Большая Книга Ужасов-22

Глава 57

– Смотрите, она меняется... – чуть слышно прошептал Ромка.

Под покрывалом тумана происходило чудесное превращение – скрюченное тело юродивой распрямлялось, лицо обретало былую красоту. И вот уже посреди башни лежала прекрасная светловолосая девушка. Ее веки затрепетали, и Аглая открыла глаза:

– Иван... Я иду к тебе, любимый.

– Аглая, вы живы! Это же чудо! Как здорово! – наперебой заговорили мы, но золотоволосая девушка с сияющим неземным светом лицом не слышала нас.

– Иван, я так тебя ждала!

Аглая поднялась и медленно пошла вперед. Стены дома расступились, открыв величественный пейзаж – поросшие лесом горы и бурный пенистый поток между отвесными берегами. На берегу горной речки стоял молодой улыбающийся мужчина.

– Аглая, любимая, – он протянул ей руку, – иди сюда!

– Больше мы никогда не расстанемся, Иван!

Пальцы влюбленных сомкнулись, и видение померкло, растаяв, как утренний туман. Аглая исчезла. Только брызги крови на деревянном полу напоминали о недавней трагедии.

– Они это заслужили, – шмыгнул носом очкарик. – Жаль только, слишком п-поздно...

* * *
Это был очень странный ужин. Горели свечи в непонятно откуда взявшихся старинных канделябрах, белел хрупкий фарфор посуды, сверкали хрусталь и серебро, роняли на скатерть лепестки чайные розы... Казалось, мы попали на прием в каком-нибудь замке. «Замке Дракулы», – подумал я, украдкой рассматривая восседавшего во главе стола Странника. Собравшиеся за столом люди меньше всего думали о еде, за исключением разве что тети Иры, которая, улыбаясь, подкладывала нам с сестренкой самые лакомые кусочки. Но и в ее глазах застыла отрешенность, а движения напоминали действия робота. Саша скатывала из хлеба маленькие шарики, Лора непрестанно теребила салфетку, мы с Ромкой глотали потерявшую вкус пищу, а Странник довольствовался только бокалом алого, как кровь, вина.

– Я оставлю вас ненадолго, друзья мои, – отодвинув десерт, он поднялся из-за стола, величественно вышел из комнаты.

С уходом маньяка сковывавшее всех напряжение ослабло, и я обратился к сестре:

– Лора!

– Что? – Она отбросила скомканную салфетку, а потом, предупреждая вопрос, торопливо произнесла: – Только не вздумай обсуждать мои поступки. Ты еще мал и не понимаешь, что такое любовь.