Счастье Муры[ЗАМОРОЖЕНО]

Бабушка.

– Бабуль!«Баранки» от слова «барашки»?
Мура смотрит сосредоточенно и требовательно. На круглой щеке, чуть ниже скулы, длинная, неглубокая царапина.
– А нечего заводить себе такие растопыренные щеки!– приговаривал вчера Гришка, аккуратно обрабатывая царапину йодом.– Щиплет?
– Щиплет,– шмыгала носом Мура, но стоически терпела. А потом все- таки не удержалась и сладострастно разревелась:– Я же не виноватая, что у кустика такая колючая ветка!
– Так тормозить надо вовремя! Разбежалась и полетела. Вот и напоролась,– зудел Гришка.
Гришке девять с половиной, Муре пять. Гришка почти совсем взрослый, ест как не в себя, и руки стали длинные-предлинные. Мама Тоня говорит, что мальчики растут как попало – неравномерно, скачками. Сначала шея вытянется, потом руки. Гришка при ходьбе размахивает ими так, что думаешь – сейчас оторвутся.
– Ишь, гоблин,– ласково говорит о нём бабушка.
Бабушка три раза смотрела фильм про Властелина колец и теперь знает наизусть все нечеловеческие расы. Консьержка Римма Петровна у неё энт, потому что высокая, как дерево, и корявая – что нос, что локти. А голос такой, словно из дупла раздаётся. А вот дворника Касима бабушка называет хоббитом. Потому что маленький, уши врастопыр. И брови мохнатые – глаз не увидать.
– Поднимите ему брови,– говорит про дворника бабушка. Касим словно чувствует, что брови – главный камень преткновения в общении с бабушкой. Поэтому при встрече всегда приглаживает их указательными пальцами. А потом вытягивается в струнку, словно бравый солдат. Только метла с боку криво торчит.
— Здравствуйте, Зинаида Андреевна!— говорит Касим.
— Салям алейкум,— отвечает бабуля.
  Мура сначала думала, что она Касиму про колбасу салями говорит. С которой к завтраку делает вкусные бутерброды – тонкий кружочек колбасы, ломтик сыра и листик салата.
  Но бабушка объяснила, что « Салям алейкум» – это приветствие на языке Касима. Бабушка вообще очень умная и много непонятных слов знает.
— Бабуль. Ну что скажешь?— торопит её Мура.— « Баранки» от слова « барашки»?
  Бабушка гладит её по вьющимся льняным волосам.
— Нет, солнышко, « барашки» от слова « баран».
— А «баранки»?
— А «баранки» от слова « баранка».
— Ага. Буду знать.
   Гришка с бабушкой сегодня снова делали русский язык. Разбирали слова – где корень, где суффикс, где приставка. Мура ходила кругами, запоминала.
— Гриша, это же так просто!— терпеливо объясняла бабушка.— Давай, например, возьмём слово «пирог».
— Давай,— оживился Гришка(он всегда голодный, когда делает уроки).
— И подберём к нему уменьшительные суффиксы.
— Уменьшительные? Это что такое? Я уже забыл.
— Ну как можно забыть? Сын– сыночек.
— А, вспомнил. Значит, так. Пирожок подойдёт?
— Подойдёт. Ещё?
— Пирожочек.
— Хорошо. А ещё?
Гришка крепко задумался.
— Пирожо... пирожооооо... пик?
Бабушка даже не нашлась что ответить. Сидела молча и только выразительно моргала.
   Мура всегда с волнением наблюдает, как Гришка с бабушкой делают уроки. Сначала бабушка терпеливая, а Гришка смирный и исполнительный. Но походу занятий бабушка начинает жаловаться на давление, а Гришка ёрзает и скрепит стулом. Если у бабушки совсем кончается терпение, она уходит на кухню– пить чай.
—Надо остыть,— приговаривает она, отхлебывая из большой кружки кипяток.
   Гришка тем временем тоже остывает. Скачет кубарем по комнате или корчит смешные рожицы в окно. Гришка вообще весёлый. Если не заставлять его делать уроки. Особенно русский. Русский у него совсем не идёт.
— Такой же неспособный к языкам, как его отец,— жалуется бабушка, обмахивается журналом «Траволечение» и пьёт чай.
   Муре жалко и её, и Гришку. Поэтому она утешает обоих, как умеет. Сегодня подарила Гришке синий карандаш, а бабушке – красный. Карандашей в коробке много – двадцать восемь штук. Хватит надолго. Когда карандаши закончатся, она ещё что-нибудь примирительное придумает.
   Пока бабушка пьёт чай, Мура развлекает её разбором слов. «Хлеб» у неё от «хлебницы», а «баранки» от « барашков». Она водит глазами по кухонным полкам, подыскивая новые предметы. Цепляется взглядом за глиняную фигурку козы, цепенеет.
— Бабуль,— пронзённая догадкой в самое сердце, шепчет Мура.— «Коза» от слова «козявки»?
   Бабушка оставляет чашку с чаем и выразительно моргает. Потом тяжело встаёт, вытаскивает из холодильника пузырёк с валерьянкой и капает себе полчашки капель.
—Приехали,— говорит она.— И эта в Володю. Хоть он ей и не отец.
   Володя— это бабулин сын. И Гришкин отец. Муре он не родной папа, а приёмный. Мама у Муры своя. А папы нет. Когда Мере было три года, её мама и Гришкин папа поженились. И у Муры от этого получилась большая семья– мама, папа, Гришка, бабушка и дедушка.
   Папу своего Мура не помнит – она была слишком маленькой, когда родители расстались. Папа переехал в другой город и перестал отвечать на звонки и письма.
   Бабушка с дедушкой у Муры тоже никогда не было. Потому что мама выросла в детском доме. Это такое место, где живут дети без родителей.
   Гриша не понимает, как родители могут отказываться от своих детей. Мура тоже этого не понимает.
— Хорошо, что наши мама с папой поженились, да, Гришка?— говорит она.
  Гришка щёлкает её по носу и улыбается:
— Конечно, хорошо.
  Раньше у Гришки не было мамы. То есть она когда - то была, но потом заболела и умерла. И Гриша какое - то время жил у бабушки с дедушкой. Потом, когда папа Володя женился на маме Муры, они забрали Гришу к себе. И зажили большой семьёй. Гриша называет Мурину маму мамой Тоней. А Мура называет Гришкиного папу папой Володей. И свою маму называет маму Тоней. Чтобы быть как Гришка.
  А вот ещё про имена. Гришку на самом деле зовут Григорием.
А Муру — Марусей. Но все их называют Гришкой и Мурой. Потому что так ласково звучит.
  Родители сейчас в отъезде. Уехали на полгода в Тюмень — работать в большой компании. Правда, полгода почти уже пришло, осталось всего ничего до их возвращения.
  За Мурой и Гришей всё это время приглядывала бабушка и дедушка.
   Про маму Тоню, папу Володю и бабушку вы уже не много знаете.
   А про дедушку в следующей главе написано, в этой не уместилось. Переворачивание страницу.

Первая глава есть. Скоро выйдет следующая)))