Самолёты

Запах сигарет

- Как ты мог так поступить вооб- ще? - хрипло спрашивает Миша в трубку. В ладони зажато гор- лышко от бутылки с крепким спиртным, а голова идет кругом
от выпитого алкоголя.
- Да я тебе нихера не должен
был, - раздраженно отзывается Даня. 
Совергон сидит на ступеньках подъезда и давится злостью на бывшего лучшего друга. Внутри сводит от ненависти, боли и разочарования. Он в один момент остался один, когда узнал, что его бывшая девушка теперь встречается с его лучшим другом. Тот самый Даня, который подставлял Мише свое плечо еще со времен
средней школы, тот, кому парень доверял, как себе, «Человек чести»,как когда-то самого себя охарактеризовал Рэнделл, оказался крысой, которая за спиной друга встречалась с той, кого он все еще любил.
Ты чертова мразь, - тихо, что-
бы,не сорваться на крик, про- шипел юноша. Миша более чем прекрасно понимал, что теперь он остался в абсолютном одиночестве. Два самых дорогих ему человека мгновенно оказались гребаными предателями. Пылинки
кружились в предзакатных сумерках неосвещенного парадного, полы легкой куртки протирали истоптанные ступени. Рэнделл молчал. Он злился - Миша знал это. Как бы он ни кичился тем, что Настя была свободна, что ему ник­то ни­чего не дол­жен и что пре­тен­зии не­обос­но­ван­ны, Да­ня знал, что пос­ту­пил как пос­ледняя сво­лочь.
— И ты поз­во­нил, что­бы об­ви­нить ме­ня в сво­их проб­ле­мах? — с вы­зовом и нас­мешкой, на­иг­ранно-дер­зко, спро­сил юно­ша на том кон­це про­вода.
— У ме­ня нет проб­лем, — сов­рал па­рень, гло­тая ком в гор­ле.
— Тог­да че­го ты мне тут выс­ка­зыва­ешь? — раз­дра­жен­но отоз­вался Да­ня.
— Мне скуч­но, — Со­вер­гон ус­мехнул­ся, сво­рачи­ва­ясь в ко­мок где-то внут­ри.
— Это, как ми­нимум, твоя проб­ле­ма.
Ми­ша не на­шел­ся, что от­ве­тить. Сар­казм ядом вы­ливал­ся из не­го вмес­те с болью и оби­дой на со­бесед­ни­ка.
— За­то у те­бя бес­ко­неч­ные стра­дания о сво­их проб­ле­мах, — бук­валь­но вып­лю­нул па­рень.
— Ах, ну из­ви­ните, — Да­ня на­вер­ня­ка смор­щился от­то­го, что юно­ша на­давил на боль­ное. Они еще по­мол­ча­ли. Со­вер­гон не­от­рывно смот­рел в проз­рачное стек­ло, ло­вив­шее пос­ледние ру­бино­вые лу­чи, и ду­мал о Нас­те. Хо­телось ей поз­во­нить, что­бы как обыч­но по­желать ей спо­кой­ной но­чи, но он уда­лил ее из кон­тактов еще ут­ром. Уда­лил пе­репис­ки, из дру­зей в соц­се­тях — все уда­лил. Он знал, что боль­ше не бу­дет ей зво­нить.
В об­щем-то, он и Рэн­деллу зво­нить не со­бирал­ся. Он ду­мал, что по­иг­ра­ет в Мать Те­резу и ос­та­вит этих дво­их да­вить­ся сов­мес­тным счасть­ем, но сей­час, оп­ро­кинув в се­бя не­кото­рое ко­личес­тво ал­ко­голя, па­рень при­шел к вы­воду, что быв­ше­му дру­гу сто­ит все выс­ка­зать. Ми­ша был уве­рен, что ему есть, что ска­зать, но, как ока­залось, ни­чер­та у не­го за дол­ги­ми раз­мышле­ни­ями не ос­та­лось. Нем­но­го хо­телось кри­чать от да­вящей ти­шины.
