали на демона, как дразнящая тряпка на быка. Устоять уже не было сил.
Языку надоело облизывать не свои уста; рукам осточертело трогать не своё тело. Хотелось вкусить чужого, будучи в чужом же теле.
– Договориться? – проурчал мальчишка, свешивая голову с кровати и смотря на длинные пальцы, сжимающие сигарету. – Ну, я всегда готов пойти на сделку. Мне только нужно кое-что взамен...
Парнишка скользил ладонями вниз от шеи, запинался пальцами о края рукавов растянутой майки, оголяя набухшие розовые соски; тянулся к резинке домашних шорт, проскальзывая рукой под боксеры и томно вздыхая, прикрывая в блаженстве глаза. Веки подрагивали, а тёмные ресницы трепетали. Громкие и ничуть не наигранные стоны срывались с этих покусанных губ.
– Я уйду, если ты присоединишься ко мне... – продолжал демон, шаря под тканью шорт, что ритмично поднималась и опускалась в то время, как похотливый и полный желания взгляд нечестивого блуждал по лицу курящего юноши.
Рука выскользнула наружу, волоча к шее низ майки и оголяя плоский живот. Ребра крыльями раскрывались от частого и короткого дыхания, и ладонь, что только что блуждала в боксерах, прильнула обратно к горлу.
Уста мальчишки расплылись в квадратной улыбке, а затем алый язык, полный вязкой чёрной слюны, выскользнул наружу. Начиная вылизывать ладошку, словно это самый вкусный леденец во всём мире, демон глазами пожирал священнослужителя и громко скулил, сжимая собственное бедро.
– Значит, по-хорошему не получится... – отчаянно выдохнул отче, ловко пуляя окурок в окно с помощью большого и указательного пальцев.
Он спрыгнул с подоконника, задевая носком металлического носка ботинка настенную батарею. Хо потянулся, разминая затекшие мышцы и ухмыльнулся, наблюдая за развернувшейся перед ним картиной.
– Ты выбрал чудесное тело, малыш, – произнес Хосок максимально слащаво и медленно, качнув головой. – Но, слава господу нашему, я не по мальчикам. Я очень огорчен, что столь умелый демон избрал не девушку в качестве своего сосуда. Ты бы уже давно стонал подо мной и молил об отпуске всех грехов, будь у тебя грудь хотя бы первого размера. Понимаешь меня?
– Я смогу убедить тебя в том, что ты не прав на счет выбранного мной тела, папочка, – промурчал демон, поднимаясь на локтях и окончательно разрывая несчастную майку, делая из неё жилетку.
Нежить, короткими, но острыми ногтями провела по груди, оставляя красные следы с мелкими кровоподтеками.
– Подойди. Или боишься? – продолжал науськивать он и манить тонким пальцем священнослужителя к себе.
Хо ухмыльнулся, потянувшись рукой к горлу.
Он ловко расстегнул свой воротник, отбрасывая в сторону подоконника никчемную колоратку. Та попала прямо в чемодан, и демон не смог не удивиться: он прифигевши вскинул бровь на лоб и постучал пальчиками одной руки о другую ладошку. Хос ухмыльнулся, мол, так было задумано, а мысленно сделал победный «дэб».
Взор нечисти был настолько затуманен, что у Хосока создалось впечатление, что он уже не первый, кто решил освободить это дитя от мракобесия.
Священнослужителю сейчас нужно было полное внимание демона, коим завладеть уже, очевидно, не составляло большого труда.
Хосок цепанул верхнюю металлическую с выгравированным церковным узором пуговицу сутаны, расстегивая и едва заметно облизываясь. Следом поддалась и вторая. Будь на то воля гейзорциста, он бы уже выдрал нахер все пуговицы и снял с себя это жаркое для сегодняшней погоды одеяние.
Но чужие горячие губы в предвкушении сминались зубами при виде сего действа. Тело мальчика с разумом демона реагировало бурно, что было святоше только на руку. Нужно было еще помедлить, подразнить. Хо давно изучил натуру этих демонических отродий и знал, что, чем сильнее возбуждение, тем более легко и гладко пройдет обряд очищения.
Без лишних слов он пристально смотрел на возбужденное, в самом соку, молодое тело на кровати и, приближаясь, продолжал расстегивать сутану; не распахивая, оставляя интригу, он заставлял демона стонать и извиваться, умолять о продолжении.
Нечестивый нетерпеливо потянул руки к своему врагу, желая избавить того от ненавистной тряпки и дать свободу, но Хосок играючи шлепнул по тыльной стороне ладони, приказывая не торопиться.
Неодобрительно поцокав, священник толкнул в грудь подскочившего совсем близко мальчишку обратно к спинке кровати и оскалился, кивком приказывая сидеть и наблюдать.
