Зависимость

Маленькие монстры

«Кто я? Что я делаю? Я? Где я? Я опять здесь? Зачем ты бросил меня? Почему?» - мысли, словно стали текучими и плыли по лицу Стаилза. Они обволакивали его разум и сковывали его тело, подобно оковам. Лицо Стаилза со стороны выглядело никаким, оно бы даже не осталось в памяти. Настолько сейчас оно было невзрачным. И лишь глаза могли бы ещё долго снится вам в кошмарах. Они, как будто плакали изнутри и от того казалось, что они стеклянные, как у куклы. Опустошенные стеклянные глаза, призрачно-бледная кожа и сухие, сильно по трескавшиеся губы, на которых в некоторых местах виднелась засохшая кровь. Он выглядел болезненным. 

Мальчик прекрасно знал место, где ему предстоит теперь выживать. Это был центр по работе с подростками в группе риска. Это была тюрьма. Тюрьма и народ там был не самый дружелюбный. Туда направляли всех подростков без жилья, страдающих депрессией и прочими психологическими расстройствами, ещё там были наркоманы, юные воры и алкоголики, словом весь сброд, который государство считало неисправимым и неудобным. Никчёмные и жалкие людишки с покореженной судьбой. Стаилз лежал на кровати в старой выцветшей, огромной майке с группой skillet, которую он часто одевал, только поскольку она была столь большая, что под неё можно было спрятать кучу еды во время его набегов на торговый центр. Еще одним плюсом этой майки являлось то, что она была настолько старая, что вряд ли её кто-нибудь осмелился бы украсть. По правилам центра, дверь в комнату всегда должна быть открыта, и когда Стаилза позвали спуститься на вечернее собрание, он сильно жалеет о том, что не может запереться. Все люди, сидящие на стульях в кругу, выглядели жалко. Убогие. Все лишь делают вид, что хотят помочь. Людям было бы проще, если бы такие как Стаилз, просто исчезли с улиц и не портили им вид города. От всех однообразных и, различавшихся лишь в мелочах историях рассказанных на собрании, у Стаилза началась мигрень. Ему было абсолютно плевать, как зовут ту девчонку или почему тот жирный парень пытался убить себя, он просто хотел уйти. И тут в голову парня взбрела одна хорошая мысль: «Нахуй всех!», и в эту же секунду он резко встал и без единого слова направился в комнату.

- Стаилз Стилински, немедленно сядьте. - на слова куратора парень среагировал лишь показав средний палец и с грохотом захлопнув дверь.

Он лег на кровать и глубоко вздохнул, неприятный запах хлорки и чего-то общественного проник ему в нос. Этот запах в очередной раз напомнил мальчику, что он снова остался один. Стаилз не понимал, что его так сильно расстроило. Всю свою никчёмную жизнь он не слышал и доброго слова, замерзал, голодал, его постоянно били, но он всегда набирался сил и вставал, давая отпор скорее даже не обидчикам, а самой судьбе. Но сейчас. Доброта Дерека, которая так мгновенно исчезла, как и появилась, заставляла глаза парня слезиться. Стаилз не помнил, когда он плакал в последний раз. Он лежал, и прохладная слеза катилась по его горячей щеке. Постепенно мальчик стал погружаться в свои детские золотые воспоминания. Он не помнил точно, был ли он счастливым или всё это лишь младенческие сны, которые он будет хранить до седины. В своих снах он был очень маленьким и постоянно бежал на встречу к маме. Её лицо он не мог разглядеть, и каждый раз она, будто бы растворялась в воздухе. И тогда Стаилз, не ожидая от самого себя, громко кричал в пустоту: Не уходи! На этот раз что-то прервало его драгоценные сновидения. Сквозь сон он услышал пошёптывания и смех.
                         
- Ха, как мило он плачет!