Он никогда полностью не доверял Питеру: в такой семье как его, рано или поздно научишься превосходно разбираться в людях. И что-то в Питере всегда казалось ему подозрительным, но кроме него, никто не обращал на это внимания, поэтому вскоре Сириус перестал беспокоиться. Он сожалел об этом всю жизнь.
Стать анимагами было его идеей.
Сириус боялся иголок. Он обрадовался, узнав, что в волшебном мире были зелья на все случаи жизни. Теперь ему не нужны были те жуткие уколы (или как там они называются?), на которые вечно жалуются магглы.
МакГонагалл предложила ему стать загонщиком, чтобы направить его гнев на семью в другое русло. Сириус отрицал, что зол на них, но так или иначе вступил в команду, и оказалось, что профессор была права (хотя он никогда не признал бы этого в открытую)
До самой смерти он не знал, почему послал Снейпа к Дремучей Иве той ночью.
В шесть лет Беллатриса сказала Сириусу, что родители разочаруются в нем, если он не попадет на Слизерин при поступлении в Хогвартс.
Сириус всегда считал, что если бы не Джеймс, он, вероятно, свихнулся бы или впал в депрессию прежде, чем добрался бы до Хогвартса.
Он был один, когда выяснилось, что Ремус – оборотень.
Свою будущую дочь он хотел назвать Кассиопеей.
Сириус ненавидел жалость. Однажды на тренировке он вывихнул руку и ходил так три дня, настаивая, что с ним все в порядке, пока Ремус силой не притащил его в больничное крыло, угрожая нанести ему больший физический ущерб за упрямство.
В детстве у Сириуса был игрушечный медведь Генри, которого он повсюду таскал с собой. Однажды Беллатриса, демонстрируя свою силу, разорвала его на мелкие кусочки.
Еще на третьем году обучения профессор Трелони нагадала, что его, в конце концов, по ложному обвинению заключат в тюрьму. Сириус лишь рассмеялся.