— Ну и по­донок же ты, — ядо­вито вы­давил из се­бя па­рень и ски­нул зво­нок, не слу­шая, что там в от­вет на­чал го­ворить од­ноклас­сник. В гру­ди тя­жело уха­ло. Со­вер­гон еще нес­коль­ко ми­нут ждал, что Рэн­делл пе­рез­во­нит и мо­лил­ся, что­бы это­го не про­изош­ло. Ули­цы Пе­тер­бурга пог­ру­жались в тем­но­ту, в подъ­ез­де пах­ло си­гаре­тами и бы­ло уже хо­лод­но. Юно­ша опус­тил го­лову на ру­ки и заж­му­рил­ся. Мыс­ли сум­бурно ме­тались в го­лове и он не мог ух­ва­тить­ся ни за од­ну из них. Его вы­вора­чива­ло на­из­нанку от боль­но­го осоз­на­ния пре­датель­ства. По­ка он об­щался со сво­ей де­вуш­кой, все лю­ди вок­руг не­го отош­ли на вто­рой план, толь­ко Да­ня и ос­тался его дру­гом, к ко­торо­му он по­шел, как толь­ко рас­стал­ся с любимой.
А те­перь Ми­ша был один.
По­яви­лась мысль о том, что­бы вый­ти в ок­но. Юно­ша встал, ос­та­вив бу­тыл­ку на сту­пень­ках, и на под­ка­шива­ющих­ся но­гах по­дошел к окон­ной ра­ме с об­лезлой крас­кой. Тон­кие паль­цы ух­ва­тились за ле­дяную ме­тал­ли­чес­кую руч­ку. С ули­цы тя­нуло хо­лодом. В го­лове все еще бы­ло мут­но от ал­ко­голя и в соз­на­нии ме­шались ка­кие-то об­ры­воч­ные вос­по­мина­ния с его собс­твен­ны­ми вы­вода­ми. По те­лу по­бежа­ли му­раш­ки от рез­ко вор­вавше­гося в подъ­езд вет­ра, и па­рень по­шат­нулся. Лег­кая кур­тка еще не гре­ла в уга­са­ющий ап­рель, но вдох­нуть пол­ной грудью бы­ло не­во­об­ра­зимо при­ят­но. Со­вер­гон обе­ими ру­ками опер­ся о вы­сокий по­докон­ник и втя­нул ртом влаж­ный воз­дух Пи­тера. Го­лова зак­ру­жилась от рез­ко­го кон­трас­та с про­пах­шим си­гарет­ным ды­мом па­рад­ным. Пе­ред гла­зами поп­лы­ли ядо­вито-зе­леные пят­на. Парню пот­ре­бова­лось нес­коль­ко ми­нут, что­бы на­дышать­ся и прий­ти в се­бя хо­тя бы чуть-чуть. Вдоль улиц за­жига­ли фо­нари, де­ревья шу­мели го­лыми вет­вя­ми, не ус­певши­ми рас­крыть свои листья. Ред­кие лю­ди шны­ряли меж­ду пе­ре­ул­ка­ми и про­пада­ли за тя­желы­ми дверь­ми.
— Миш? — со спи­ны раз­дался удив­ленный жен­ский го­лос. Со­вер­гон обер­нулся к го­воря­щему и нах­му­рил­ся.
— Свет? — пе­ред ним сто­яла его од­ноклас­сни­ца. Юно­ше пот­ре­бова­лось еще нес­коль­ко се­кунд, что­бы вер­нуть свое соз­на­ние в мир­скую обо­лоч­ку и сос­ре­дото­чить­ся на чем-то кро­ме уже во­об­ра­жен­но­го по­лета с седь­мо­го эта­жа. Де­вуш­ка сжи­мала в ла­дони ре­мешок ма­лень­кой су­моч­ки и нес­коль­ко ис­пу­ган­но смот­ре­ла на со­седа боль­ши­ми ка­рими гла­зами. Све­та и Ми­ша учи­лись в од­ном клас­се и по сов­мести­тель­ству жи­ли в од­ном подъ­ез­де. Ког­да-то эти двое бы­ли дос­та­точ­но близ­ки­ми друзь­ями, но по­том кон­флик­ты из-за но­вого кру­га об­ще­ния юно­ши раз­ве­ли их по раз­ным сто­ронам. Ми­ша уто­нул в от­но­шени­ях с Нас­тей, друж­бой с Да­ней, Ди­мой и Ли­зой, а по­том и вов­се ра­зор­вал кон­такты с Дей­дри­мер. Толь­ко, ес­ли Со­вер­гон со­шел­ся с ре­бята­ми, де­вуш­ка, на­обо­рот, отс­тра­нилась от од­ноклас­сни­ков и ста­ла по боль­шей час­ти про­гули­вать, ту­су­ясь где-то вне школь­ных ком­па­ний.
