Я рядом с тобой навсегда...

Ссора или же признание?

Поднимаясь с пола, парень в синей толстовке гневно смотрел на курящего, который делал очередную затяжку, впуская порцию никотина в свои лёгкие.
— Как же ты меня задолбал, Ларссон! Не можешь не трогать меня хотя бы один день? — зло, но не крича говорил низкий парень стоящему напротив него коммуняке.
— Ты же знаешь, что не могу, да и к тому же, ты сам виноват, что о мою ногу запнулся! Смотри под ноги, малявка! — также зло говорил курящий.
— Это я-то коротышка? На себя посмотри, переросток! — всё больше возмущался Риджуэлл.
Торд же толкнул в грудную клетку Тома, со злобой смотря ему в лицо.
— Я бы на твоём месте не нарывался на неприятности! — рявкнул он, подняв Томаса над землёй за капюшон.
Черноглазый же сжался от страха, но всё же старался не подавать вида, не показывать свою слабость перед таким, как Торд.
— Ну и что ты мне сделаешь? — сказав это, Риджуэлл сразу же пожалел о том, что осмелился спросить.
Глаза Торда полыхали злостью и он «швырнул» Тома в стену, не думая о последствиях.
Резкая боль заставила Тома распахнуть глаза и вскрикнуть. От столкновения затылка со стеной, послышался глухой стук.
— Угораздило же меня полюбить такого человека... — необдуманно сказал Том, но уже тише, чем до этого.
Признание Тома ввело коммуняку в ступор и он замер на месте, не решаясь взглянуть в глаза тому, кого по идее должен был ненавидеть.
Но он не ненавидит...
— Что ты сказал только что? — шокировано переспросил Ларссон, сделав шаг в сторону алкоголика.
— Не притворяйся, ты всё слышал... Ну же, начинай смеяться, унижать меня, издеваться! Давай, чего ты ждёшь? — в отчаянии говорил расстроенный парень со слезами в голосе.
Торд же подошёл к нему вплотную, поднял на ноги и опустил взгляд ему в глаза.
— Том, я... Это неожиданно... — всё ещё удивлённо говорил Торд, отводя взгляд в сторону.
Другого Том и не ожидал, он ужасно расстроился и со слезами на глазах ушёл в комнату, тем самым дав Ларссону возможность всё обдумать.
Тот же затушил сигарету о свою руку и бросил куда-то на пол, направившись за Томом.
Случайно громко хлопнув дверью, Томас упал на кровать лицом в подушки, проявляя слабость.
— Том... — дверь медленно открылась и на пороге показалась фигура коммуняки.
Но Том не поднял лицо от подушек, чтобы взглянуть на парня в красной толстовке.
— Уйди, Торд, я не хочу тебя видеть...
По щекам черноглазого потекли горячие слёзы, обжигая жаром покрасневшую кожу на лице.
Слабость или же чувства?
Ларссон подошёл к кровати Риджуэлла и просто лёг рядом с ним, прижав дрожащее тело британца к себе.
Прежде чем Том начал возмущаться, Торд провёл носом по его шее, вдыхая запах одеколона младшего.
— Знал бы ты как давно я ждал, что ты это скажешь... Думаешь, что я не замечал твоих взглядов в свою сторону? Ошибаешься, мелкий, я уже давно заметил... — говорил Торд, не переставая прижимать это маленькое тельце к себе.
— Тогда почему ты так относился ко мне? Почему враждовал? — вытирая слёзы спрашивал Томас.
На эти вопросы коммунист усмехнулся, проведя рукой по горячей от слёз щеке Тома.
— Не знал своих чувств к тебе, но сегодня наконец разобрался, — повернув британца лицом к себе ответил Торд. — Но теперь точно могу тебе сказать.
Томас замер в ожидании последующих слов со стороны старшего, он смотрел прямо ему в глаза, отводя взгляд ненадолго от смущения.
— Люблю я тебя, мелочь, до безумия люблю... И всегда буду рядом с тобой... — с непривычной для обоих нежностью и заботой договорил Ларссон, поцеловав пепельноволосого в лоб.
Лицо Риджуэлла моментально покрылось краской, выдавая его неловкое положение.
— Правда? — не веря своим ушам переспросил покрасневший Том.
Немного посмеявшись, коммунист прижал Тома к себе сильнее и ответил на такой по-детски смешной вопрос.
— Правда-правда