Ты изменил мою жизнь...

[3]

Быстро поправив ружье на плечё и убедившись, что он ничего не забыл, он было сделал шаг к остановке, как его внезапно окликнула соседка:

-а не рано ль, милок? - Тамара Агафьева облокотилась на невысокий заборчик и сняла перчатки. - Ещё недавно снег сошёл, а ты уже бежишь в лес.

-не-е, самая пора для охоты. Может даже первые пару дней я посвящу уборке в своей "берлоге". - голос Джона был настолько хрипящим, что поневоле задумаешся, не курит ли парень? - Кстати, как ваш Олежка-то? Небось в начале лета махнет на север?

Женщина горько усмехнулась, провела рукой по волосам, где пробивалась редкая седина.

-сначала обловит что есть на своём, а потом, да, на север. - она натянула перчатки обратно.

-что ж... Передайте ему "привет" и "удачи" от меня. Счастливо, Тамара Агафьева.

-Бывай, мило-ок.- и она сново склонилась над розами и тюльпанами.

Джон посмотрел на старуху. Ему, одиночке, который в жизни никого не жалел, было её жалко. Когда её сыну, Олегу, было около пяти лет муж Тамары погиб в автокатастрофе. Родственники были все за границей и не знали о трагедии. Она осталась одна растить и воспитывать сына. Тяжёлые городские условия и различные нагрузки добили и без того бедную женщину; она поседела на глазах.

Сын Тамары Агафьевой с малых лет увлекался охотой. Ему казалось, что если он станет охотником-звероловом, все начнут его боятся, и никто уже никак не обидит их маленькую, но дружную семью.

Мать и сын.

Одни.

В городе.

И никого, кто бы им помог.

Джон жил на деньги, который получал за продажу сезонных мехов. Бобёр, ласка, белка, куница. Реже: лисица, медведь, рысь. Денег хватало на жизнь с лихвой, так что он часто делился ими с Тамарой и её сыном, зная что с финансами у них туго. Первое время женщина наотрез отказывалась принимать деньги: она чувствовала себя должником. Но, когда однажды зимой им стало совсем не хватать денег, она приняла предложение Джона.