Учитель

Глава 25

Повествование ведется от лица Автора

Два часа, быть может, больше. Как скользкий червь стрелка на часах перебегала от цифр к цифре, сменяя оттенки за окном. Учительские объятия, будто корнями приросли к ее расслабленному, подчинившемуся сладостным ласкам, телу. Он осторожничал; почти невесомые прикосновения к сгорбленной, немного вспотевшей спине; ткань рубашки не облегала дрожащее тело девушки, попросту мешающую ткань мужчина отстранял от кожи, заменяя одежду своими горячими, оставляющими как бы незаметные ожоги, ладонями. Она сидела на его коленях в том же неудобном, но таком необходимом и нарушенном расстоянии, отчего ноги учителя слегка затекли; он не вымолвил ни слова, заключенный в плен ее слезного взгляда.

- Спасибо: выслушали, - ледяным тоном сказала она. Не потому, что равнодушие проснулось; на большую благодарность ее нервов не хватало.

Данил промолчал. В его голове бились волнами мысли и размышления, однако он мгновенно выбросил их в мусорный ящик. К чему? Зачем? А имеется ли смысл ворошить прошлое?

Мужчина посмотрел на девушку, без стыда сидящую у него на коленях. Встревоженная, растрепанная, заплаканная, она вызывала жалость и желание приютить как какое-то животное. Его сердце загорелось жаром баловать и позволять ей быть капризной, лишь бы не видеть полукруглых синяков от ее слез под глазами, не замечать порозовевших щек от переизбытка чувств, не слушать над ухом всхлипы и слова, которые тяжко разобрать из-за того, как болезненно она заикалась.

Он нервно пробежал пальцами по волосам, вынужденный отвлечься от любования девушкой. Она ясно поняла, что перебарщивает, причиняя ему физическую боль и сильное давление от того, как сидела на нем протяжно долго. Елизавета встала и покачнулась, ощущая пульсацию в ногах; видимо, насиделась. Прошлась по комнате, чуть пошатываясь, и замерла на месте, облокотившись о холодильник спиной.

Они никогда так не молчали. Будто стерли с лица земли человечество, словно остались наедине друг с другом двое выживших после крушения всего, чего мог достичь человек, и пустующие города планеты остались под их распоряжением, а они онемели одновременно, не в силах принять решение о своем будущем.

Данил поднялся с места тоже. По его сдавленному вздоху она заметила, как учитель перестрадал с нависшими проблемами на свои плечи; главной проблемой служила обычная школьница с нереальной, выдуманной судьбой. И он хотел помочь. И он помог. Она чувствовала облегчение и опустошение в душе. Значит, уже немного легче.
Мужчина нарушил расстояние между ними и ласково, как-то завороженно провел пальцами по ее скулам. Дыхание учителя – единственное, что она улавливала ушами, в которые будто напихали вату, нарушая слух. Он достал из переднего кармана фартука что-то, и попросил девушку расслабиться.