Не люби [редакция]

III. Вадим

Я ушел с этой проклятой площадки, стараясь не оборачиваться. Эта девчонка, Алиса, чем-то зацепила меня. Я не знаю чем, но было в ней что-то такое, что заставило меня остановиться, а не пройти мимо, и помочь ей. Только вот зря я с ней познакомился. Она такая маленькая. Наивная. И беззащитная.

Я не знаю, зачем ввязался в эту драку, зачем вступился за нее, но сделанного не изменить. Я это сделал. И вот с разбитой рожей шел домой. Незаслуженно пострадал из-за какой-то приезжей девчонки. Раньше такого не было. Я никогда ни за кого не вступался. Не такой я человек.

Но Алиса потрясла меня тем, что мужественно вытерпела все удары этих ублюдков. Сначала эти продажные шкуры избили ее, потом главарь отморозков Морозов бил ее кулаком в живот, пока я не услышал то, чего он хотел. Она смогла удивить меня. И смогла дать повод восхищаться ею.

Когда она касалась платком моего лица, вытирая кровь, я наблюдал за ней. Она чиста. Чиста, как маленький ребенок. У меня сестра такая же. Никакой корысти в ее действиях или глазах просто не было.

Идти домой совсем не было желания, но я знал, что иначе опять лишь поругаюсь с отцом из-за этого. Ему хотелось видеть хорошего сына, который вскоре после него самого унаследует семейное дело, семейный бизнес, но мне это было не интересно. Зачастую я прогуливал школу, никогда не интересовался отцовским бизнесом, не ходил на всякие встречи вместе с ним. Светская жизнь не для меня. Я поступал как хочу, иногда даже совсем не хорошо, но это была моя жизнь и мой выбор. Я не позволял никому решать за меня.

Когда мама еще жила с нами, я был более менее послушным и прилежным. Я ходил в школу, ни с кем не дрался, получал хорошие оценки и любил сидеть у отца в кабинете, пока он решает всякие проблемы с бумагами. Но потом она ушла, оставив меня и Веронику на попечение отца и нянек. Она выбрала другую жизнь. Более лучшую, чем эта.

Я долго не понимал, чего же ей не хватало в жизни со мной, Вероникой и отцом. Понял тогда, когда сам это испытал. Ей не хватало свободы.

После ее ухода ни одна нянька не могла справиться со мной. Я будто обезумел. Мне все перестало быть интересным. И я стал жить сам по себе, наплевав на все правила и требования отца.

Я был тем, кем хотел быть, и начал делать то, чего хотел. Мне стало пофигу на запугивания и угрозы отца, потому что он все равно ничего не мог бы сделать мне. Я - его выродок. Родной сын как никак.