Моя собственность

2

Как только сумка с запасами была упакована, и я вышла через парадную дверь, я обернулась посмотреть на единственное место, которое когда-либо считала домом. Воспоминания о моем детстве, о любви, которую дарили мои родители, наполнили мою голову и заставили меня улыбнуться. Я отпустила это место, в последний раз вдыхая запах пыли и плесени, которые иногда пронизывали воздух.
Я должна была сделать это для себя. Я просто надеялась, что в конце концов не пожалею об этом.
Глава 2
Санса
Мне удалось уйти, когда луна была высоко в небе, и проскользнуть мимо группы охранников, которые время от времени патрулировали улицы.
Я наблюдала за их рутинной работой, планируя тот день, когда уйду, на протяжении нескольких месяцев. Это было все, что я могла делать после того, как умерли мои родители, чтобы отвлечься от ужасных вещей, которые произойдут со мной, если меня обнаружат.
Светало, прошло уже несколько часов после того, как я покинула город. Я вытерла пот, проступивший на лбу, несмотря на то, что я находилась в густом лесу, частично укрывающем от солнца. Я так долго шла, что мои ноги болели, а мышцы горели.
Я остановилась и повернула голову назад, глядя на массивные деревья, которые меня окружали. Их ветви заставляли свет мерцать на лесной почве с разными интервалами.
Я начала продвигаться вперед, но через несколько минут поняла, что мне нужно отдохнуть. Я нашла большой валун и присела. Добравшись до моей сумки, схватила одну из бутылок с водой, которые наполнила, прежде чем отправиться в дорогу. Сделав из нее большой глоток, я сунула ее обратно в сумку. Мне нужно было рационально распределять мою пищу и воду, потому что я не знала, как долго пробуду в пути.
Тем не менее, здесь посреди неизвестности было спокойно и мирно. Я задавалась вопросом, есть ли в этих горах люди, скрытые от отвратительного и коррумпированного мира, в котором мы сейчас жили.
И хотя мой желудок начал сжиматься в судорогах и громко урчать, я не спешила что-нибудь поесть. Я ела за несколько часов до того, как выйти из дома, и мне нужно было экономить столько, сколько смогу.
Закинув свой рюкзак на плечи, я встала и начала подниматься по склону горы. В моих мыслях не было определенного места назначения и планов. Это, наверное, самая глупая идея, которая когда-либо приходила мне в голову, но оставаться и, пытаясь жить там, где на каждом шагу были вооруженные отряды солдат, было еще глупее. Я предпочитаю воспользоваться своими шансами здесь, в глуши, вдали от всех, чем полагаться на случайность и надеяться, что меня не найдут и не продадут.
По мере того как шли часы, и я продолжала двигаться дальше, мой желудок стал болеть и урчать более яростно, я решила найти какое-то убежище на ночь. Как только найду его, смогу что-нибудь поесть и, отдохнув, продолжить свой путь утром.
Опираясь на валуны, я начала подниматься по скалистой местности все выше. Я была уже почти наверху, когда моя нога застряла между двумя камнями, и все никак не могла освободить свой ботинок.
Мои попытки высвободить ногу были бесплодными, и когда я, наконец, дотянулась до нее рукой, чтобы попытаться освободиться, упала назад. Но, из-за того, что застряла между валунами, во время падения мою ногу вывихнуло под неестественным углом.
Когда упала, я вскрикнула от боли. Затылком ударилась о камень, и в тот же миг звезды засверкали перед моими глазами. Боль была пронзительной, и вскоре меня поглотила тьма. Я была не в силах остановить это.
Отто
Топор был привязан к моему бедру, нож прикреплен к лодыжке. Лук и стрелы, висели за моей спиной, незаметно покачиваясь, пока я пробирался сквозь лес.
Я искал пищу, любое животное на моем пути, черт возьми, что-нибудь съедобное в этот момент.