— Ты че­го? — ос­то­рож­но по­ин­те­ресо­валась де­вуш­ка, зап­равляя за ухо прядь ядо­вито-го­лубых во­лос. Па­рень рас­плыл­ся в грус­тной улыб­ке и мот­нул го­ловой.
— Нет, ни­чего.
Школь­ни­ца еще по­мялась и по­дош­ла бли­же. Ей в нос уда­рил за­пах пе­рега­ра, шед­ший от од­ноклас­сни­ка.
— Ты пил? — все так же ти­хо спро­сила она. Ми­ша сар­кастич­но ус­мехнул­ся и за­катил гла­за.
— По­чему те­бя это так удив­ля­ет?
Он нес­коль­ко раз ви­дел пь­яную Све­ту, слу­чай­но пе­ресе­ка­ясь с ней на лес­тни­це. Соз­да­валось впе­чат­ле­ние, что по­ка все си­дели за пар­та­ми, Дей­дри­мер уже вы­пива­ла со сво­ими сом­ни­тель­ны­ми при­яте­лями. Они ред­ко раз­го­вари­вали в пос­ледние па­ру лет, да и не ска­зать, что юно­ше очень это­го хо­телось.
— Миш, что-то слу­чилось? — де­вуш­ка уже уве­рен­нее приб­ли­зилась и взя­ла зна­комо­го за ру­ку. У Со­вер­го­на внут­ри что-то ух­ну­ло. Ее жест при­вел пар­ня в пол­ное за­меша­тель­ство, с од­ной сто­роны ему бы­ло слож­но за­гово­рить с той, ко­торую он, по­луча­ет­ся, ки­нул ког­да-то, но с дру­гой — хо­телось по­делить­ся хоть с кем-то сво­ей болью, зах­лесты­ва­ющей с го­ловой.
— Ни­чего, — ряв­кнул он и от­дернул ру­ку. Сер­дце­би­ение не уни­малось и кош­ки на ду­ше ста­ли как буд­то скрес­ти еще бо­лее жес­то­ко. Но она не уш­ла.
— Миш, пос­лу­шай, — ее хо­лод­ная ла­донь опять лег­ла по­верх его. — Ты слиш­ком пло­хо прит­во­ря­ешь­ся.
Его са­мо­об­ла­дание ру­шилось с трес­ком, бы­ло очень слож­но не вы­лить на од­ноклас­сни­цу весь по­ток дерь­ма, ко­торый на­копил­ся у не­го в ду­ше за счи­тан­ные дни. Юно­ша глу­боко ды­шал и не смот­рел на ког­да-то под­ру­гу.
— Миш, — еще раз нас­той­чи­вее пов­то­рила она.
— Она уш­ла к Да­не, — прог­ло­тив ко­нец фра­зы вы­давил из се­бя Со­вер­гон. Ка­рие гла­за еще прис­таль­нее ус­та­вились на не­го.
— Нас­тя? — он по­чувс­тво­вал, как ее паль­цы силь­нее сжа­лись на его кис­ти.
— Нет, блять, Ма­рина Фё­доров­на, — ог­рызнул­ся под­росток. На пуб­ли­ку кон­фликт, не ска­зать, что был за­метен, но хо­лод меж­ду преж­ни­ми друзь­ями чувс­тво­вали все.
Све­та вдох­ну­ла и опус­ти­ла гла­за.
— Я по­нимаю, — роб­ко на­чала его со­бесед­ни­ца, — пос­лу­шай...
