—Ну че, сука рыжеволосая, хорошо искупалась?!—смеясь, кричит брюнетка и отбросив от себя громко кашляющую девушку в сторону, брезгливо вытирает поданной подругами салфеткой забрызганные скисшим молоком руки.—Чтобы в следующий раз пасть свою не открывала. Усекла?—но в ответ последовал лишь короткий кивок.—Ну вот и славненько. Девочки, пошли от сюда. А то вонять начинает,—выкидывая грязную салфетку прямо школьнице на голову, Джин-Хо удаляется вместе со своими последовательницами из женского туалета, оставляя Лалису; униженную, избитую и мокрую сидеть на холодном кафельном полу.
—Аааа...—тихо прохрипела та и поджав под себя ноги, схватилась руками за волосы, издавая при этом что-то похожее на сдавленный стон.
Как же ей сейчас хотелось забыться и больше никогда не вспоминать всех тех недель издевательств со стороны одноклассников и даже людей которых она вовсе не знала! Не видеть больше этого ужаса и не терпеть этих грустны издевательств.
—Не могу больше, не могу...—шептала рыжеволосая и на дрожащих ногах доковыляла до раковины и чуть не упав на неё, во время схватилась за ботики стараясь тем самым удержать равновесие. Смотреть в зеркало Лисе было страшно как никогда. В очередной раз лицезреть все эти ссадины от побоев, разбитые губы, она больше не могла. Не могла больше это терпеть.
И все это происходило лишь по вине одного человека, слово которого в этой школе было для всех закон. Здесь он был королем и из года в год Чон Чонгук становился главой школы. Лиса не знала когда именно в их школе зародилась эта проклятая кастовая система, но одно девушка знала точно, что совсем недавно этот тиран из обычной ученицы, а если выражаться на их языке, то вольта, сделал её мастью дурака. Самой постыдной и самой низкой мастью всей их сраной игры, которая длилась несколько годов. И теперь каждый кто был выше статусом, мог позволить себе делать с бедолагой то что душе вздумается. И она была не в праве подавать голоса или сопротивляться этому, ведь теперь...она карта дурака.
—Ох...ну и потрепали же они тебя. А я ведь предупреждал, что стань бы ты моей личной шлюхой, то тогда бы я не наделял тебя таким титулом, детка.—ухмыляясь, брюнет закинув ноги на письменный стол, внимательно прошелся взглядом по телу девушки.—А теперь, спустя три недели, ты прибежала ко мне. Ну и как тебе? Поделишься своими впечатлениями?—в открытую насмехаясь над стоящей перед ним Лисой, дрожащей как осиновый лист и пытающийся что-то сказать, Чонгук медленно поднявшись с места, подошёл к той поближе.—Так ты одумалась? Хочешь стать моей игрушкой?
—Да...—сил сопротивляться больше не было, ещё один день такой жизни она просто не выдержит.
—Ну вот и славненько. Как же мне понравилось ломать тебя, смотреть на то как ты медленно превращалась в заику и изгоя всего мира. Это было забавное зрелище,—больно хватая ту за подбородок, Гук внимательно вглядывается в помутневшие от слез глаза.—С этого дня ты моя личная шлюшка, детка.
