Расколдуйте это немедленно!

Глава 3

Архитектора, занимавшегося проектированием общежития, я готова была расцеловать. Правда,
Терри уверял, что среди привидений его не встречал, но мне и памятник сгодился бы — даже
могильный. Возможность незримой тенью скользить по всему зданию была поистине бесценна.
А уж что говорить о подслушивании и даже подглядывании!
Я сидела на прихваченном из кладовой шерстяном пледе, прихлебывала из позаимствованной
там же пузатой фляги со свойствами термоса чай и наслаждалась спектаклем через окошечко,
расположенное в метре над полом тайного коридора.
Ажурная решётка, по словам призрака маскировавшая смотровое отверстие под
вентиляционное, нисколько не мешала обзору, ибо была иллюзорной. Зато отменно приглушала
звуки и запахи — я могла жевать чеснок и петь песни, оставаясь никем не замеченной.
Потайные ходы вообще были надёжно защищены магией. Даже странно, что возле кухни эта
защита дала сбой.
— Говорю вам, это было оно, — вещал в своей комнате Иллу. — Появилось прямо тут.
Свалилось с неба, ну, то есть с потолка.
— Бред, — уверенно парировал незнакомый тип в светло-сером балахоне, склонившись над
постелью и приложив два пальца к шее парня. Судя по действиям, это был местный эскулап. —
Так, пульс нормальный. А ваши видения, студент Ириолли, — это просто побочный эффект
жара. Вы принимали прописанную мной микстуру?
— Нет, не бред! — воскликнул ушастик, потирая свежую шишку на лбу, выросшую рядом с
уже пожелтевшей первой. — Оно здесь было! Едва не раздавило…
— И стырило мою колбасу! — мрачно дополнил обвинение маячивший с другой стороны
кровати Карвил. К его раскатистому басу прилагались совершенно белые короткие волосы
ёжиком, льдисто-серые глаза, внушительная мускулатура и клыки, очень похожие на мои.
Терри шепнул, что это типичная внешность оборотня из клана белых медведей. Из всех особей,
встреченных в коматозном мире, пальма первенства по привлекательности пока что досталась
именно этому коварному похитителю кроссовки. Если бы не её злодейское присвоение,
сомнительные, ушибленные на всю голову и рёбра приятели и наличие животной ипостаси, я
бы даже рассмотрела кандидатуру мишки на роль объекта грёз.
— А вы вообще помолчите, студент Севальди, пока я не выставил вас из палаты! — пригрозил
балахон. — Уже весь институт о вашей мнимой пропаже наслышан.
— Это моя комната! — возмутился Иллу.
— Мнимой? — вторил ему Карвил.
— Хотите в палату? — любезно осведомился лекарь у больного. — А вы, я полагаю, жаждете
проверки на душевное здоровье? — обратился уже к посетителю. — Нет?! Тогда молчим и
слушаем! Рекомендациям моим следовать неукоснительно. Зелья и растирки применять чётко
по списку, без пропусков на «невкусно и лень»! Гостей развлекать не более получаса и не чаще
трёх раз в день. В противном случае выздоровление может затянуться и мне придётся поставить
вопрос об академическом отпуске.
— Ещё затянуться? — взвыл Иллу. — Куда ещё-то? У меня и так регенерация не действует и
резерв на нуле уже третий день и…
— Прекратите орать, студент! — оборвал его стенания врач. — Я, что ли, виноват, что вы
растратили все силы на какое-то экспериментальное заклинание, не предусмотренное
программой обучения, и схлопотали откат? Вот теперь лежите и лечитесь! Завтра загляну —
проверю, как у вас дела.
С этими словами балахон направился к двери и через секунду закрыл её за собой.
— Безмозглый зануда! — припечатал Карвил.
— Идиот! — поддержал товарища Иллу. — По общежитию бегает неведомая хищная тварь, а
он микстурки прописывает и к кровати приковывает. Я даже погнаться за этой серой пакостью
не смог, потому что он ограничивающий кокон наложил, представляешь?
