What you want// Что хочешь

Не бойся

Кружка с отбитой ручкой стоит перед печальным тюльпаном. Из неё вылетает горячий пар, в комнате стоит запах чая.
Сара кусает нижнюю губу и судорожно водит руками по сахарнице туда и обратно, когда отсыпает немного в свою кружку.
Остаток темного осеннего вечера это тишина. Апатичная, с мокрыми глазами и едва смазанной тушью под ними. Она расположилась под луной и рассказывает о своей жизни, поднимая одеяло тюльпана и накрывая его холодное тело. Тишина так делала со дня рождения тюльпана и до дня его смерти. Будет продолжать делать...
Тюльпан просыпается на рассвете, в тепле под тяжелеющим одеялом, как мамины веки и папины чемоданы с сувенирами из Амстердама, которые джон уже забрал, но лучше бы он забрал тяжелые веки мамы.
Стало страшно. Холодно и пусто. Сары нет в кровати. Нет тепла в доме и не пахнет чаем, нет музыки и света, проникающего к тюльпану. Страшно. Руки больше не кровоточат, а с ними Мама больше не кричит по ночам. Она вливает в себя много чёрной вязкой жидкости, которую тюльпану нельзя пить. Вот и всё. Громкие шаги по лестнице. Это Мама. Она открывает дверь, а я смотрю прямо на неё.
***

Сара встала от колющего ощущения. Непонятно чего, врезающегося в неё. Но она встала и ушла на кухню, натягивая кофту на голову, не расправляя её у талии. Вспомнив про Тюльпана, она стала доставать чай с полки и яйца из холодильника. У него Сара остановилась и взглянула на рисунок на крошечном магнитике. Счастливые глаза нарисованной сары номер 1 смотрели на неё и говорили «а что с тобой сейчас, сучка». Передумав готовить и делать дела, она опустилась вниз, обхватив колени, уткнув голову в кофту. Волосы струились и гладили плечи, но не приносили успокоения. Лицо Сары было задумчивым в тот момент, но будто не выражало ни одной эмоции. Ничего, просто ничего. Временные трудности. Конечно конечно конечно.
и сара ушла.

***
Дверь открывается от сквозняка из окон, а улицы затянуты белой сахарной ватой. Влажной и густой, как шерсть собаки тюльпана, сбитой чёрной высокой машиной прошлой зимой. Трудности сменить резину, чтобы не давить собак, радостно бегущих за теннисным мячом.
Но никого нет, лишь никто стоит за дверью и тихо скрипит пальцами, вслушивается в шорохи и наблюдает за всем. Но только тихо, вы этого не знаете, или не узнаете, пока никто не скрипнет дверью на кухне, а утром Мама закроет её и скажет «сквозняк». Но только тихо.