CHANGE OUR DESTINIES

ПРОЛОГ: Дождливый день в Нью-Йорке.

То, что начертано рукою Провидения

Уж недоступно впредь для изменения,
Ни доводам ума, ни знаниям богослова
И никаким слезам не смыть судьбы решения.

Сколько людей уносят войны. Кто-то теряет себя, кто-то - имущество или рассудок, а у большинства это время забирает самое главное – семью. Не каждый может справиться с такой потерей, слабые сдаются, сильные же переступают через себя и пытаются продолжать жить дальше. Джек Каннингем оказался посередине. Мужчина потерял жену. Он как бы хотел выкарабкаться, но морально не мог этого сделать: Джек каждый вечер сидел в пабе на таймсквер, неизменно напиваясь до беспамятства. В забытье ему виделась жена, то, как в еще довоенное время они вместе с сыном ходили в парк и ели там сэндвичи с арахисовым маслом и желе. Салли запускал фрисби и заливисто смеялся, а после, по обыкновению заваливаясь на покрывало, просил маму налить ему холодного лимонада. Лорен доставала напиток из переносного холодильника и давала сыну. Как странно, что всего одна оплошность, одна-единственная ошибка в стратегии твоего собственного отряда может унести жизни не только врагов, но и близких людей. Уходя, окровавленная Лорен держала его за руку. Сына Джек увел в другую комнату: он не должен видеть то, как его мать умирает, а отец в это время просто сидит, не в силах ей помочь. Она уговаривала его не плакать, а просто быть счастливым. Найти сыну достойную ей замену и жить. Но он не смог. 
Вот уже почти два года Каннингем не виделся с сыном. Он отправил его на некоторое время к дедушке в Пенсильванию, прикрываясь тем, что готовит в Нью-Йорке «почву» для проживания. На деле же Джек лишь изредка подходил к доске объявлений в излюбленном пабе «ROONyS», изучал ее и приходил к выводу, что работа - вещь не для него. 
После очередного вечера Джек обнаружил, что в кошельке осталось два цента. За эти деньги даже пинту в баре на окраине не возьмешь! Но не эта досадная мысль угнетала Каннингема, отнюдь нет: два года, два чертовых года он не виделся с сыном, который жил всего в нескольких милях отсюда. 
Джеку часто звонил Салли, спрашивал, когда же он приедет, а когда их с дедушкой перевезет в Нью-Йорк... интересовался, красиво ли там по вечерам и не скучает ли папа по нему. 
Погруженный в свои мысли Джек и не заметил, как к нему подсел странный мужчина. Незнакомец повесил плащ на вешалку, после придвинулся к барной стойке. 
- Два виски со льдом, - раздался хрипловатый голос откуда-то слева. Джек поспешил осведомиться: зачем человеку, пришедшему сюда одному, да еще такому здоровому на вид, два рокса виски со льдом? 
- Один для вас, - без улыбки сказал незнакомец и повернулся. Голос его напоминал сломанное радио: противный, склизкий, такой, которому очень хочется убавить громкости, но не получается, - Меня зовут Альфред. 
- Для меня? – глаза Каннингема приобрели размер пятипенсовой монеты, - Я вас не знаю. Спасибо, но пока сам в состоянии себе стакан виски оплатить, - буркнул он, переводя взгляд на стену. 
- Не отказывайтесь, Джек, - Альфред теперь уже полностью развернулся. «Откуда он меня знает?!», - пронеслось у Каннингема в голове. Мужчина не припомнил ни одного молоденького мальчика в синем плаще, с которым вместе он мог выпивать, - О вас известно всему таймсквер, да и за пределами его наслышаны. Вы вдовец, не так ли? Выпейте, выпейте..., - Джек послушно придвинул стакан с янтарной жидкостью к себе и понюхал, но пить не спешил. 
- Вот как? Наслышаны, говорите. Да, я вдовец, а вам какое дело? – прошипел Каннингем, сжимая под барной стойкой свободную руку. 
- Я знал, что вы будете здесь в это время – девять ноль пять, - Джек насупился, неужели незнакомец следил за ним? – Вы не подумайте, я не Русский шпион, меня не зовут Ми-ха-ил Сми-рно-ф! Ахахах! – Альфред манерно захихикал. Его бледноватое вытянутое лицо на секунду исказилось.