— И хорошо, что не погнался, — усевшись в кресло, неожиданно заявил оборотень. — Куда
тебе почти без магии и со сломанной рукой?
— Тоже верно, — сдулся болезный ушастик. — Что делать будем? — помолчав, спросил он.
— Соберём наших и устроим облаву! — предложил Карвил. — А ты пока подумай, может, это
кто-то из твоих родственников проклятие наслал? На дуэльной поляне могла и случайно тварь
напасть, но уж очень странно, что она к тебе сюда явилась.
— Да какое проклятие? — воскликнул Иллу. — Я же не успел рассказать — оно говорящее!
— Да ты что? — заинтересованно подался к собеседнику оборотень.
— И голос ещё такой противный — писклявый! — продолжил добавлять пунктов к своему
списку прегрешений больной.
Записывать было не на чем — тетрадь, как и прочее барахло, я оставила в убежище, — но я всё
запоминала! Все обзывалки, все обвинения, все совершенно необоснованные претензии.
— Страшное, — вещал эльф недобитый, — с во-о-от такой мордой. — Продемонстрированные
жестами габариты «морды» больше подошли бы бегемоту. — С чешуёй, когтищами и на
кривых лапах.
Что? Это у меня-то кривые ноги? Удержаться от протестующего возгласа удалось, только зажав
себе рот ладонью.
— И голос… — вернулся к теме звуков Иллу. — Ну просто «фу». Мантикору в брачный период
представляешь? Вот примерно так же эта тварь визжит. Даже хуже! А ещё… — Парень
буквально захлебнулся возмущением, но договорил: — Оно обзывалось. Сказало, что я —
падла!
— Падла? — переспросил оборотень не менее возмущённо.
— Ага. И ещё что-то про медведей добавило. Я не расслышал, но наверняка такое же гадкое!
Иллу засопел, а похититель кроссовки задумался.
Потом уточнил:
— Почему ты называешь тварь «оно»? Ларрэйн утверждает, что монстр — «он».
— Да, я в курсе, — отозвался раненый. — И тоже думал, что «он», но теперь, после того как
услышал этот писк, сомневаюсь.
— Полагаешь, может оказаться самкой?
Лопоухий пожал плечами. Спустя ещё миг, не выдержал — сжал кулаки и выпалил злобно:
— Кем бы оно ни было, я его убью!
Дальше разговор вновь пошёл про истощённый резерв, который по неясной причине не
восстанавливается — это я почти не слушала. Просто сидела, прихлёбывала чай и внимательно
взирала на своих врагов.
В голове вновь и вновь всплывали слова Терри о том, что мой жуткий облик — это следствие
экспериментального заклинания Иллукара, а ещё рычание балахона на тему того, что два
шарика серо-голубой энергии, запущенные сегодня эльфом, едва не стали причиной
бесповоротного магического истощения.
И если от остальных заявлений и наставлений врача остроухий воротил нос, то тут проникся
по-настоящему и даже побледнел. Это указывало на то, что теперь он к магии не прибегнет, и…
давало некоторый простор для маневра.
Второй повод для философских размышлений — рычание Карвила. Оборотень оказался
достаточно сообразительным, чтобы сопоставить новость о моём появлении с пропажей
колбасы. Более того — он вообще не сомневался в моей причастности.
— Чудище-то без запаха! — воскликнул в ту секунду он. — Это всё объясняет! Недавно
обновлённые заклинания отлично работают, но не было никакой магии и никакой
телепортации. Тварь просто зашла и открыла холодильный шкаф! Я только одного не пойму:
почему она спёрла именно мою колбасу? При чём тут я?
Обсудить подробно тему в присутствии врача у парней не вышло, но теперь, когда закончили
шушукаться про резерв, Карвил взвился снова.
— Нет, ну почему у меня? — выпалил он. — Я что, крайний?
Иллукар задумался и неуверенно выдвинул версию:
— Может, оно каким-то образом догадалось, что ты — мой друг?
