✨КрыЛья✨

✨ГЛАВА XVII

В четверг после школы Лорел взяла из дома голубой фартук и отправилась в «Книжную полку Марка», папин книжный магазин. Джен, Брент и Медди — его подчиненные — брали лишние смены, но такими темпами они выработали бы свои сорок часов уже к пятнице. Лорел хотела дать выходной хотя бы Бренту и Джен. Медди была единственной сотрудницей, доставшейся папе в наследство от прежнего хозяина. Она работала здесь почти десять лет и, к счастью, могла управиться даже в одиночку.
Однако больше всего Лорел волновалась не за магазин. Перед выходом из дома она заглянула в родительскую спальню и пришла в ужас от папиного вида. Отец всегда был худоват; теперь его лицо осунулось и посерело, а под глазами пролегли темные круги. Губы побелели, на лбу выступил пот. Мама испробовала все возможные средства: припарки с лавандой и розмарином, чай из фенхеля, витамин С для поддержания иммунной системы... Бесполезно. На ночь она дала ему немного бренди, а в увлажнитель воздуха капнула мятное масло — опять никакого толку. Забыв о гордости, мама дала папе несколько традиционных лекарств — найквил и тайленол усиленного действия, — ему не полегчало. Обычная на первый взгляд простуда обернулась серьезными осложнениями — и куда быстрее, чем можно было ожидать.
Когда Лорел вызвалась поработать в книжном магазине, чтобы мама осталась дома с отцом, та крепко обняла дочь и прошептала «Спасибо». Папа выглядел ужасно — как блеклая карикатура на самого себя. Он пытался шутить и улыбаться, но даже это давалось ему с трудом.
Лорел вошла в магазин под веселый звон дверного колокольчика.
Медди подняла глаза и просияла.
— Лорел, ты хорошеешь с каждым днем!
Они обнялись, и Лорел с удовольствием задержалась в ее успокаивающих объятьях. Медди всегда пахла печеньем, пряностями и чем-то еще, неведомым и неуловимым.
— Как папа? — спросила Медди, не убирая руки с ее плеча.
На сей раз Лорел не смогла ограничиться простым «нормально».
— Он ужасно выглядит. Кожа да кости, прямо скелет. Мама пытается ему помочь, но все безрезультатно.
— Иссоп с солодкой тоже не помогают?
Лорел печально улыбнулась.
— Я тоже первым делом это спросила.
— Чудодейственное средство, насколько мне известно.
— Не для папы. Не на этот раз.
— Я каждую ночь ставлю за него свечку.
Свечи были для Медди тем же, чем иссоп и солодка для Лорелиной мамы, — средством от всех бед. Набожная католичка, она держала на подоконнике свечной ящик и зажигала свечи по любому поводу, будь то рак у знакомого прихожанина или сбежавшая от соседа кошка. И все же Лорел была ей благодарна.
— Папа составил график на следующую неделю.
Медди рассмеялась.
— Слег, а графики составляет! Значит, умирать пока не собирается. — Она протянула руку. — Давай посмотрю.
Медди внимательно изучила написанный от руки график.
— Вижу, он урезал часы работы магазина.
Лорел кивнула.
— Работников не хватает.
— Ну и правильно. Я давно ему говорила, что глупо так рано открываться. Кто в восемь утра пойдет за книгами? — Она наклонилась ближе и заговорщицки прошептала: — Если честно, мне и самой лень вставать в такую рань.
Несколько часов они проработали довольно весело, избегая разговоров о Лорелином папе, хотя мысли о нем не покидали девушку ни на минуту. В конце дня она оставила Медди заканчивать бумажные дела и приклеила к двери объявление, в котором извинилась перед покупателями за преждевременное закрытие магазина.
Лорел шла домой медленно: все тело ныло — приходилось ворочать коробки с книгами. Свернув за последний угол, она увидела на подъездной дорожке большой автомобиль. Красно-белый. Скорая помощь. Сообразив, что это значит, Лорел помчалась к дому и вбежала в гостиную как раз в ту минуту, когда санитары спускались по лестнице с носилками, на которых лежал ее отец. Мама шла следом.
— Что случилось? — спросила Лорел, не сводя взгляда с отца.
По маминому лицу струились слезы.
— Его начало тошнить кровью. Пришлось вызвать «скорую».
Санитары наконец освободили лестницу, и Лорел крепко обняла маму.
— Все хорошо, мам. Он бы не стал возражать.
— Он не доверяет врачам, — растерянно пробормотала мама.
— Неважно. Сейчас это необходимо.
Мама кивнула, но так, словно и не услышала Лорел.
— Я поеду с ним. В машину пускают только одного человека. Я позвоню тебе из больницы, когда все устроится.
— Да, поезжай.
Лорел едва успела надеть ей на плечо сумку, пока она рассеянно, не видя ничего вокруг, шагала за санитарами к машине. Когда двери закрывались, мама даже не посмотрела на Лорел.
Провожая взглядом «скорую», она чувствовала в груди тошнотворную, сдавливающую тревогу. Родители никогда не попадали в больницу — только пару раз навещали родственников. Хотелось верить, что у папы просто тяжелый грипп, который скоро пройдет сам собой. Увы, это явно не тот случай.Лорел вошла в дом и обеими руками закрыла за собой дверь. Щелчок замка эхом отозвался в пустом коридоре. Без родителей дом казался таким огромным и пустым... За последние пять месяцев она не раз сидела дома одна, но сегодня все было иначе. Она испугалась. Ее руки дрожали, когда она запирала дверь. Лорел соскользнула на пол и долго сидела в коридоре, пока последние лучи солнца не померкли, оставив ее в непроглядной темноте.
С наступлением тьмы пришли и незваные черные мысли. Лорел с трудом поднялась на ноги и поспешила на кухню, где включила весь свет, какой только могла. Усевшись за стол, она достала учебник английского и хотела сделать уроки, но после первого же предложения буквы поплыли у нее перед глазами — бессмысленная тарабарщина.
Лорел положила голову на книгу. Она думала о магазине, о Тамани и о Дэвиде, потом мысленно возвращалась к родителям — и так по кругу, снова и снова, пока глаза не начали слипаться.
Громкий звонок пробудил ее от странного тяжелого сна. Лорел сосредоточилась на звуке, с трудом нажала кнопку «Ответить» на телефоне и сонно прохрипела:
— Алло.
— Привет, родная, это мама.
Лорел тут же очнулась и посмотрела на смятый учебник.
— Что сказали врачи?
— Сегодня же начнут давать антибиотики. Хотят посмотреть, что будет завтра... Он еще даже не в палате, а уже стемнело. Так что оставайся дома, завтра приедешь, ладно?
Лорел замешкалась. Ее не покидало смутное, необъяснимое чувство, что если она приедет в больницу, то сможет как-то помочь папе. Глупости! Завтра вот-вот наступит.
Нарочито беспечным голосом Лорел пролепетала:
— Не волнуйся за меня, мам.
— Я тебя люблю.
— И я тебя.
Лорел вновь оказалась одна в пустом доме и почти бессознательно нашла в записной книжке номер Дэвида. Лишь услышав его голос, она поняла, кому звонит.
— Дэвид? — заморгав, сказала Лорел. — Э-э, привет. — Она бросила взгляд за окно: в темном небе сияла луна. Сколько же сейчас времени? — Ты можешь прийти?