Игра с дьяволом (Продолжение)

Часть 27

Часть 27 "Преступление и наказание"

Тэхен долго просидел рядом с Хару, внимательно изучая каждую мелочь на ее лице, будь то маленькие родинки или же едва заметные шрамики на бледной коже. Хотелось запомнить все до мельчайших деталей, ведь, возможно, это действительно была их последняя встреча.
Опустившись на колени и упершись локтями о край кровати, мужчина невесомо провел кончиком носа по оголенным плечам и хрупко поцеловал, не желая лишними действиями тревожить сон любимой. Осторожно проведя пальцами по шее, аккуратной груди и талии, психолог невольно улыбнулся, поскольку девушка перед ней мило съежилась из-за приятных и таких знакомых прикосновений. Пьяная улыбка украшала опухшее из-за слез лицо, и от этого хотелось крепко прижаться к ней и никогда не отпускать. Всегда быть рядом и оберегать от любых напастей судьбы, но, к сожалению, иллюзия счастливого конца рассеялась ровно тогда, когда отец Хару увидел в нем Джокера. Парня теперь ждала верная гибель, но ничто сейчас не мешало ему насладиться этим моментом, когда здесь, в старом гараже, никого, кроме них, не было.
Легко сняв грязное пальто и оставшись в одной черной рубашке, психолог ловко стянул одеяло с девушки и неуклюже пристроился рядом. Он неуверенно лег на правый бок и крепко прижался к Хару, несильно обнимая. Его голова лежала на уровне ее живота, а ноги были согнуты. Глаза бегали по плечам и ключицам, а губы тянулись оставить мокрый след на тонкой талии. Не желая противиться собственным желаниям, мужчина блаженно коснулся губами молочной кожи и хрипло выдохнул. Невесомо поцеловав область чуть выше пупка, Тэ накрыл их тела одеялом и уснул.