Оборотень, который как раз вскочил и принялся нарезать круги по комнате, остановился и
посмотрел на приятеля как на психа. И я, помня разговор торговцев, смысл подобной реакции
уловила… Ну, конечно. Поверить в то, что неведома зверушка способна говорить, — это одно,
а предположить у зверушки способность думать и делать выводы — совсем другое.
— Это слишком невероятно, — вслух резюмировал оборотень. — Впрочем, плевать. Как бы там
ни было, нужно что-то делать. Потому что красть у меня колба…
— Ты разве не слышал? — перебил Иллу. — Никто не верит, что кто-то что-то у тебя украл.
— Не верят — значит, поверят!
Напоследок Карвил глухо зарычал и комнату эльфа покинул, громко хлопнув дверью —
видимо, помчался объяснять местной общественности, насколько та не права. Ну, а я криво
улыбнулась, чтобы через миг вздрогнуть, потому что рядом слишком внезапно проявился
Терри.
— Ты как? — спросил призрак шёпотом, хотя его голос, как он объяснил, слышал только тот, к
кому обращались. — Закончила?
Я подумала и кивнула, а заморенный гадкими студентами препод улыбнулся и заявил:
— Тогда за мной!
После короткого перехода, мы очутились возле очередной арки. Призрак высунулся наружу, а
вернувшись, сообщил:
— Чисто. Можешь идти. — И добавил после короткой паузы, ткнув полупрозрачным пальцем в
арку: — Тут выход в коридор. Тебе нужно направо и в ближайшую дверь — это ещё одна
кладовая, там постельное бельё. А я отлучусь на пару минут. Проверю, что в подсобке у
лестницы хранится.
Я прижала к груди уже добытые плед с флягой и нажала на указанный Терри камень. Выходить
из убежища, тем более без призрачного напарника, было стрёмно, но куда деваться? Следуя
полученным указаниям, свернула и, приоткрыв ближайшую дверь, шмыгнула внутрь.
В тайном ходе было темно, в коридоре — светло, а в кладовой снова царила тьма, но проблем
не возникло — зрение перестраивалось мгновенно. Я повертела головой и, шагнув к
ближайшему стеллажу, принялась смотреть, что здесь и как.
Комплекты белья оказались сложены и затянуты в нечто, напоминающее нашу полиэтиленовую
плёнку, как в поезде, что порадовало, ибо гигиена — святое. А ещё здесь нашлись полотенца и
запасы мыла, в которые я тоже ручки загребущие запустила. Может, серая чешуя и не имела
запаха, но это ещё не повод её не мыть.
Оставалась малость — незаметно вернуться с добычей в потайной ход… Терри не возвращался,
нахапанное добро оттягивало руки, и мне быстро надоело ждать. Хвала паранойе, но, невзирая
на то что времени прошло немного, я, прежде чем выходить, прислушалась. Потом заглянула в
дверную щель и мысленно застонала — по коридору неторопливо вышагивали два каких-то
типа.
В руках у каждого было по большому комку тряпок, что подсказало — студенты, вероятнее
всего, направляются в прачечную. Ну а после того, как эти двое продефилировали мимо, где-то
очень близко щёлкнуло, а я услышала приглушенное:
— Про Иллукара знаешь? Вот умора!
Ага. Это каким же идиотом нужно быть, чтобы под собственное заклинание попасть?
Парни засмеялись, а я встрепенулась и уставилась на предмет, которого прежде не заметила.
Дело в том, что в кладовой имелась ещё одна дверь — проход однозначно не использовался, его
блокировал стол, однако широкая щель, через которую можно было заглянуть в соседнее
помещение, была.
Вот я и заглянула!
Оказалось, что за стенкой действительно расположена прачечная. Ну или что-то вроде неё. По
периметру комнаты тянулись многоярусные стеллажи, а посередине был утоплен в пол
огромный чан, в котором уже возвышалась горка из тряпок Парни швырнули свои вещи туда же
и, забрав с полок, снабжённых именными табличками, аккуратные стопки чистой одежды,
ушли.
