Нежная и одновременно грустная музыка разливалась по пустому помещению. Она напоминала журчащие потоки реки, смешивающиеся с грязью, как с горечью утраты.
За роялем сидел Ким Чонин. Убитый горем, он никого не хотел видеть, не ел и даже не пил. Лишь играл, только в музыке находя успокоение.
Музыка - не просто набор из семи нот. Это апогея. Она спасала ещё одну душу. Лечила, шила заплаты и пришивала к разбитому сердцу.
Детективу и его помощнику было крайне неловко приходить сюда, но ничего другого больше не оставалось. К тому же, чем быстрее они найдут убийцу, тем лучше будет для всех.
Осторожный кашель и тихое стучание по краю двери привлекли внимание Кая.
— Кто вы и что здесь делаете? — достаточно грубо спросил Чонин, закрывая рояль, словно дверь в свое сердце. Он уже убит и сломлен.
— Здравствуйте. Мы бы не потревожили вас, если бы это не потребовалось. Но у меня есть основания допросить вас.
— Что? Меня? Как вы можете подозревать меня в её убийстве, я ведь её лучший друг!
— Мне нужно допросить всех, не принимайте близко к сердцу и успокойтесь. Я понимаю, вам сейчас тяжело, но вы можете помочь следствию, тогда убийцу найдём раньше.
Кай сел перед ними, показывая, что готов ко всему.
— Где вы были в ночь с девятнадцатого на двадцатое октября?
Чонин поник головой. Плечи осунулись. Он едва сдерживал себя, чтобы не разреветься.
— Я направлялся к Су. Возле её дома я услышал крик и побежал на него. Я боялся, что что-то случилось, но...
Он смахнул предательскую слезу. Ему больно. Очень. Это осинное гнездо вновь разворошили и на сей раз, кажется, пчелы недосказанности просто так не успокоятся.
— Но, когда я прибежал, она уже лежала в луже собственной крови. Её убили чуть ли не на моих глазах. Ножевое ранение - это не шутки.
— Судмедэксперт вынес вердикт о том, что это была пуля. Неужели вы не слышали стрельбы? — с подозрительным прищуром спросил помощник, пока детектив смотрел на допрашиваемого и пытался узнать, о чем тот думает.
— Нет, не слышал. Я был поглощён своими мыслями.
— Какими же?
— Они личные. Я не могу вам сказать, простите, — пуще прежнего поник Кай.
— Простите, что заставляем вас вспоминать это.
Кай кивнул едва заметно головой, принимая их извинения.
— Если на этом всё, то я бы хотел остаться один. Вам лучше уйти.
— Но мы ещё...
— Нет, я не хочу больше разговаривать. Прошу вас уйти по-хорошему.
Кай снова принялся за музыку, как только детектив с помощником ушли.
После всего, в конце концов мы лжём.
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
