While Cherry Blossoms...

Быть может, именно сейчас сбывается невольное пророчество Виктора Гюго: догорает Notre Dame, теряя свое первобытное величие, многовековой налет истории. Быть может, именно сейчас на полной скорости столкнулись два автомобиля или же самолет камнем рухнул на землю, лишая своих пассажиров права на жизнь. Быть может, именно сейчас космический спутник, пройдя плотные слои атмосферы, скрылся в водах Мирового океана. Быть может... Да, много чего еще быть может, вот только...

Сакура все цветет. Цветет, тихо роняя на землю нежные розоватые лепестки. Цветет, тем самым знаменуя приход долгожданной весны. Цветет, напоминая о том, что волшебные сказки о любви на деле остаются всего лишь сказками, и никакой принц на белом коне не спасет от рутины серых будней, не отвезет в прекрасный замок и не подарит счастливую любовь до гроба. Это все ерунда. Сказки для наивных маленьких девочек. Однако...

На первый взгляд хрупкие веточки сакуры обвивают, сжимая в своих тисках, окровавленное сердце, щекочут своими лепестками ребра. Она заполнила собой всю грудную полость, ее лепестки проникают в легкие, после вырываясь наружу вместе с до боли сжимающим грудную клетку кашлем, обращаясь в пепел, едва коснувшись земли.

Обессилевшее сердце все еще пыталось функционировать так, как положено, однако нежные, но в то же время грубые объятия сакуры не позволяли ему вырваться на свободу, да оно уже и не пыталось. Скоро иссякнут последние силы, и оно вовсе перестанет перегонять кровь по сосудам. Тогда все закончится. Совсем.

А пока Джисон еще слышит смех Минхо, чувствует, как на его плечо опускается тяжелая рука, однако смеяться вместе с Ли над его шутками не может. Смех приносит с собой нестерпимую боль, пронзающую грудь и отдающую тупыми ударами в сердце. Он лишь слабо улыбается краем губ, отворачивая лицо в сторону, чтобы не смотреть на черты, заставляющие сжиматься живое кольцо вокруг его сердца. Джисон прижимает руку к груди, стараясь сделать это как можно более незаметно.

- Ну, ты чего раскис, бельчонок? - Минхо, перестав смеяться, толкает Хана в плечо.

- Ничего, хён, все хорошо, - Джисон натягивает на лицо улыбку, с трудом заставляя себя посмотреть в бездонные омуты карих глаз.

К горлу подступает противный кашель. Джисон срывается с места, оставляя Ли стоять в полном недоумении. Хан завернул за угол, оперся спиной о холодный бетон. Грудная клетка буквально рассыпается на тысячи частей, противный кашель разрезает горло, отдаваясь тупой болью где-то в легких. Нежно-розовые лепестки, вырываясь из горла, обращаются в пепел, едва коснувшись земли. Джисон согнулся в три погибели, заходясь в новом приступе кашля, мысленно проклиная и Минхо за то, что появился в его жизни, и самого себя, так безрассудно влюбившегося в Ли.