Карма открывает глаза. Он лежит на полу в смятой рубашке. В комнате пахнет чем-то затхлым, в воздухе чувствуется атмосфера ненависти к окружающему миру.
Парень встает и подбирается к стене. Щелкает выключателем.
Лампа включается, и холодный электрический свет дает четкое представление об окружающем пространстве.
Нет, ничего не изменилось. Это все таже квартира, таже спальня, таже кровать.
Цифры на электронных часах резко изменяются. Полночь.
Акабанэ трет виски худыми пальцами, пытаясь вспомнить о том, что происходило в последние несколько часов.
Рио, крики, грохот, плакат... Все это кажется чем-то очень далеким, и врядли когда-либо происходившим. Может... Это был сон? Карма оглядывается. Нет, все случившиеся не может быть явью... Но это не сон. Это паршивая реальность, терзающая внутренний мир. И свидетельством является разбитый об стену ноутбук.
Карма врядли мог представить, что когда-нибудь его жизнь потеряет смысл всего за пару часов. Голова раскалывалась от боли и духоты, ненависти к себе и всем людям.
"Горе можно только запить! "- сказал однажды Терасака. Карма посмотрел на холодильник, где еще с марта лежала подаренная коллегой бутылка дорогого вина.
Акабанэ пытается сделать шаг, но тут же падает на кровать. Зачем пить? Ведь он уже пьян. Разом заглотив все приятные вещи, Акабанэ упивается сладкой горечью и истериками. Внутри все разрывается от боли. Кто-то будто кидает в него острые ножи, попадая в жизненно важные органы, края которых еще долго кровоточат.
Ему тошно от самого себя. Тошно от этой квартиры, от этого города и всего, что с ним происходит. Больше всего на свете ему хочется подойти к школьному корпусу, лечь под сакуру, и красиво умереть, накрывшись нежным одеялом из розовых цветков. Акабанэ сглатывает и подползает к подушке. Что-то резко впивается ему в ребро, и белую рубашку украшает кровавое пятно.
Что это? Еще один воображаемый нож?
Акабанэ поднимается с кровати. На белоснежной постели лежит серый камень, с острыми краями и странными узорами, чем-то напоминающий лунную поверхность. Карма поднимает камень.
"он не мертв"- гласит высеченная каллиграфическим и до боли знакомым почерком надпись.
