Провинциалка

8.

- Ты прости, я тогда не смог.

- Ты отключил телефон на три дня.

- Я не мог иначе – дядю сбила машина и он был в тяжелом состоянии.

- Сочувствую – прониклась Лесик, - но мог бы хотя бы оставить сообщение. Или потом позвонить. Прошел почти месяц.

Молчание. Она так долго молчала все это время, что чувствовала необходимость выговориться.

- Я говорила, что приехала ради нас с тобой. Ради наших отношений. Тебе - тридцать пять, мне – двадцать семь. Я не ставлю тебе условий, не собираюсь зажимать в тисках ограничений – не такого склада я человек. Не собираюсь стать еще одной проблемой в твоей жизни – их у тебя, наверное, и без меня хватает. Не хочу, чтобы мысли обо мне утомляли тебя. Лучше думай обо мне тепло. Если я буду рядом, то только для того, чтобы облегчить твою жизнь. А изменишься или нет...Я считаю, если я тебе по-настоящему дорога, ты сам изменишься. Мне много не надо – немного внимания.

- Да, ты знаешь, в чем дело? Как назло, я сейчас перегружен! Съемки и вечные разъезды! Я – режиссер. Мотаюсь везде!

- Понимаю, конечно, понимаю.

Лесик смотрела на огни Сахиля сквозь лобовое стекло.

Вспомнился кадр с образом ранимого и чувствительного Манафова из фильма "Чертик на лобовом стекле". Она подумала, что Манафову почему-то очень хорошо удаются роли разочарованных романтиков.

- Конечно, я все понимаю. Как всегда.