Я же расплылась в коварной улыбке и мысленно поблагодарила незнакомых студентов, потому
что в голове родилась идея мщения. Сейчас мои руки были заняты, но я точно знала, кто
недосчитается предметов гардероба, когда я сюда вернусь.
* * *
— Держи! Держи её! — орал лохматый рыжий громила, на ходу пытаясь стянуть с себя штаны.
— Уйдёт, зараза! — вторил ему щуплый брюнет в заляпанном алыми пятнами балахоне.
— Грр! — скалил зубы крупный красноглазый волк — и не скажешь, что минуту назад был
лысым пацаном метра полтора ростом.
Вот не зря все диетологи мира талдычат, что вредно есть по ночам!
Отбой в общежитии был в девять. Тогда же для Терри наступало время приступать к своим
обязанностям — следить за сновидениями студентов. Делал он это с верхнего яруса
центральной башни, где был закреплён специальный кристалл-усилитель, позволявший
контролировать сразу весь корпус. Поэтому призрак был вынужден меня оставить в
одиночестве.
В тесной тёмной комнатушке было неимоверно скучно. Конечно, там стало куда уютнее, когда
я выволокла все старые полуистлевшие тряпки и застелила кровать свежим бельем. Шерстяной
плед, взбитая и поставленная на уголок подушка, трофейная колбаса на комоде, — убежище
приобрело обитаемый вид, но веселее мне от этого не стало.
Ни тебе ноута с выходом в Сеть, ни смартфона, ни телика… Даже книг не было или хотя бы
карт, чтобы разложить пасьянс. Тоска смертная. И чай, как назло, закончился.
Словом, я сочла небольшую вылазку за провиантом отличной идеей. И крупно просчиталась!
Не успела выбраться на кухню и подойти к холодильнику, как в углу что-то шевельнулось,
воздух вдруг задрожал, смазывая картинку, и через миг с возгласом «Попалось!» на меня
ринулся Карвил. Вывернуться удалось буквально чудом. Я юркнула под стол, перекувырнулась
как заправская гимнастка и рванула к выходу.
Оборотень, попытавшийся этот фокус повторить, не учёл разницу в габаритах и приложился
макушкой о столешницу, из-за чего на какие-то доли секунды замешкался. Я вылетела в
коридор и рванула прочь, но убежала недалеко.
Ноги у рослого парня были ощутимо длиннее моих, да и к пробежкам он явно был куда
привычнее, а потому настиг меня буквально через десять шагов. Я забилась в нишу и с ужасом
уставилась на недобро ухмыляющегося преследователя. Ужас перешёл в настоящую панику,
когда Карвил принялся медленно расстёгивать рубашку. Я и без того не особо желала общаться,
теперь же с перепугу вообще говорить разучилась — лишь таращилась, беззвучно, словно рыба,
раскрывая рот, и созерцала импровизированный стриптиз.
Слова вернулись, когда на оборотне вообще ничего не осталось.
— Караул! На-на-насилуют! — почему-то не проорала, а прошептала я, стараясь не смотреть
ниже шеи оборотня.
— Тебя?! — скривился он. — Размечталось!
Прыгнул в мою сторону ещё парень, окутанный серебристым туманом, а приземлился уже
огромный белый медведь с налитыми кровью глазами.
Оглушающий визг волной пронёсся по коридору, но зверюге было плевать на мой
прорезавшийся голос. Мишка зарычал и попытался оттяпать мне руку. Серая чешуя не
подкачала — в битве клыки против магической мутации победила последняя. А вот рубашка не
выдержала — затрещала и лопнула, оставив в зубах медведя солидный клок. На его морде
нарисовалась обида, словно у малыша, у которого совочек отобрали.
Разорванная ткань сползла, оголяя грудь, и повисла на локте лохмотьями. Обиженное
выражение на звериной харе сменилось заинтересованным. Он даже рычать перестал, склонив
голову чуть набок и подавшись ко мне. Я отступила, пытаясь одновременно вжаться в стену и
прикрыть прореху, и задела что-то плечом. Инстинктивно шарахнулась.
