В участке, мы долго заполняли какие-то бумаги. Я нервно теребила волосы, накручивая кончики на пальцы.
Наконец, поставив где надо было свою подпись, я встала из-за стола и меня проводили в комнату для допросов. Ничего особенно, лишь стол и два стула. Вскоре, дверь кабинета открылась и под конвоем полицейского, вошел Зейн. На его запястьях были наручники. Сев на свободный стул, он оглянулся на полицейского, который встал в дверях и опять повернулся ко мне.
- Как Гарри?
- Нормально. Ему сделали операцию и он сейчас в реанимации, к нему не пускают, а ты как?
- Ну, меня допрашивали, несколько раз, - Малик усмехнулся, - но вроде тоже нормально.
- Слушай, я сейчас же найду тебе адвокатов, пришлют старое дело, все во всем разберутся.
- И как же они разберутся? Причем тут старое дело, Кара? Ты не понимаешь? Твои старые дела не имею никакого отношения к тому, что я слишком сильно ударил эту стерву статуэткой по башке. Адвокат не сможет меня отмазать.
- Это было в состоянии аффекта. Ты сможешь отделаться лишь условным, к тому-же, зачтут то, что ты известный певец и раньше не привлекался.
- Кара...
- Что? Я не знаю всех тонкостей, об этом тебе расскажет адвокат.
- Кара... - вновь повторил Зейн, внимательно глядя мне в глаза.
- Что?
- Обещай, что не расскажешь Остину о том, что я был в тюрьме.
- Зачем?
- Не хочу, чтобы он плохо думал обо мне.
- Зейн, во-первых, никто не посадит тебя в тюрьму, так что даже не начинай, а во-вторых, найдутся добрые люди, которые и без меня ему об этом расскажут.
Малик встал из-за стола и направился к двери.
- Эй, так быстро? У нас еще есть время! - крикнула я вслед.
- Просто найди адвоката и не трать время, - бросил через плечо тот.
Он прав. Выйдя из полицейского участка, я сделала глубокий вдох. Так, что делать? Мне нужен телефон, нужно позвонить остальным и предупредить их, что домой нам пока нельзя. Моя сумка и все остальное осталось в доме, значит, что я без гроша в кармане посреди Лос-Анджелеса. Отлично, на счетах миллиарды, а в кармане гуляет ветер!
