От любви до ненависти один шаг

Ну почему именно я?

    Я Алиса — девушка на третьем курсе филологического факультета. По-своему красивая и нежная дамочка. В школе мне не уделяли внимания парни. Ну, кроме одного. Хотя, сейчас не об этом! Я общалась с ними, но на уровне друзей или знакомых, и грань этого не переходила. В институте всё изменилось.
      Сегодня было лёгкое расписание занятий, но самое главное — это то, что был практический урок физ-ры, а у меня, как назло, освобождение после болезни. Я сидела в коридоре и зубрила злосчастный параграф. Рядом со мной находился Саша. Он нравился мне в каком-то классе, но чувства ушли, когда я поняла, что он просто зазнавшийся богатенький сынок. Раньше мы были одного роста. Но сейчас, я была хрупкой и миниатюрной, а он высокий, стройный и прекрасный на лицо. Каждая девушка на курсе сохла по нему. Мне нужен был не такой. Саше от девушек нужен был только секс, а им его деньги. Я хотела другого: романтики, любви и чувств, нежности друг к другу… Фуууф… Я, наверное, перечитала романтических книжек про любовь для одиноких домохозяек. Было странно осознавать, что почти самый красивый парень группы 3-его курса сидит рядом с тобой, а ты даже не краснеешь от этого.
      Вернёмся к учёбе. Вызубрив весь параграф, я поняла, что мне нужно повторить его вслух. Решив не беспокоить учащегося парня, я отошла в женскую раздевалку. Параграф рассказан стенке. Странно, что во время пар здесь никого нет, обычно тут полно прогульщиков, которые стараются скрыться от ненавистных ими преподавателей, но сейчас… раздевалка была пуста. У девочек была не самая большая раздевалка, и после третьего или второго звонка она была набита доверху девушками. Мы подавали заявку на расширение нашей комнаты для переодевания. Но директор просто пожимал плечами и с насмешкой говорил, что может сделать совместную раздевалку с мальчиками. Вопрос был исчерпан. Как ни странно, но в раздевалке было отдельное маленькое помещение — душевая на двух человек. Максимум. При том, что у нас 3 зала и одновременно во всех помещениях может заниматься 4 группы. Это было странно… На чём мы остановились? Ах, да, я собиралась выходить, как вдруг, перед дверью, оказался Саша. Он хищно улыбнулся и одним рывком втолкнул меня обратно. Я упала на пол и поняла, что разбила коленку.
— Эй, ты что делаешь?! А если бы я ногу сломала?
      Саша не слушал. Он взял меня за руку и, быстро подняв, повёл в душевую. Я поняла его намерения и начала сильно упираться. Но он был слишком силён. Ещё несколько резких движений, и мы уже в душевой. Саша закрыл дверь на ключ. «Господи, помоги… Господи помоги — молила я, путаясь в мыслях». Он подошёл совсем вплотную, и я чувствовала его дыхание. Мне страшно. Я боюсь того, что сейчас должно произойти… Неужели он…
— Алекс, не трогай меня, иначе, я буду кричать, — я вжалась в стену, чтобы создать хоть какое-то расстояние между нами. Саша медленно начал поднимать мои руки. Я вырывалась. Мне не верилось, что это произойдёт. Он был настолько силён, что от моих рывков, как будто бы, ничего и не менялось. Саша поднял мои руки и согнул их в локтях, одновременно прижимая меня к стене.
— АЛЕКСАНДР! ЕСЛИ ВЫ СЕЙЧАС ЖЕ НЕ ПРЕКРАТИТЕ СВОИ ДЕЙСТВИЯ, Я… — он не дал мне закончить и заткнул меня грубым поцелуем. В ответ я услышала сдавленное, протестующее мычание.
      Из моих глаз брызнули слёзы. Саша начал проникать вглубь моего рта своим языком и уже полностью властвовал над ним. Я пыталась вырваться, но всё тщетно. Моя участь уже была определена и нужно было просто смириться с этим. Саша сорвал с меня кофту, а затем и брюки. Я знала, что спастись не получится. Сейчас все были на уроке физ-ры, а до звонка остаётся сорок минут. Ему хватит. Он стянул с меня последние элементы одежды. Я рыдала взахлёб. Наконец, он снял штаны, боксеры. Всё. Это — конец. Он резко вошёл. Я завизжала.
— Сука…
       Не думала, что когда-нибудь это случится, а особенно — с ним. Он удивлённо на меня посмотрел и начал делать резкие, животные толчки. Я сходила с ума...
      Наконец, всё закончилось. Я сползла по стенке вниз и поняла, что у меня больше нет сил. Саша начал одеваться. Он подошёл к какому-то шкафчику, «вкраплённому» в стену и достал оттуда зелёное полотенце.
— Возьми. Потом поблагодаришь.
      Саша кинул мне ткань, и я быстро закуталась в неё. Он ухмыльнулся и вышел из ванной. Я осталась одна. Совсем одна. Наедине со своими мыслями. Зачем? Зачем он так со мной поступил? Что я ему сделала? Почему я? Ну почему именно я? Из глаз ещё больше полились слёзы. Капли крови стекали со стены и падали на пол зеленого кафеля.
      Прозвенел звонок. В раздевалку начали собираться девочки. Дверь была чуть приоткрыта, и ко мне сразу набежало много народа. О нет, только не это, только не всеобщий позор. Меня начали расспрашивать: что произошло? Почему ты на полу? И т.д. Не выдержав, не утихающего галдежа, я выкрикнула:
— Я ПРОСТО ЗАХОТЕЛА СХОДИТЬ В ДУШ! ПОСКОЛЬЗНУЛАСЬ, УПАЛА, ВОТ СИЖУ, ПЫТАЮСЬ ОКЛЕМАТЬСЯ! У МЕНЯ И ТАК ГОЛОВА ГУДИТ, А ВЫ С РАССПРОСАМИ ЛЕЗЕТЕ! — это было последнее, что я смогла выкрикнуть. Слёзы лились всё сильнее. Голова болела. Мне не хотелось верить, что всё это происходит взаправду. Девочки ушли, а я… А что я? Так и осталась плакать около стенки и прогуляла последние 3 пары. Даже самой в это с трудом вериться. А он? Наверное, сейчас сидит где-нибудь и разговаривает с дружками о том, как забрал первый раз какой-то девки. Саша, наверное, даже и не помнит, кто я такая.

