Behind green eyes: I wish you could be honest

Глава 1

И разломился мир его на две части.

***

Сан-Франциско, Калифорния.

Утро.

Снова этот до жути раздражающий звук, от которого я теряю последний шанс зацепиться хотя бы за ниточку исчезающей иллюзии. Я просыпаюсь. Семь тридцать и навзрыд орущий будильник. Не хочу даже думать, что через пятнадцать минут мне нужно будет пробиваться сквозь толпы людей, чтобы попасть в вагон метро, а еще через двадцать, я буду бежать, запинаясь об собственные же ноги, в надежде, что, может быть, сегодня я приду раньше своего шефа. Я снова проспал.
Завариваю чашку крепкого чая, снова и снова окуная пакетик в кипяток. Смотрю на часы и едва успеваю сделать глоток, прежде, чем подорваться с места. Мне всегда не хватает времени на то, чтобы завязать свой галстук как следует, поэтому я даже не пытаюсь.


Все как обычно: предъявляю пропуск на входе, отмечаюсь у секретарши на ресепшене, вижу, как она снова недовольно качает головой, и ухожу на свое рабочее место. Люди вокруг, словно не замечают меня, одни продолжают клацать кнопками своих компьютеры и выводят графики на мониторах, другие же просто виснут в телефонах, качаясь на кресле вокруг своей оси. Эта офисная суета и нескончаемый шелест бумаг заставляют меня чувствовать себя не в своей тарелке. Слишком душно. Ослабляю узел на галстуке и принимаюсь за работу... по крайней мере, стараюсь делать вид, что вот-вот сосредоточусь.

— Доброе утро, — на стол со звонким шлепком приземляется толстая стопка бумаг, — нужно закончить до обеда.


Едва я успеваю открыть свой рот, чтобы выразить недовольство по поводу предложенной мне работы, как мистер Дженерал поворачивается ко мне спиной и уходит куда-то прочь. Я беру в руки всю эту макулатуру и пытаюсь прикинуть, насколько килограмм это все потянет. Впрочем, неважно, какой вес имеет это все, меня больше волнует, смогу ли я справиться?


Прошел час. Единственное, что приходит в голову – это мысли о суициде в разгар рабочего дня. Я смотрю по сторонам. В глазах рябит после непрерывного чтения. Один из сотрудников пересекается со мной взглядом и между нами возникает какая-то неловкость.

— Как дела? — я просто спросил, что первое пришло в голову, чтобы хоть как-то поддержать разговор. В ответ мне улыбнулись.

— Отлично, ты как?

Я знаю, меня спросили о моих делах чисто из вежливости, потому что на самом деле всем плевать, как у меня дела, все просто ждут банального «отлично». Я с трудом пытаюсь не закатить глаза прежде, чем выдавлю из себя это самое «отлично». Получается сухо и наигранно, и я уже собираюсь отвернуться, но внезапная фраза с уст того паренька не оставляет меня равнодушным.

— Шеф сегодня орал из-за твоих опозданий...

И почему я не удивлен? Я ведь за эту неделю еще ни разу не пришел вовремя. Перекладываю бумаги из одной стопки в другую, делая вид, что чем-то занят.

— И что он говорил? — не отвлекаясь от «важного» дела, спросил я.

— Да так. Как обычно. Ты же знаешь, он хочет уволить каждого из нас.

Я лишь усмехнулся и продолжил выполнять свою работу, вбивая ничего не значившие для меня цифры в таблицу. Шли часы, и я не заметил, как офис постепенно стал пустеть.

***

Вечер.


Я вернулся домой и в гневе, нет, даже скорее в отчаянии, швырнул ключи куда-то под комод, скинул с себя рабочую рубашку с бейджиком и начал просто топтать ее. Потом мне стало мало этого, и я нарочно скинул вазу с полки, переступил через осколки и пошел на кухню, где было множество хрупких и бьющихся предметов.
Неужели так просто? Сбрасываю со стола все тарелки и бокалы, которые кто-то оставил после себя. После того, как я провозился с этой невероятно огромной кучей бумаг, эта сука просто просит меня покинуть здание и никогда не возвращаться? Ударяю по холодильнику, что есть сил, и чувствую адскую боль вперемешку со злобой ко всему окружающему и обидой на самого себя. Хочется просто кричать, держась за больную руку. А от мыслей, что все в моей жизни настолько плохо, я едва сдерживаюсь, чтобы не перебить всю посуду...

— Какого черта, объясни? — на кухню входит Зейн, и, кажется, он только-только проснулся от шума. — Почему от твоего недотраха страдаю я?!

«Не буди зверя, пока он спит» - эта строчка точно про Малика. Один его взгляд закапывал меня заживо. Но я знал этого парня уже больше года, и теперь его уловочки на меня не действовали совершенно.

Вздыхаю и виновато качаю головой.

— Прости.

Зейн меняется в лице. Он разжимает кулаки и подходит ближе.

— У тебя что-то случилось?

Наклоняет голову набок, внимательно смотря в мои глаза, а я отворачиваюсь, потому что знаю, что он пытается сделать.

— Нет, все в порядке, — вру я и, не включая свет, начинаю собирать осколки стекла, которые здесь разбросал.

Зейн не уходит. Он просто облокотился об дверной проем и ждал, когда я, наконец, заговорю. Ведь он знал, что рано или поздно я сделаю это. Через пять минут или через десять я заговорю, ведь мне это действительно нужно. Поэтому он, несмотря на огромное желание пойти и продолжить свой сон, стоит здесь.

— Меня снова уволили.

Выбрасываю осколки в мусорку, поворачиваюсь к нему и жду утешения.

— Ты лох, что я могу сказать? — вздыхая, говорит он, а затем заключает меня в свои крепкие объятия. — Мы справимся, не переживай.

***

Захожу в спальню, надеясь, что не разбудил Гарри и он все еще спит. Включаю свет, но его и вовсе здесь нет; постель не расправлена и никаких следов его пребывания здесь, все так же, как и утром. Падаю на кровать, закрываю глаза.

Я бы, наверное, сейчас все отдал, только бы уткнуться носом в его кудряшки, вдохнуть аромат персикового шампуня и почувствовать себя дома. Гарри – мой дом. Я скучаю по нему. По прежнему нему, которого я знал раньше.