Со стены сорвался украшающий нишу рыцарский щит и со снайперской точностью рухнул на
медведя. Оборотень, не ожидавший такого нападения, увернуться не успел и взвыл, принимая
удар мохнатой головой. Я взвилась вверх, как кошка — или мышка, если учитывать взмывшие
вместе с руками призрачные крылья, — оттолкнулась ногой от щита и, перепрыгнув таким
образом зверя, оказалась на свободе.
Относительной, ибо в коридоре обнаружилась троица незнакомых парней — рыжий бугай,
тощий брюнет и лысый коротышка.
— Самка! — заявил последний.
Я охнула и поспешно скрестила руки на груди.
— Паршиво! — скривился брюнет. — Вдруг она уже где-то яйца отложила?
— Думаешь, яйцекладущая? — протянул заинтересованно рыжий.
— Да наверняка! Вон, чешуя как у змеи, глаза как у ящерицы и когти птичьи, — убеждённо
произнёс лысый.
— А фигурка ничего… — вдруг заинтересовался бугай.
— Спятил? — хором вопросили остальные, повернувшись к ценителю фигур.
— Зоофил! — неожиданно даже для себя влезла с репликой я и, развернувшись, рванула прочь.
— Лови её! — заорал кто-то из троицы.
Я не оглядывалась. Мне во что бы то ни стало нужно было добраться до какого-нибудь входа в
тайные тоннели. Или хотя бы спрятаться.
Оценить степень грозящей засады я, увы, не смогла. До последнего верила — стоит юркнуть в
потайную дверь, и все проблемы рассосутся, но обитатели фэнтезийной общаги жестоко над
моими надеждами надругались.
Теперь я сидела в каморке на кровати, укутавшись в одеяло и подтянув ноги к груди, и кисло
взирала на каменную кладку, которая служила входом в эту часть убежища. А там, снаружи,
бегали и суетились студиозусы всех мастей — от белого медведя с налитыми кровью глазами
до рыжего индивида с зоофилическими наклонностями.
Искали понятно кого, а я чувствовала себя круглой дурой! Ведь реально верила, что о системе
потайных ходов никому не известно.
Студентам.
Обитающим в общаге.
Неизвестно о ходах.
Ага!
Когда грусть достигла вселенских масштабов, я вытащила остатки стыренной у Карвила
колбасы и принялась заедать горе. Только веселее от перекуса не стало — спустя несколько
минут из-за кладки донеслось басистое «Р-р-р», а вслед за ним:
— Так! Внимание! Карвил утверждает, что учуял запах той самой колбасы!
Тихонечко взвыв, я накрылась одеялом с головой и принялась уплетать украденное с утроенной
скоростью.
Какой этот Карвил всё-таки жмот! Будто я последнее забрала!
* * *
Всё-таки небольшая, совсем-совсем крохотная справедливость в этом сумасшедшем мирке
существовала — когда я проснулась, в моей потайной норе не было никаких медведей, волков и
прочих студенческих особей. И даже их топота и воплей за стеной не было слышно. В тишине и
полумраке были только я, гитара да Антерран, который восседал на комоде и взирал крайне
укоризненно.
— Мадемуазель Маша… — начал он.
— Я не виновата, — перебила я призрака. — Правда не виновата! Это всё гадкий Карвил — он
на меня засаду устроил. Напал! И вообще чуть не загрыз!
— Четыре столетия — с тех самых пор, как этот замок был отдан в распоряжение министерства
образования, — преподавателям удавалось сохранять тайну секретных ходов. Слухи ходили, но
магия надёжно защищала входы от посторонних глаз. А тебе, Маша, хватило единственного
вечера, чтобы…
— Ы-ы-ы… — провыла я. Очень хотелось снова скрыться под одеялом, да ещё и под подушку
голову засунуть, но совесть ведь везде найдёт. — Я не хотела! Просто оборотни так быстро
бегают. Карвил вломился в кухонный лаз прямо за мной и застрял, зафиксировав его открытым.
А потом его приятели принеслись и столом проём заблокировали. Я еле-еле успела в каморке
спрятаться.