Закончилась 4-я пара.

      Я поняла, что мне больше нельзя продолжать сидеть. Включила воду и приняв душ, надела помятую кофту с брюками. Фойе пустовало. Только краем глаза я заметила, что около пропускной стоят парни, просящие их выпустить покурить. Вахтёрша — бабушка советских стандартов. Она бы никого и никогда не выпустила из универа раньше окончания пар без записки. Но, к счастью, мы были соседками. Галина Павловна знала, насколько я тихая. Она очень любила меня, и я была уверена, что выйду. Парни прирекаются с бабушкой.
— Ну, Галина Павловна! Ну пожалуйста, выпустите нас!
— Ничего не знаю! Записок нет — а значит не выпущу.
Я накинула лёгкую куртку и сменила туфли на удобные и мягкие кроссы. Осень, как-никак.
— Здравствуйте, Галина Павловна.
— Здравствуй, Алиса. Куда ты?
— В больницу, — Галина Павловна побледнела.
— А что случилось?
— Живот болит и тошнит.
— А-а, ну иди, иди. Стоп! — я остановилась в проходе. — А записка у тебя есть?
— Да, конечно, — Галина Павловна расплылась в улыбке.
— Вот! Смотрите и учитесь! У девочки записка есть! А вам, оболтусы, в университете делать нечего! — конечно же, никакой записки у меня не было. Просто в сумке, на такой момент, заготовлена пачка бумажек с подделанным или отксерокопированным почерком препода. Я достала три записки.
— Ах, да, парни, вам тоже профессор передал, — я отдала им две бумажки с освобождениями и с трудом подмигнула. Мальчики смекнули, в чём дело и отдали листочки вахтёрше. Галина Павловна немного ошалела, но приняла записки и с улыбкой довольного китайца выпустила нас.
— Слушай, да ты прямо героиня! — продолжал один из них, когда мы вышли. — Если бы не ты, мы бы так и остались стоять на входе.
— А сколько у тебя ещё таких бумажек? — поинтересовался второй. Я достала пачку и отсчитала от неё 10 записок. По пять каждому. Лишь бы поскорее отстали. Меня достал весь мир, хотелось просто лечь под одеяло и свернуться комочком.
— Вот, пользуйтесь, — парни удивились.
— Спасибо, а ты на каком курсе-то?
— На третьем. Вы?
— Первый. А факультет? Отделение?
— А вам, не много информации от незнакомого человека?
— Хм. Ну, а что? Может встретимся ещё как-нибудь? — парень сказал это с такой пошлой улыбкой, что мне стало не по себе.
— С вас хватит, — совсем не умея разговаривать с парнями, я их так прямолинейно отшила, что сама была горда за себя. Парни стояли в недоумении. Я пошла быстрым шагом и, даже не старалась прислушаться к тому, что мне кричали в след.
      Конечно, я не собиралась идти в больницу. Мне нужно было, как можно быстрее, попасть домой.