Несмотря на то, что я нормировал свою еду, когда запасы были скудными, я всегда был уверен, что на шаг впереди. Я всегда следил за тем, чтобы у меня было лишнее на случай, если возникнет непредвиденная ситуация.
Я наткнулся на кое-какие дикие ягоды и начал собирать их, складывая в мешочек, который был прикреплен к другой стороне моего бедра. Когда оборвал весь куст начисто, я начал собирать съедобные цветы и травы.
После я продолжил пробираться сквозь лес, прислушиваясь к звукам дикой природы, сосредотачиваясь на моем окружении, я остановился на вершине холма, просто впитывая в себя вид вокруг. Валуны были везде, насколько я мог видеть, представляя собой сплошной скалистый ландшафт, который был так же опасен, как и красив.
Ястреб пролетел над моей головой, прозвучал его дикий, свободный крик. Я услышал какой-то звук слева от меня. Присев на корточки, я посмотрел в ту сторону и увидел кролика в десяти футах от себя. Он был спиной ко мне, прочесывал лес на наличие пищи.
Спокойно, незаметно, я потянулся за спину и схватил свой лук. Несколько из стрел, которые я нес, были прикреплены к петле на моих штанах. Я вытащил одну, установил ее и натянул тетиву.
Я сосредоточился, поддерживая мое дыхание устойчивым, что поможет быть точным и достичь цели. Выдохнул и выпустил стрелу. Убийство было быстрым и аккуратным, безболезненным для животного.
Я снова повесил лук за спину и направился к своей добыче. Как только положил его в сумку, прикрепленную к моему бедру, я собирался идти обратно, когда что-то попало в пределы видимости моих глаз. Вспышка темно-зеленой ткани была частично видна, материал слегка колыхался на поднявшемся ветру.
Я подошел ближе, чтобы разглядеть лучше, оставаясь спокойным и медленным. Скорее всего, это была просто тряпка, но я находился высоко в горах. Итак, как она сюда попала?
И затем, когда я был всего лишь в нескольких шагах от нее, и валуны больше не мешали всему виду, мое сердце остановилось. Там, среди скал, словно сломанная кукла, лежала женщина.
Моя женщина.
Понимание этого прошло через меня, и ощущалось, словно удар по лицу.
Я мог видеть высохшую кровь на скале под ее головой, я окинул все ее тело взглядом и увидел, что ее нога застряла между двумя валунами. Ничто иное, кроме нее, в этот момент не имело значения. Ей было больно, и мне нужно было добраться до нее.
Сначала я поработал над тем, чтобы освободить ее ногу. Как только дело было сделано, я осторожно поднял на руки ее маленькое тело, которое выглядело изящным и хрупким в моих руках. Она была крошечной по сравнению со мной, и я очень четко видел, что это женщина.
Всецело женщина.
Ее изгибы говорили об этом, а также округлости ее грудей, прижатых к материалу ее потрепанной рубашки. Но она была молода, намного моложе моих тридцати лет.
Ее темные волосы свисали через мое предплечье, и грязь, которой было покрыто ее лицо и тело, сказала мне о том, что она находилась здесь недолго. И она была явно жива, потому что я мог видеть, как поднимается и опускается ее грудь, я не знал, как долго она пробыла здесь или насколько серьезна ее травма. Мне нужно было отнести ее в хижину и осмотреть, чтобы я мог ее вылечить.
Я посмотрел на лицо женщины, на ее высокие скулы, на ее полные губы, румяную плоть можно было разглядеть под грязью, которая покрывала ее.
Некая собственническая сторона восстала во мне, словно злой зверь, требующий вырваться на свободу, рокочущий о том, чтобы заявить на нее свои права. Это была такая мгновенная, мощная реакция, что все мое тело напряглось. Я никогда не испытывал подобных эмоций. Они могли бы сбить меня с ног сию же минуту.
Мое сердце бешено билось в груди, пока я продолжал пробираться сквозь лес к своей хижине. Чувствовать ее в моих объятиях, было таким правильным, что заставило меня понять одно.
Я вылечу ее, а потом сделаю своей.