Международный день Бомжа

  Я обшарил все дно мусорного бака и не нашел там ничего съедобного. Контейнер был пуст как мой желудок. Я вышел в свет и увидел впереди себя красивое высотное здание. Я подумал, что смогу пробраться на его крышу и спрыгнуть оттуда, покончив жизнь самоубийством.

Я подошел к входу и вместе со всеми протолкнулся в середину крупного бизнес центра. Толпа белых воротничков, толкая друг друга в спину, быстро утрамбовались в лифт. Двери стали закрываться. Молодой парень явно был лишний.

Двери то закрывались, то открывались, ударяя по его плечам. Тогда они его вытолкали, и лифт поехал без него. Он покраснел, повернулся ко мне спиной и молча стал разглаживать свой помятый пиджак. Погасла кнопка.

Я подошел и сам вызвал лифт. Двери открылись. Он опустил голову и вошел в лифт первым. Я нажал на кнопку.

Двери стали закрываться. В последний момент между ними просунулись чьи-то руки. Грузчики дружно подорвали с пола какую-ту тяжелую коробку и занесли ее к нам в лифт.

Следом за ней они хотели занести еще одну, но в последний момент передумали. Перепуганный грузчик осторожно переступил через порог и, не сводя с меня глаз, молча, нажал на кнопку. Двери захлопнулись.

Лифт тронулся с места и поехал наверх. Я сидел в углу пытаясь вспомнить все самые счастливые моменты из своей уходящей жизни, и как назло я не мог вспомнить нечего хорошего вся моя жизнь прошла на улице, где я видел только пустое дно своего мусорного бака – и все. Вдруг лифт остановился.

Юнец забил панику: он начал бить по кнопкам как сумасшедший, прислушиваясь к динамику аварийной связи.

Я чувствовал себя как дома, только теперь в середине нее стояла еще одна коробка. Коробка была узкая, но высокая: внутри нее я бы, наверное, мог встать в полный рост. На коробку были нанесены разные стандартные предупредительные символы, смысла которых я не знал.

Я обратил внимание на такие знакомые мне знаки как зонтик, бокал, снежинка и две вертикальные стрелочки, стоящие над горизонтальной линией, а все остальные символы я видел впервые. Бурлящее в душе детское любопытство выкручивало мне руки.

Когда я разорвал ее, я увидел перед собой современный холодильник, перевязанный подарочной лентой на бантик. Я некогда в жизни не видел его в живую, только на фотографиях в рекламных буклетах, которыми я часто подтирался.

Я знал, что в холодильнике всегда холодно и потому я немного боялся его. Вверху на нем горели лампочки и дисплей, на котором светилась минусовая температура. Я аккуратно дернул за петельку – и бант развязался.

Потом я протянул руку и медленно открыл плотно прилегающую дверцу. Вспышка белого света ударила мне в глаза. Я укрылся локтем и простоял так, пока мои глаза не привыкли. Потом я убрал руку и с открытым от удивления ртом посмотрел туда: холодильник был полностью забит едой.

Я потерял дар речи и самообладание.

Об остальном вам расскажет мой попутчик, перед которым мне до сих пор ужасно стыдно.

Он набросился на еду как хищник. Вместо ложки он использовал свои огромные грязные мозолистые руки, которыми выгребал из миски салат оливье и клал его в себе рот.

Между тем он успевал еще откусывать копченый окорок и грызть печенье. Он беспрерывно чавкал и протяженно отрыгивал, тупо уставившись вглубь холодильника.
У него были стальные десна.

Я сидел у дверей и видел его в зеркалах на всех четырех стенах этой чертовой кабины лифта, куда бы я ни отвернулся – даже на потолке. От очередного нервного срыва меня спасал мой дневник, который я начал вести по совету своего психолога, у которого я как раз был на приеме сегодня утром, перед тем как поехать на собеседование в этот гребанный бизнес центр.

Он посоветовал мне записывать в него все, что со мной происходило, чем я и занимался, пока сидел в лифте. Вдруг он притих.

Я приподнял глаза и увидел, как он сидит на жопе в своем углу весь в жрачке и скалиться на меня как сумасшедший. Я почуял что-то неладное и на всякий случай принял правильную позу: поджал под себя ноги и прикрыл голову руками. Он начал бросаться в меня едой и громко ржать.

Потом он тяжело приподнялся на ноги, набросил себе на шею связку свежих сарделек и со спущенными штанами пустился в ритуальный танец вокруг холодильника. Он выпустил со своих штанов веревку и натянул ее с одного угла кабины в другой, разделся до трусов и повесил на нее сушить свою одежду.

У меня перед носом оказались его дырявые носки, от которых ужасно воняло и штаны, от которых пахло не хуже. Я чуть не блеванул себе на дневник. Он открыл нижнюю дверцу второго отделения и достал оттуда поднос, на котором стоял огромный трехэтажный кремовый торт со свечками, а за ним в глубине холодильника охлаждалась бутылка дорого шампанского.

Он по уши нырнул в торт, издавая при этом рычащие звуки, и в этот момент в кабине лифта резко погас свет и одновременно с ним перестали работать все вытяжки. Я продержался бы дольше, если бы он не начал пердеть как танк.

Я очнулся сидя в горе продуктового мусора, когда в кабине лифта снова было светло. Работали вытяжки. Из динамика аварийной связи неразборчиво горланил проснувшейся диспетчер.

Лифт подмылся вверх. Все зеркала в кабине были измазаны жирными отпечатками его рук. Он спал в своем углу, опрокинув назад голову. Весь в креме с потухшей сигарой во рту и с пустой бутылкой из-под шампанского в руке.

Холодильник стоял на месте. С открытыми дверями. Без света Лифт остановился – открылись двери.

Я поставил точку в своем дневнике, и стал выкарабкиваться, пока он не проснулся.
Это был самый счастливый день в моей жизни уличного бомжа и самый неудачный и последний день жизни моего тогдашнего робкого попутчика, с которым мне пришлось просидеть целый день в одной шикарной кабине лифта.

Я думал он слабак – а вышло все наоборот: вместо того чтобы спрыгнуть вслед за ним, мне хватило смелости лишь на то, чтобы проблеваться с крыши и тут же отступить назад. Потом я пошел и извинился перед каким-то директором за то, что испортил ему день рождение: сожрал все его продукты и сломал холодильник, который как я понял, был ему в подарок.

Он принял мои извинения и похвалил при мне тех самых грузчиков за то, что они сохранили ему кожаный диван.

Выходя из кабинета, я предупредил его о том, что тот парень, которого он ждал к себе на собеседование по поводу работу, скорее всего уже не придет.
Это случилось второго октября в международный день бомжа, о существовании, которого я даже не догадывался.

КОНЕЦ