В блядски коротких домашних шортах уже давно начало происходить движение, и Хосок не смог этого не заметить. Он повернулся к демону спиной, слегка склонил голову к левому плечу и хитро улыбнулся. Чон развёл руки, цепляя края сутаны, распахивая её и выжидая.
Услышав стон полный вожделения, он ухмыльнулся и позволил-таки слегка замусоленному куску чёрной одежды соскользнуть по телу вниз на пол, обнажая широкие, мускулистые плечи, крылья лопаток, идеально вычерченных под тёмной тканью, а затем и упругие ягодицы в облегающих кожаных штанах.
– В аду мы встретимся определенно, – мурчал демон, вставая на четвереньки и подползая к такому блядски соблазнительному слуге господа.
Нежить проклинал владыку ада, что всех своих детей сделал уродливыми, не знающими ласки и внимания созданиями. То, что творится внизу, заставляет бренные души выползать и вторгаться силой в мирские сосуды, ибо только так несчастным демонам удается вкусить
любви.
На Хосоке была надета любимая чёрная футболка с черепом и змеями на груди, которая, пропитавшись потом, прилипла к спине; на плече татуировка с изящной надписью на латыни, которую определенно смогла прочитать его жертва.
Гортанно рассмеявшись, «одержимый» привстал на коленях и уткнулся носом меж лопаток Чона, вдыхая естественный запах, сигаретный дым и проступивший аромат вожделения. Сжав свои челюсти на левой лопатке и наслаждаясь тихим стоном святого, руки мальчонки проскользнули вперед, окольцовывая широкую грудь, шарясь по ней играючи и изучая. Нащупав чужие соски, парнишка гортанно замурчал, сжимая маленькие колечки пирсинга под тканью. Хо только передернул плечами и облизнулся, откидывая голову назад.
Если не думать, что сейчас торс исследуют мужские руки, Чону это нравилось, до тяги внизу живота нравилось, как тонкие пальцы пробирались под его футболку, царапали кожу; как оставляли дорожку из легких укусов на спине, опускаясь все ниже к пояснице.
– А полтерГЕЙстов вы тоже этим изгоняете? – шептал демон, сжимая «святой ствол».
Из груди Чона вырывался стон, а затем и смешок.
– Нет, мы стены не ебём, а вот демонов... – ответил тот и резко обернулся. – Ты плохо себя вёл, малыш. Мне в любом случае придётся наказать тебя... – Хосок схватил волосы на загривке мальчишки и потянул вниз, открывая доступ к горлу.
«Одержимый» коротко посмеялся и облизнул свою нижнюю губу.
Он шумно дышал, обнаженная грудная клетка рвано вздымалась, наполняя комнату неприличными вздохами.
Хосок ухмылялся, медленно наклоняясь над ним и ведя второй рукой по молочной коже груди, забираясь ладонью под разодранную майку на спине и нащупывая горячими пальцами чужие проступающие позвонки.
Мальчишка был худой: демон почти высосал из него жизнь. Нужно было торопиться, не то потом будет поздно.
Священнослужитель обхватил чужое горло, чуть сдавил и улыбнулся, услышав хрип вперемежку со стоном.
Чон резко оттолкнул от себя демона, заставляя того упасть навзничь на широкую кровать, а тот и не был против вовсе. Он урчал своим глухим басом и полз ближе к изголовью, подзывая Хо и стягивая с себя ненавистный светлый кусок ткани.
В мгновение ока Хосок подскочил к несчастной жертве и навис над ним, скользя рукой по прессу мальчишки. Проверял, насколько уже готов демон и можно ли его пробовать.
Тот же, выгибаясь и блаженно закатывая глаза, плавился под чужими прикосновениями, извивался и шарил руками в чужих волосах, тянясь за поцелуем, но Чон был неприступен.
Святоша скрепил тонкие руки мальчишки в замок над светлой макушкой и, щурясь, покачал головой. Хоуп перекинул правую ногу через парнишку, и, скрепя штанами, оседлал его. Выжидающе наблюдая за чужой реакцией, он поводил бедрами из стороны в сторону и удовлетворённо замурлыкал, услышав громкий стон и увидев закатившиеся от наслаждения глаза.
– Понимаешь, мы с тобой очень похожи, – шептал Хосок, склоняясь к шее мальчика и проводя носом по сонной артерии. – Оба любим секс. И мне нравится твоя податливость, – он притянул к своим губам руки, целуя поочередно тонкие запястья грешника. - Но я собираюсь... – Хо резко завел руки обратно к изголовью, заламывая их и прижимая к спинке кровати. Связав их кожаными кожаными ремнями с гравировкой распятия, украшенные для надежности тонкой цепью из серебра, священнослужитель в открытый рот мальчишки выдохнул: – Изгнать тебя, малыш...
