Без шансов: война чувств [ЗАМОРОЖЕНО]

#3

Утро следующего дня началось, на удивление, спокойно. Я проснулся со звоном будильника, привел себя в порядок, позавтракал, и, со вздохом о неизбежности, направился на работу. И, нет, слово "неизбежность" здесь совсем не говорит о моем негативном отношении к тому, чем я занимаюсь, но... Я не из тех людей, кто с Великой радостью, настроенный на подвиги и все такое, идет на работу. Потому что моя работа - это мое хобби. Я - хореограф. И довольно востребованный. В студию "Music&Dance" я устроился года два назад. Спустя полгода, после окончания школы. Помню, как отец рвал и метал, когда я заявил, что не собираюсь поступать в ВУЗ и сразу устроюсь на работу. Он-то рассчитывал, что я, как и старший брат, поступлю на мед. факультет и выучусь на хирурга или кого-нибудь еще в том же роде, да только он не учел, что я ненавижу больницы. Ненавижу настолько сильно, что одно упоминание о ней сводит зубы. Именно поэтому я и съехал из дома отца, купив собственную квартиру сразу, как получил вторую зарплату - к счастью, платили мне неплохо. Трехкомнатная квартира с кухней, гостиной, санузлом и прихожей. Небольшим бонусом являлся балкон, который выходил на город и башню Намсан. Сам дом был населен среднестатическими гражданами Кореи и обустроен был соответственно. Мне, с детства живущему в роскоши и изобилии, в самом начале было нелегко привыкнуть к вечно выходившему из бойцовского строя лифту, трем кошкам, что жили у аджумы на первом этаже и дюжине ребят, разного возраста и склада характера, которые жили в округе. Да и сама квартира, которую я с великим трудом и не меньшей радостью приобрел, выглядела не самым лучшим образом. Но уже спустя несколько месяцев, выцветшие обои сменились на дизайнерские, ободранные диваны и кресла на новенькие, кожанные; покосившаяся мебель уехала на свалку, а освободившееся пространство заняли красивые деревянные полочки и шкавчики. На кухне появился гарнитур новейшего дизайна, что только-только воплотил в жизнь отец Юнги, владелец мебельного салона. Если точнее, его салоны были распространены паутиной по всему миру, а сам господин Мин был широко известен в своих кругах.

И Чон, и Юнги здорово помогли мне в преображении квартиры. Мы весело проводили в те времена вечера: то, когда клеили обои, Гук опрокинул банку с клеем на любимую толстовку Мина, и тот чуть не убил его (если точнее, они конкретно прилипли друг к другу, пока дрались, и я потом еле-еле отодрал их тушки, тесно сплетенные в крепких объятиях, друг от друга); а то, опять же из-за неуклюжести, вылили краску на клеенку, что ранее окутывала диваны, и поскользили по ней, как по льду, в конец измазавшись. Тогда Юнги замарал свои волосы, и ему, чтобы не ходить с болотно-зелено-черной шевелюрой, пришлось срочно их перекрашивать. Только вот, мы с Чоном, когда бегали в супермаркет, перепутали черную и бирюзовую краски. По нашей неопытности, решили, что волосы станут черными, когда высохнут. Но, цвет как был зелено-голубым, так и остался. Вот мама Мина тогда понервничала: сын заявился домой с цветными волосами. Но выглядело это не так уж и плохо. Юн даже поддерживал некоторое время такой образ.