— Да что ты по­нима­ешь, — па­рень смах­нул ис­си­ня-чер­ную чел­ку на­бок и ус­та­вил­ся в ок­но. Сей­час ему ка­залось, что ник­то на све­те не спо­собен по­нять то­го, что тво­рилось в его ду­ше. Де­лить­ся чем-то мгно­вен­но пе­рехо­телось. Что она во­об­ще мо­жет знать о нем? Они да­же не об­ща­ют­ся. Они ви­дят­ся, в луч­шем слу­чае, па­ру раз в ме­сяц, и здо­рова­ют­ся, как мак­си­мум. Све­та от­пусти­ла его ла­донь и Ми­ша спря­тал ру­ки в кар­ма­ны. Его раз­ры­вало над­вое.
Они сто­яли и смот­ре­ли на оза­рен­ные фо­наря­ми дво­ры. Со­вер­гон го­тов был рвать на го­лове во­лосы от собс­твен­ной бес­по­мощ­ности пе­ред, ка­залось бы, впол­не пе­режи­ва­емой проб­ле­мой. В же­луд­ке жгло, внут­ренние ор­га­ны, как буд­то сжи­мались и раз­жи­мались как су­мас­шедшие, что­бы Ми­ша на­чал бле­вать киш­ка­ми. Этот при­дурок в пос­ледний раз ел, воз­можно, вче­ра. Весь день шлял­ся по ули­це, нап­ле­вав на шко­лу с ее уро­ками, и под ко­нец уже влил в се­бя сом­ни­тель­но­го ка­чес­тва вис­карь. Из лег­ких с хри­пом вы­рывал­ся воз­дух, ког­да ор­га­низм опять рез­кой болью на­поми­нал о том, что он не же­лез­ный. Юно­ша сог­нулся в прис­ту­пе но­вой бо­ли, ме­ша­ющей­ся со стрес­сом. Све­та ис­пу­ган­но об­ня­ла его за пле­чи и по­мог­ла сесть на по­докон­ник.
— Блять, — сдав­ленно прох­ри­пел па­рень и спря­тал блед­ное ли­цо за спа­да­ющей чел­кой. Внут­ри кто-то яв­но тан­це­вал че­чет­ку и но­ровил выс­ко­чить че­рез глот­ку. Го­лова кру­жилась и соз­на­ние рас­се­ива­лось в хо­лод­ном, неп­ри­ят­но пах­ну­щем, воз­ду­хе. Де­вуш­ка си­дела ря­дом и гла­дила его по спи­не. Ми­ша уже не мог соп­ро­тив­лять­ся, прос­то по­тому что бы­ло слиш­ком пло­хо. Они еще ка­кое-то вре­мя си­дели мол­ча, по­ка Со­вер­гон не на­шел в се­бе си­лы под­нять­ся на но­ги и глу­боко вдох­нуть. Дей­дри­мер вы­жида­юще свер­ли­ла его гла­зами, на что он толь­ко от­вернул­ся.
Он не поп­ро­щал­ся. Ему не хо­телось хоть что-то ей го­ворить. Бы­ло неп­ри­ят­но, что она уви­дела его в этом сос­то­янии, да и мыс­ли о пре­датель­ствах не сда­вали по­зиций. Имен­но по­это­му юно­ша без ка­ких-ли­бо реп­лик по­кинул лес­тнич­ную клет­ку и во­шел в квар­ти­ру. Све­та так и ос­та­лась си­деть, об­ло­котив­шись о сте­ну.
Па­рень ски­нул кур­точку на ди­ван­чик в при­хожей, неб­режно бро­сил бо­тин­ки в угол и по­тер за­мер­зшие ру­ки друг о дру­га. Мать уже спа­ла, отец вер­нется в те­чение ча­са. Прос­ле­живая сте­ны ру­ками юно­ша на ощупь доб­рался до ван­ной и щел­кнул вык­лю­чате­лем. Его му­тило. Преж­де чем один­надца­тик­лас­сник зак­рыл дверь са­нуз­ла, его вы­вер­ну­ло. Па­рень опус­тился на ко­лени пе­ред уни­тазом и упер­ся ла­доня­ми в хо­лод­ную ке­рами­ку. Его не­щад­но рва­ло. Не­досып, нер­вы и не­до­еда­ние при­вели его ор­га­низм в сос­то­яние аб­со­лют­но не­рабо­чее.