***

Хару не помнила, что случилось и сколько времени проспала: перед глазами взрывались беспорядочные огни, а в мыслях творился хаос. Воспоминания отрывками заполняли пробелы в памяти, но этого все равно было недостаточно, чтобы представить полную картину. Голова раскалывалась от боли, а в горле пересохло, будто ее несколько дней поили только алкоголем.
Медленно придя в сознание и разлепив глаза, девушка почувствовала чье-то присутствие рядом: крепкие объятия и ровное дыхание, щекочущее живот, невольно заставили улыбнуться. Растрепанные светло-коричневые волосы выдали Тэхена с поличным, и школьница в недоумении замерла: как вообще здесь оказался психолог?
— Тэ, — судя по тому, как мирно посапывал учитель, Юнги здесь теперь не было, поэтому Хару расслабилась и дала волю чувствам: руками потянулась к небрежно уложенным волосам и начала перебирать короткие пряди. Ладонь своевольно легла на щеку мужчины, и девушка, еле отстранившись, приняла сидячее положение и только сейчас заметила, что на ней не было никакой одежды. — Что произошло? — массируя виски в надежде что-либо вспомнить, Хару в волнении прикрыла глаза. Даже если в голове творился беспорядок, одно она точно помнила. Юнги и его слова: "Не кричи слишком громко", а дальше — пустота. С трудом собрав воедино все тревожные мысли, школьница, наконец, поняла, что сделал с ней Мин: синяки на руках и туловище, багровые засосы на груди и ключицах — все говорило лишь об одном. Изнасилование, иначе и быть не может.
Отчаянно схватившись за распущенные волосы, Хару огляделась по сторонам, пытаясь взглядом уловить хоть какой-то намек на присутствие подражателя. Но комната пустовала, а дверь была распахнута: в гараже никого, кроме нее и психолога, не было.
Прижавшись спиной к холодным металлическим прутьям кровати, школьница безнадежно взглянула на спавшего учителя. В этот момент он выглядел таким невинным, чистым, что душа в один миг опустела: забрали все, что девушка отчаянно хранила для Тэхена, оставив вместо чистоты лишь следы грязных пальцев на теле. А самым противным было то, что она даже не помнила, как все это произошло. От собственной беспомощности хотелось умереть: плакать, пока слезы не иссохнут и в легких не останется и капли кислорода.
Всхлипы звучали все громче, и от этого Джуван медленно разлепил глаза, пытаясь взглядом найти источник шума. Подруга, прикрыв грудь тонким одеялом и обхватив колени руками, сидела на краю кровати и громко плакала. Ее губы дрожали, а на лице застыл непонятный страх. Боясь, что Хару могла правильно понять произошедшее, он осторожно встал и присел рядом, сильнее окутывая дрожащее тело пледом.
— Что произошло? — не скрывая слез, школьница умоляюще взглянула на мужчину. Ей хотелось знать, когда Ким пришел спасти ее и где сейчас находился подлый подражатель. — Где Юнги?
— Тише, — Тэхен подался вперед, пытаясь обнять ученицу, но та лишь сильнее прижалась к холодной стене, не позволяя психологу сделать лишнее движение. Поняв, что дистанция между ними все-таки сохранилась, Тэ неуверенно отвел взгляд и замолчал, мысленно обдумывая каждое слово, что хотел сказать. — Все позади, пожалуйста, не плачь, — поборов себя и бушевавшие внутри чувства, он насильно прижал школьницу к себе, давая ощутить настоящее тепло. Девушка сначала сопротивлялась, но позже, поняв, что смысла противиться собственным желаниям нет, позволила мужчине делать все, что он пожелает. — Я остановил Юнги прежде, чем он успел сделать это с тобой, поэтому не переживай, хорошо? — мило улыбнувшись, мужчина крепче прижал школьницу к себе и уткнулся носом в шею. Чуть отстранившись, он обхватил руками лицо подруги и бережно провел большим пальцем по румяной щеке. Внимательно смотря прямо в глаза напротив, Ким уверенно подался вперед и невесомо поцеловал в губы, упиваясь волшебными мгновениями, проведенными вместе. До боли кусая пухлые губы и проводя по ним шаловливым языком, мужчина специально разрывал поцелуй и удовлетворенно вслушивался в недовольные постанывания девушки. Она не сопротивлялась, а, наоборот, сильнее желала слиться с ним в горячем танце любви.
— Я думала, что ты не придешь, — еле отстранившись, Хару неловко покосилась на друга и крепко прижалась к нему, обвивая пояс мужчины слабыми руками. Чувствуя на себе его осуждающий взгляд, девушка слегка напряглась, ведь Тэ был очень чувствительным и к нему нужен был особый подход.
— Я тоже думал, что не приду, — теперь очередь обижаться была за Хару, ибо услышать такое она явно не была готова. Конечно, ожидала, что тот ее до полусмерти зацелует и попросит прощения, но Тэхен так легкомысленно подтвердил ее догадки, что невольно становилось не по себе. — Ты сказала, что между нами больше ничего нет, и прогнала меня, когда я был готов на коленях просить прощение. Мне было тяжело... Я думал, что ты действительно возненавидела меня и теперь хотела лишь моей смерти. Даже допустил мысли о том, что все это подстроено твоим отцом. Я целый час просидел наедине со своими размышлениями и не мог отпустить обиду. Одна сторона хотела помчаться к тебе, а другая же — преподать урок, — откровения длились всего несколько минут, но для Хару понятие времени давно перестало существовать: казалось, прошла целая вечность, когда Ким говорил такие обидные, но правдивые слова.
— Я...
— Ничего не говори, — заткнув школьницу нежным поцелуем, Тэхен больно сжал ее талию под напором чувств и прижал к себе, вовлекая в еще более горячий поцелуй. Оттягивая дрожащие губы и властно врываясь внутрь, мужчина исследовал каждый уголочек разгоряченного рта и ловил краешком уха приглушенные стоны. Охотно переместив руки с талии на бедра, психолог приподнял школьницу и ловко усадил на ноги. Рисуя на оголенной спине замысловатые узоры, Джуван лениво прервал поцелуй и ласково коснулся губами щеки. Аккуратно опустившись чуть ниже, он уткнулся носом в шею и вдохнул любимый запах персика. Несильно укусив молочную кожу, учитель нехотя отстранился. — Глупая, я ринулся сюда, как только услышал твой напуганный голос, и нашел бы тебя, даже если бы пришлось обойти весь свет. Не смей даже предполагать, что я брошу тебя. Никогда. Слышишь? Никогда, — ласково проведя указательным пальцем по спине, Тэхен тепло улыбнулся и прикусил нижнюю губу, смотря прямо в глаза девушки. Левой рукой достав что-то из кармана брюк, мужчина приказал закрыть глаза. Внезапно серебряная цепочка холодно обожгла чувствительную кожу школьницы, и та невольно распахнула глаза и сразу же заметила в руках учителя знакомый кулон. Слезы застелили взор, и хотелось провалиться сквозь землю: Хару предала Джувана, когда была жизненно необходима ему, и теперь несправедливо радовалась тому, что он спас ее. Так паршиво на душе.
— Ты не выбросил это?..
— Нет, не выбросил... Эта бесконечность слишком много для меня значит, — коротко усмехнувшись, Тэхен расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и смущенно показал такой же кулон, что словно метка сверкала над смуглой кожей. Радостно проведя указательным пальцем по теплому металлу, он через секунду поднял взгляд на грустную девушку и произнес: — Я знаю, что ты порвала со мной из-за Юнги, поэтому не вини себя, хорошо? — Тэхен видел Хару насквозь: все переживания, сомнения и тревоги. Он чувствовал ее, из-за чего девушке хотелось плакать. Рыдать от необъятного счастья, что медленно уплывало из-под ног.
— Прости меня, Тэхен, пожалуйста, прости, — не в силах совладать собственными чувствами, школьница дрожащими руками обхватила лицо парня и принялась одаривать короткими поцелуями щеки, нос, лоб и губы. Она пыталась запомнить вкус манящего тела, аромат бергамота и эти бездонные глаза... Наполненные добротой и печалью омуты.
— Больше никогда не плачь, хорошо? Даже когда близких тебе людей не станет, даже когда все вокруг обрушится и надежды вовсе не останется... Не плачь, хорошо? — выговаривая такие горькие на вкус слова, Джуван сам не смог сдержаться и дал волю слезам, что огненной дорожкой обожгли бледные щеки. — Ничто не вечно. Даже любовь когда-нибудь умрет, — Тэ прощался, и Хару прекрасно понимала значение их разговора. Хотелось заткнуть его, не слышать этих колких слов, но единственным, что она могла тогда сделать, было молча кивать и наслаждаться последними мгновениями рядом с ним.