— Милорд Бонаэль меня развеет, — печально констатировал призрак. — Это ведь я показал
ходы и выдал разрешение ими пользоваться.
— Какое ещё разрешение?
— Обыкновенное, — вздохнул Терри. — Стандартный преподавательский доступ. Я же всё-
таки имею в этом здании некоторую власть, хоть и призрачную — прости уж за каламбур. Так
что ответственность за рассекречивание возложат на мои плечи, и расплата будет суровой.
— А сделать ничего нельзя?
— Ну, в принципе, если очень повезёт и удастся скрыть происшествие от коменданта, —
задумчиво протянул Антерран, — то, может, и пронесёт. Студенты ведь вряд ли обратятся к
кому-то с вопросами — будут сами искать и выяснять, но без разрешения ничего не найдут.
Пока у них нет доступа, не смогут открыть ни один из входов, даже если станут давить на
рычаги. Механизмы попросту не сработают.
— Фух, — выдохнула я, осознавая, что всё не так плохо.
Правда, призрак был не столь оптимистичен.
— Только для начала надо закрыть проём на кухне, — помедлив, сообщил он.
— А там никого нет?
— Нет. Все ушли на утреннюю тренировку — сегодня её проводит сам Риммус Ло, поэтому
никто не рискнул пропустить занятие.
— Риммус кто?
— Некромант, преподаёт методы борьбы с нежитью и классификацию мёртвых. Ну и
наставника по физической подготовке иногда заменяет. Между прочим, мечтает открыть какой-
нибудь ещё неизвестный вид нежити, а поскольку у тебя, Маша, нет запаха и ауры и внешность
странная…
— Ясно, — понятливо кивнула я, — Примуса обходим за семь вёрст, читая «Отче наш».
— Что читая?
— Это заговор такой — от всяких магов и некромантов особенно.
— Как интересно. Потом расскажешь? А пока нам стоит поторопиться — тренировка не будет
длиться вечно, да и комендант скоро появится. Вчера у него был выходной, а после него он
всегда совершает обход.
Я понятливо закивала и попросила Терри отвернуться, намереваясь сменить разорванную
рубашку на запасную — клетчатую. Но, когда скинула плед, обнаружила, что отодранный
медведем рукав как по волшебству восстановился. Впрочем, почему как? По волшебству и есть!
Порадовавшись приятному бонусу, я слезла с кровати, нацепила чешки и отправилась спасать
положение.
По словам призрака, стол, который прочно вогнали в проход, приволокли из лаборатории,
расположенной на первом этаже общежития. А мне даже чуть-чуть сдвинуть этого
металлического монстра не удалось. Пришлось перелезать через него и, следуя указаниям
Антеррана, рысью бежать в кладовку за инструментами. Откручивая ножки отвёрткой, я
невольно порадовалась чёрному маникюру летучей мыши — свои родные ногти я бы все
пожертвовала освободительному процессу, а модифицированные магией когти держались
стойко и даже не думали ломаться.
Распотрошив стол, я освободила проход и задумалась — а что с этим столом теперь делать?
Первой мыслью было оттащить всё к ближайшей стене и собрать заново — пусть участники
вчерашнего рейда решат, что проём в стене им только померещился, а стол… ну да, приносили,
но вот же он где стоит!
Но, прикинув количество сил и времени, поступила проще — пыхтя протащила останки мебели
в тайный ход и прислонила к стеночке, чтобы не мешали. В общем, был стол и нету. Исчез. Всё.
С инструментами хотела поступить аналогичным образом, однако Терри качнул головой и
попросил, чтоб вернула. Мотивировал тем, что местный ремонтник имеет изрядную долю
гномьей крови и, если не найдёт инструменты, перевернёт всю общагу вверх дном.
Лишние обыски были совершенно ни к чему, и я послушалась. Тенью промчалась до кладовой,
а потом открыла дверь и замерла в недоумении.
— Не эта дверь, — подсказал возникший за плечом призрак. — Соседняя.
Ага, дверей было две, совершенно одинаковых и рядом.
— Погоди, — выдохнула я. — А это что?
