Мой иностранец

Глава 1

Ваше такси подъехало, - сообщил подошедший официант.

- Мне пора, простите, что не могу более задерживаться. Я надеюсь, мы пришли к полному взаимопониманию по всем вопросам, касающимся контракта? - я вопросительно посмотрел на наших заказчиков.

- Да, да конечно. Завтра в полдень подъедем в Ваш офис для подписания. Контракт безусловно ваш. - Пьяно кивая, проговорил заказчик. Вот поэтому я предпочитаю вести переговоры в баре, с помощью добрых крепких напитков проще расположить к себе клиента и представить свои предложения в самом выгодном свете.

- Сердечно рад, - я встал из-за стола, за которым мы с заказчиками уже четыре часа обмывали нашу будущую сделку, - Я с радостью посидел бы еще, но, увы, меня действительно ждут.

А что? Да, меня ждет дома моя кошка Она ведь тоже живое существо. И, между прочим, не кормленое с утра. Беспокоится, где же ее хозяин в час ночи шляется, и почему, падла такая, не накормил ее бедненькую, голодную, скучающую. Эти мысли сподвигли меня быстрее продвигаться к выходу, знаю я, как она скучает: порванные обои, перевернутая миска с водой и мокрые следы лап по всей квартире, а то и на подушке. Но тут я вспомнил, что курево закончилось, а заезжать по пути в круглосуточный супермаркет совершенно не хотелось. Поэтому я притормозил у бара и заскочил туда за сигаретами, но мое внимание привлекла шумная сценка.

Двое секьюрити выволакивали из бара пьяного вдрыбаган совсем юного парнишку-омегу. Омега что-то неразбочиво бормотал, но охранники, не обращая внимания, просто несли к выходу.

- Пьянь конечно, но жаль омежку, - сочувственно покачал головой бармен, и тут же раздался голос администратора заведения.

- Ничего, документы я у него забрал, записки в карманы положил, вернется как миленький и все оплатит.

- А что случилось? Жаль-то почему? - встрял я в их разговор. - Я просто впервые вижу, чтобы омега в одиночестве так напивался, даже любопытно стало.

- Не знаю точно, но что-то у него случилось, пол вечера сидел, плакал и пил, а потом жаловался на сердце. Он, судя по всему, иностранец, и толком сказать ничего не мог, только бил себя по груди,показывая на сердце, и снова плакал. Я ничего разобрать не смог, - как-то виновато проговорил бармен.