Да ну вас на фиг! Я жить хочу!

ОАШ - это как ОЯШ, только ОАШ

— Ваше темнейше карапузишство, у меня пренеприятнейшее известия. — Закончились памперсы с медвежатами?! — Не настолько, милорд. — Кончились детские пюрешки?! — Ну что вы, полный холодильник. — Слава мне. Что же за ерунда случилась, что ты позволил себе оторвать меня от просмотра мультиков? — нехорошо так прищурился маленький злобный карапуз. — Барти утоп. — Досадно, — вздохнул ледоруб судеб, — круцио! — ААА! — Прекрати валятся словно дохлая мышь. — Прошу прощения, ваше темнейшество, — просипел Петигрю. — У меня есть гениальный план. — А лечебного зелья нам на него хватит? — жалобно пропищал Питер. — Круцио! — ААА! — Не перебивай. — П-простите, ваша злобность. — Значит так, ты в своей форме мыши... — Крысы... — Круцио!!! — АААА!!! — Так вот, ты в своей мышеформе проберешься в лабиринт и заколдуешь кубок, превратив его в портал. Когда Гарри его схватит, ты аппарируешь за ним на кладбище, там свяжешь, а дальше все по старому плану. — Гениально! — Да, я такой. Кстати, постарайся чтобы тебя не сожрали пока будешь пробираться через магические ловушки и бежать мимо разных монстров. — Непременно, милорд. Я буду очень стараться. — Рассчитываю на тебя, Хвост. Круцио! — АААА! — Он так забавно дергается, Нагайна. — Ошшень, хошшшяин-а. Весна пришла в этом году ранняя. Гарри страдал от энтузиазма Гермионы и иногда от энуреза. Девушка решила во что бы то ни стало подготовить его к финальному испытанию. Хотя, все чаще парню казалось, что она просто мстит за то, что он полапал Флер. Некоторым утешением был Снейп, передвигающийся по школе короткими перебежками и вообще ведущий себя словно диверсант проникший на вражескую базу. Особенно радовало, когда зельевар все же попадался в ловушки, расставленные неугомонной француженкой. Но больше всех был счастлив Дамблдор, с умильной улыбкой наставительно вещающий утаскиваемому Северусу, прямо в полные мольбы глаза, о силе любви. Бедолага даже начинал в это верить. Все его мастерство пасовало перед пылкостью и целеустремленностью Флер. — ААА! — ощутил ненавистное чувство свободного падения Гарри. Бултых! — Доброе утро, любимый! — помахала рукой Гермиона убирая волшебную палочку. — Как спалось? — Чудесно, милая, — ответил парень гребя к берегу, побудка вроде этой уже не была для него чем-то из ряда выходящим. — Голые камни сегодня были особенно мягкими и почти не холодными. — Это же замечательно. В здоровом теле, здоровый дух. — Совершенно верно, любимая, — растянул губы в еще большей улыбке Гарри. — Ты делаешь меня сильней. — Конечно делаю, — благосклонно кивнула девушка, — наконец-то ты это понял. Сегодня будем практиковаться в трансфигурации. — Как скажешь, солнышко, — несмотря на опасение, что лицо может и не выдержать, Гарри мужественно растянул улыбку еще шире. — Что именно будем делать? — Я недавно нашла чудесное заклинание, называется «Сон боли», оно очень сложное и многоступенчатое, но мы начнем с упрощенной версии. — Какой? — улыбку и так-то было тяжело держать, а уж теперь-то и подавно стало невмоготу. — Ой, да ерунда, всего-то десять тысяч каменных шипов сделать нужно, «Ложе йога» ты у меня к обеду подготовишь. — Конечно, — обрадовался попаданец, ведь он знал, что на таком спать, не страшней, чем на камнях, это только со стороны иголки или шипы жутко смотрятся. — А после обеда будем зачаровывать твое творение, чтобы оно работало как выглядит, а не как ему по законам физики положено. «А поучаствовать в третьем туре и помереть — не такая уж и плохая идея», — подумал Гарри. Но будучи опытным бойфрендом Гермионы постарался улыбнуться еще шире. Кххх! «Перестарался, треснула», — мелькнуло в голове, но герой мужественно продолжал превозмогать, преданно смотря на вещающую подругу. — Гарри, мальчик мой, ты что-то совсем неважно выглядишь? — начал директор разговор, перехватив ученика на выходе из Большого зала. — Сэр, прошу вас, добейте меня. — Ну-ну, я все понимаю, весна, осознание потери первой любви... — Какая весна?! Какая любовь?! Меня Гермиона пытает! — Не преувеличивай, мисс Грейнджер, лишь заботиться о тебе и старается получше подготовить к финальному этапу. — Уж не вы ли ее об этом попросили? — прищурился парень, у которого забрезжило понимание сложившегося вокруг заговора. — Я намекнул. — не стал отпираться Альбус. — Пообещали протекцию. — обвинительно ткнул в старого паука пальцем Гарри. — И это тоже. В нашем несовершенном мире, к сожалению, сильны предрассудки, а Гермиона девочка целеустремленная, талантливая, таким помогать надо. — А я?! — Ну, ты все равно поги... э-эм, ты ведь герой Гарри, тебе помогать не надо. — Спасибо, что бездарностью назвали. А я вот сейчас как возьму, да как запущу себе Аваду в лоб и пошли вы все к Моргане. — Это, Гарри, не надо. — Боитесь? — Еще бы, я ведь напротив тебя стою. — Причем тут это?! — Ну, понимаешь, были уже прецеденты, когда тебе Авада в лоб прилетала. Боязно мне как-то. — ...? — поднял бровь Гарри. — Ты лучше повесься. — А из окна? — С твоим-то опытом падений с высоты? Даже не надейся. — Черт. — Ты стал верующим? — Нет, просто вырвалось. — А, ну это ничего, бывает. Вон кстати твоя невеста идет. — Директор. — взмолился парень. — Увы, мой мальчик, увы, против силы любви я бессилен. Прости уж за каламбур. — Дайте хоть лимонных долек! — Долек нет, но ты держись. Я в тебя верю. После нескольких бессонных ночей на самолично трансфигурированных и зачарованных шипах, у Гарри-попаданца родился хитрый план. Он решил заболеть. Конечно, с его нынешней закалкой это практически невозможно, но ведь магия, помноженная на огромную силу желания творит чудеса. «Против такого даже авторский произвол спасует», — решил Василий, глумливо поглядывая в потолок и представляя, как он будет лежать на чистых простынях, под теплым одеялком, да еще и на настоящую подушку голову опустит. «Лепота!», — сделал вывод герой и после очередного принудительного купания-закалки в озере расхворался. — Как он? — спросила Гермиона, лишившаяся возможности и дальше быть наставницей. — Странно, — задумчиво пробормотала медведьма, делая пометочки в толстой черной тетрадки с черепом на обложке, — бодроперцовое не помогает, заклятья тоже. Очень интересный случай. И ведь это самая обычная простуда. — А вы ему анализы сделали? — Конечно, — фыркнула мадам Помфри, будут тут еще ее учить пациентов мучить, — я ему даже перцовое клизмой ставила. — И как? — Держится, скотинка, — с нежностью потрепала дама волосы лежащего на кровати бессознательного героя. — Крепкий, зараза, даже убежать не попытался. — Настоящий Гриффиндорец, — кивнула Гермиона, довольная, что ее методы тренировки воли и бесстрашия дали такие стойкие всходы. Солдат должен бояться командира больше чем самого ужасного врага. Ну, или парень гнева подруги.