Невинный окровавленный цветок

Укус 8

Мун с шумом сглатывает, не до конца понимая что происходит, что заставило его взгляд смениться на хищный. Взгляд прикован к пятнам крови, которая капает с кончиков тонких пальцев, от чего лужица увеличивается в размерах.

— Вставай, — грубо проговаривает Мин, всё так же стоя в дверях, поднимает руку и осматривает её, медленно слизывая кровь, обсасывая каждую фалангу с особым наслаждением прикрыв глаза как истинный дегустатор, который попробовал лучший в мире десерт. И для него этим десертом являлась кровь человека. — Жалкие парнишки которые вторглись на мою территорию, да ещё и посмели нахамить, получили по заслугам, — он беззаботно пожимает плечами, переводя взгляд на тёмноволосую, — Я что говорил тебе буквально час назад? — выгибая бровь в опросе наблюдая за каждым движением Луны.

Она поднимается, опираясь о кровать, шипя от боли в теле, идя к хозяину дома, прерывая зрительный контакт, опуская глаза в пол и вскрикивает, когда Юнги дёргает её в свою сторону, выгоняя из комнаты с грохотом закрывая дверь и идя за связанной, усмехаясь неуверенным движениям.

— Спускайся, — она оборачивается, а он кивает на лестницу с боку, и указ выполняется лениво, но в тоже время более увереннее, чему он был бы рад имея хоть какое-то значение этого слова.

Мун ступает на последнюю ступеньку и смотрит на огромные распахнутые двери, кидая краткий полный непонимания взгляд на парня. Внутри зарождается надежда на то, что он решился отпустить её домой всё-таки сжалившись, но стоило выйти за порог дома, как она замерла с округлёнными глазами, полные страха, непонимания и отвращения.

Трупы людей и тех самых гостей устелили газон дома, а в носу застывает запах крови, вызывая тошноту: Некоторые всё ещё пытались двигаться, и делали это последний раз, а после, если глаза оставались открыты, их мёртвый взгляд застывал на вампире; Чьи-то внутренности выпотрошены, чьи-то конечности вывернуты в обратные стороны.

— Ты должна принять то факт, что это минимум из того, что я могу сделать, — его ладони ложатся на девичью талию несильно сжимают её, а Мун овладевает желание сломать руки этому психопату и бежать туда, куда глаза глядят, лишь бы больше не встречать эту безжалостную тварь. — Я тебя обижу сам, но каждый, кто посмеет сделать это за меня, будет находиться в состоянии похуже этих ребят, — проносится где-то над ухом хрипло, вызывая вновь мурашки и тошноту.

— Отпусти меня домой, пожалуйста, — сдавленно выдаёт Лу, сжимая ладошки в кулаки, не в силах заставить руки перестать трястись, а ноги подкашиваться.

— Нет, малыш, не сейчас, — Юнги сжимает талию заставляя ту зашипеть и привстать на носочки от боли, поднимая глаза вверх, подавляя слёзы. — Пока я не уничтожу Джиу, я не выпущу тебя за пределы этого дома одну.

— Мне нужно учиться, Шуга! — вопит Мун и разворачивается в руках парня, ударяя его в грудь, — Я не хочу быть с тобой связанной! — затем снова и снова, впиваясь пальчиками в кровавую рубашку, чуть ли не хватая за шиворот, — Я не хочу быть бессмертной, не хочу что бы из меня кровь сосали когда вздумается! — не перестаёт кричать плевав на все его приказы, заталкивая его в дом, не замечая ухмылки Мина, что всё шире ползёт по лицу.

В его губы впиваются грубым поцелуем, толкая к кухне, попутно разрывая окровавленную рубашку и стягивая её с плеч, заставляя Мина довольно промычать. Он подхватывает Луну за бёдра и усаживает на стол, предварительно с него всё скидывая.

— Я уже ненавижу тебя каждой крупицей своего тела, — проговаривает она обвивая своими ногами вокруг талии парня, тем самым притягивая его к себе вплотную, получая в ответ сильный укус за губу, но вместо вскрика, из её груди вырывается стон, а пальцы на ногах сжимаются.

— Но после, ты полюбишь меня так, как не любила твоя сестра Чонки, — хрипит Юнги и тут же отстраняется из-за упирающихся ладоней в его грудь.

— Что?..