- Не люблю затянутые разговоры: вижу, что вам что-то нужно от меня, валяйте вашу шарманку и проваливайте. 
- Хорошо, - с лица собеседника сползла улыбка. Он подождал, пока бармен перейдет к другому концу стойки и наклонился, - Я понимаю, что выгляжу подозрительно, но прошу не принимать вас это во внимание.
- Насчет подозрительности в точку. 
- Видите ли... Ввиду, прямо скажем, шумихи вокруг вас, я видел, насколько плачевно ваше душевное и материальное состояние. Да и сын ваш, ох, бедный мальчик! 
- Говорите конкретнее, - Джек старался говорить тихо и четко, пытаясь не обращать внимание на выпитый ранее алкоголь. 
- То, что я скажу далее, может повергнуть вас в шок, но не думайте, что я псих, - голос Альфреда стал еще тише, - Обычно я просто сторонний наблюдатель, зритель из зала в таких историях, но не сейчас. Мне действительно хочется вам помочь. 
- Интересно послушать, как вы это сделаете, - надменно сказал Джек, откидываясь на спинку барного стула. Он привык полагаться только на себя, не терпя подачек от других. 
- Есть такое поверие. Так, легенда про четыре двери судьбы, которые открываются только тем, кто в них сильно нуждается. Они возникли давно, когда появились первые люди, а с ними и первые проблемы. Тогда это еще не называлось дверьми: в миру их называли просто обличающими сферами. 
- Интересно! – усмехнулся Джек и отпил немного виски: сейчас самое время, - Купленное вами виски стимулирует меня дослушать вашу сказочку, - он вновь откидывается назад.
- Это не сказочка, мистер Каннингем. Двери – чистейшая энергия. То, что они дадут вам, зависит от ваших амбиций, помыслов и целей. Однако не стоит пренебрегать их дарами, - все это выглядело, как очередной бред очередного пьянчужки, но Альфред не пьян: более того, молодой паренек спокоен и на шизофреника не похож. 
- Что вы... что вы имеете ввиду? – Джек оставляет виски на барную стойку. 
- Я хочу сказать, что вижу вас, Джек. Вы далеко не плохой человек, вам просто нужно постараться держать себя в руках – и все получится. Захотите безбедную жизнь для себя и сына – получите, карьеру – будет сделано, жену вернуть? – пожалуйста! Но плата высока, а последствия выбора – необратимы и колоссальны. И, конечно же, как и в любой загадке, здесь есть свой подвох.
«Вернуть жену, вернуть ее, мою Лорен» - из этой искры у Джека в груди разгорелся немыслимый пожар надежды: ему вдруг стало все равно, что это алкоголь делает его таким уязвимым, заставляя доверяться каждому встречному, что нельзя вернуть тех, кто ушел навсегда и что, вероятно, этот мужчина придумал это, чтобы поиздеваться над ним.
- Я согласен! – Джек сказал эту фразу очень громко. Настолько, что все трое более-менее трезвых посетителей опустевшего «ROONyS» вдруг моментально повернули свои головы на него. 
- Подождите, мистер Каннингем, вы еще не узнали, в чем заключается главная загвоздка, - таинственная улыбка вдруг начала проклевываться на белесой физиономии нового знакомого, - Вам нужно выбрать один путь.
- Согласен. Тысячу раз да. И мне все равно, что вы меня разводите! Все равно! – пьяный Каннингем вскинул руки, поднимая вверх рокс с виски, а после, немного приходя в себя, поставил его на барную стойку и взялся двумя пальцами за переносицу, - Какой же я дурак... Но спасибо, что дали мне пятиминутную надежду. 
- Ваше доверие похвально, Джек. Вы непременно найдете свою дорогу в жизни. Удачи вам, мистер Каннингем. - Альфред оставил три доллара – два за виски и один на чай – на барной стойке, взял свой иссиня-черный плащ с вешалки и ушел. 
- И вам удачи... - вздохнул Джек. Кажется, это была очередная галлюцинация.