Нем­но­го отой­дя, Ми­ша ус­та­ло опус­тился на плит­ку, об­ло­качи­ва­ясь спи­ной о сте­ну. Мысль бы­ла толь­ко од­на и она зва­ла его пой­ти на кух­ню и сде­лать креп­ко­го чая. Пе­реси­лив се­бя, че­рез па­ру ми­нут Со­вер­гон ти­хонь­ко дос­тиг чай­ни­ка и оп­ро­кинул в се­бя круж­ку ки­пят­ка. Пос­ле этой не­хит­рой про­цеду­ры, ко­торая в по­доб­ном сос­то­янии по­каза­лась не­веро­ят­но слож­ной, на ват­ных но­гах па­рень уда­лил­ся спать, от­ру­бив­шись пря­мо в одеж­де.
***
Пи­тер хо­лод­ный, Пи­тер неп­ри­вет­ли­вый. И лю­ди ка­зались Ми­ше се­год­ня та­кими же про­тив­ны­ми и ле­дяны­ми. Он си­дел за пос­ледней пар­той, ус­та­вив­шись на вро­де как «вес­ну» на ули­це. Мо­росил дождь, на бор­дю­рах под­та­ива­ла гряз­ная ка­ша, ко­торая ког­да-то бы­ла сне­гом. Го­лова гу­дела, на­поми­ная о том, что нуж­но есть, спать и не пить. Со вче­ра его чуть от­пусти­ло, но са­мочувс­твие бы­ло все еще мер­зкое. Впих­ну­тый с ут­ра зав­трак про­сил­ся об­ратно, но все же это бы­ло не­об­хо­димо. Один­надца­тик­лас­сни­ки слиш­ком вя­ло сте­кались на пер­вый урок, учи­тывая, что до ЕГЭ ос­та­валось все­го ни­чего. Ми­ша от­ки­нул­ся на спин­ку сту­ла и прик­рыл гла­за, на­де­ясь за три ми­нуты дос­пать по­ложен­ные во­семь ча­сов.
— Миш, — ему приш­лось рас­пахнуть крас­ные гла­за. По пра­вую ру­ку в про­ходе сто­яла Све­та. — Мож­но я с то­бой ся­ду?
Па­рень был не сов­сем уве­рен в том, как ему сто­ит вес­ти се­бя с со­сед­кой, по­это­му сна­чала за­меш­кался, а по­том про­мям­лил что-то сов­сем нев­нятное, что Дей­дри­мер вос­при­няла, как сог­ла­сие. Де­вуш­ка вы­ложи­ла из сум­ки тол­стую тет­радь с руч­кой и при­зем­ли­лась на со­сед­ний стул.
— Вау, ка­кие лю­ди в Гол­ли­вуде! — с из­девкой зак­ри­чал Да­ня Ка­шин, лишь по­явив­шись в двер­ном про­еме со сво­ей ком­па­ни­ей. — Ебун ре­шил поч­тить нас сво­им при­сутс­тви­ем!
— По те­бе сос­ку­чилась, — ядо­вито отоз­ва­лась школь­ни­ца и ут­кну­лась в эк­ран смар­тфо­на. Све­та дей­стви­тель­но очень ред­ко по­яв­ля­лась на уро­ках, но се­год­ня, ви­димо, сде­лала ис­клю­чение. У нее уже не пер­вый год длил­ся кон­фликт с учи­теля­ми, за­нятия ко­торых она упор­но от­ка­зыва­лась по­сещать.
