Александр Н. Жизнь в волшебном мире

Часть IV. Глава 21. Что-то пошло не так

— Тебе немедленно нужно рассказать об этом Дамблдору! — воскликнула Грейнджер, как только переварила это известие. 

— И что тут рассказывать? Я не помню подробностей в упор. Помню, что возвращение Волдеморта напрямую связано с Турниром — а дальше все, как в тумане.

— Все равно, — упрямо повторила Грейнджер. — Он хотя бы будет знать, что ты достиг определенного прогресса. 

Саша поморщился. Гермиона, конечно, кое в чем была права, но к Дамблдору идти не хотелось совершенно. 

— Ладно, — скрепя сердце согласился он. — Но для начала я бы посмотрел, нет ли у него посетителей. Знаешь ли, не хочу лишний раз нарываться на Грюма. Его и так слишком много.

Гермиона кивнула и достала из ящика стола карту, которую они предусмотрительно решили хранить в потайном кабинете. Сильнее всего Саша переживал, чтобы никто ненароком не увидел подпись над его точкой. Дамблдор был в кабинете один. 

— Отлично. Грюм где?

— Грюм у себя в кабинете, — бодро отрапортовала Грейнджер. — Смотри-ка, Крауч!

Саша склонился над картой и пристально вгляделся в подпись над точкой, на которую указывала Гермиона. 

— И впрямь, Крауч. Странно это. Опоздал что ли на объявление задания Турнира?

— Подозрительно, — Гермиона почесала нос. — Рон говорил, Крауч очень серьезен и не позволяет себе опаздывать. А сейчас на него что-то нашло: не приехал на второй тур, на Святочный Бал, опоздал на объявление задания.

— Нужно идти в лес, — решительно выпалила Гермиона. Срочно. 

— Сначала необходимо наведаться к Дамблдору, — Саша покачал головой. — Возможно, он знает о том, что Крауч в школе.

— Тогда живо к Дамблдору! — отрезала Гермиона и поднялась с места.

Отбоя еще не было, так что Саша с Гермионой достаточно быстро пробежали по этажам и остановились перед горгульей. 

— Драже Берти Боттс, — бросил Саша, и горгулья послушно шагнула в сторону. 

— Погодите! — раздался позади них знакомый голос. Саша с Гермионой повернулись и застыли в изумлении. Перед ними стоял Барти Крауч-старший. Вид его был ужасен. Перси не ошибся, сказав, что Крауч болен. Это было очевидно: всклокоченный, трясущийся, с обезумевшим взглядом, в волосах запутались мелкие веточки — все говорило о том, что он проделал немалый путь, равно как и о том, что путь этот был весьма и весьма тернист.