— Всем доб­рое ут­ро, — в класс стре­митель­но вош­ла пре­пода­ватель­ни­ца, уг­ро­жа­юще цо­кая каб­лу­ками. Школь­ни­ки не со­из­во­лили под­нять­ся со сво­их мест, что не выз­ва­ло ни­какой ре­ак­ции со сто­роны учи­тель­ни­цы, по­тому что к от­вра­титель­но­му по­веде­нию стар­шеклас­сни­ков здесь дав­но при­вык­ли. Она с ка­мен­ным ли­цом на­чала объ­яс­нять ма­тери­ал, ко­торый дол­жен был по­мочь без­дарным школь­ни­кам не за­валить­ся на од­ном из глав­ных эк­за­менов, то есть рус­ском язы­ке. Све­та ску­ча­юще изу­чала гла­зами сте­ны ка­бине­та. Со­вер­го­ну бы­ло да­леко не до раз­ли­чий меж­ду по­няти­ями «дра­мати­чес­кий» и «дра­матич­ный», по­тому что он не­ус­танно му­солил од­ни и те же мыс­ли о Да­не и Нас­те. Их, к сло­ву, в клас­се не бы­ло.
На­вер­ня­ка, они тра­ха­ют­ся сей­час на ро­дитель­ской кро­вати, поль­зу­ясь обя­зан­ностью взрос­лых ухо­дить на ра­боту. Сер­дце бо­лез­ненно сжи­малось от на­каты­ва­ющих не­навис­ти и рев­ности. Все эти пиз­дос­тра­дания по­каза­лись бы Ми­ше ко­мич­ны­ми, не будь он на сво­ем мес­те, но ос­та­валось толь­ко ждать, ког­да са­мо от­пустит. Па­рень да­же пред­ста­вить не мог, что ему на­до сде­лать, что­бы от­влечь­ся, на­конец, от са­мо­ис­тя­зания. Но ему на по­мощь приш­ла Све­та, ткнув в бок и зас­та­вив пос­мотреть на смеш­ную кар­ти­ноч­ку, толь­ко что най­ден­ную в Ин­терне­те. Шут­ка бы­ла ту­пая, но юно­ша неп­ро­из­воль­но улыб­нулся, что яв­но по­радо­вало его со­сед­ку по пар­те. Пре­пода­ватель­ни­ца про­дол­жа­ла од­но­тон­но та­рато­рить, не от­ры­вая глаз от кни­ги.
— Я ду­маю, ре­пер­ши из нее не выш­ло бы, — за­мети­ла, пос­ме­ива­ясь, де­вуш­ка, — а она так ста­ра­ет­ся.
Со­вер­гон ус­мехнул­ся.
— Ты, кста­ти, все еще пи­шешь? — вдруг спро­сила Све­та, опять ус­та­вив­шись на не­го. Воп­рос пос­та­вил мо­лодо­го че­лове­ка в сту­пор. В пос­леднее вре­мя юно­ша пи­сал что-то боль­ное, не­адек­ватное и грус­тное. Час­то рвал из блок­но­та лис­ты и пе­репи­сывал мно­гочис­ленные сти­хи. Ми­ша ув­ле­кал­ся этим уже очень дав­но и чи­тал свои ше­дев­ры же­ла­ющим. Па­рень по­мял­ся еще, но вы­удил из пор­тфе­ля свой «сбор­ник» и про­тянул од­ноклас­сни­це. Та ув­ле­чен­но про­лис­ты­вала ис­пещрен­ные мел­ки­ми бук­ва­ми лис­ты и нес­лышно ше­вели­ла гу­бами, вчи­тыва­ясь. Со­вер­го­ну смеш­но бы­ло наб­лю­дать за го­лубы­ми во­лоса­ми, спа­да­ющи­ми на ее ли­цо, и паль­цем, ска­чущим по строч­кам.
— Слу­шай, это очень здо­рово, — уве­рен­но за­яви­ла Све­та, отор­вавшись от сти­хов. Со­вер­гон скри­вил рот.
— Та­кое се­бе, — ему не всег­да нра­вилось то, что он де­лал. Да­же в боль­шинс­тве слу­ча­ев ему это не нра­вилось. Ос­тавший­ся урок они про­бол­та­ли о по­эти­чес­кой де­ятель­нос­ти юно­ши. Дей­дри­мер уве­ряла, что ему сроч­но нуж­но где-ни­будь опуб­ли­ковать­ся, а тот толь­ко от­ма­хивал­ся и го­ворил о том, что сей­час пуб­ли­ку­ют толь­ко тех, у ко­го есть день­ги.