Чулан, под завязку набитый всякой рухлядью и напоминавший филиал свалки, оказался местом,
где хранились забытые студентами вещи.
— Каждый год при выселении из общежития кто-нибудь что-нибудь забывает, — объяснил
Терри. — И если вещь хоть сколь-нибудь ценная, то выкидывать нельзя, нужно вернуть. Но так
как возможности связаться с каждым нет, мы просто оставляем вещи до востребования.
— И часто «востребывают»? — уточнила я.
Призрак почесал макушку и ответил:
— Ни одного случая за историю.
Ага!
Впрочем, даже имейся такие случаи, я бы на содержимое чулана всё равно покусилась. Просто
взгляд выхватил одну вещицу, и в голове моментально сложился план. И чем дальше, тем
больше этот план нравился — за несколько секунд, что переговаривалась с Терри, задумка из
интересной превратилась в восхитительную!
— Маша, ты что-то задумала? — сообразил наблюдавший за моим лицом ночной смотритель.
— Да! — радостно выпалила я.
Потом открыла соседнюю дверь, бросила инструменты на первую попавшуюся полку и вновь
вернулась к чулану с забытыми вещами. Аккуратно вытащила серо-чешуйчатую шкуру
неизвестного зверя, которая и привлекла внимание, и, улыбнувшись, поспешила обратно, ко
входу в потайной тоннель.
Очутившись на кухне, притормозила…
— Терри, а ты ведь все заклинания видишь? — спросила у призрака.
— Почти, — последовал ответ.
Это было не так хорошо, как хотелось бы, но что делать?
— На холодильнике никаких магических ловушек случайно не появилось? — уточнила с
надеждой на лучшее.
Ночной смотритель уставился на шкаф, поразглядывал его некоторое время, потом
резюмировал:
— Кажется, нет.
Очень хорошо!
С некоторой опаской я всё-таки сунула нос на полки и довольно быстро отыскала то, что
нужно. В действительности приметила эту банку ещё в прошлый раз, а теперь надеялась, что
надпись не врёт. На этикетке значилось: «самый вонючий соус в мире!» — да-да, именно так, с
восклицательным знаком. Только воровать один лишь соус было нелогично, и…
— Маша, быстрее, — в голосе Терри прозвучали истеричные нотки. — Комендант появился и
идёт сюда!
— Бегу, — подскакивая к выставленным на общий стол кастрюлькам-сковородкам,
откликнулась я.
Успела. Пусть в самый последний момент, когда со стороны коридора уже раздавались шаги, но
влетела в потайной ход и закрыла за собой стену. Потом постояла немного — тяжело дыша и
прислушиваясь к тому, что происходит снаружи, по ту сторону стены. Всё же хорошо, что
защитная магия работала в одностороннем порядке — отсекала звуки на выход из секретных
коридоров, а не на вход.
К счастью, ничего криминального или опасного не случилось. Комендант таки пришёл, ничего
не заметил, а тут ещё и ночной смотритель к нему выплыл и принялся заговаривать зубы.
Слышала я не так отчётливо, но приличный с виду Терри нагло врал про то, что за вчерашний
день и сегодняшнюю ночь ничего не произошло. Потом было возвращение в родимую каморку и сытный завтрак. Правда, котлеты,
позаимствованные у кого-то из обитателей общаги, оказались пересоленными, а стыренная
каша — подгоревшей, но я всё равно была довольна как слон.
Вернувшийся после общения с комендантом, Терри терпеливо ждал, но стоило закончить с
едой, буквально подпрыгнул:
— Маша, что ты придумала?
Глаза призрака блеснули надеждой на обещанную месть, однако прямого отношения к пакостям
задумка не имела. Зато должна была принести гигантскую выгоду нам всем. В смысле, мне и
призрачному компаньону.
— Нужно найти уединённое, но легко обнаруживаемое место, — вытирая рот украденными на
той же кухне салфетками, сказала я.
— Место найдём, — заверил Терри, — но что дальше?
— Будем инсценировать смерть! — оптимистично выпалила я.
* * *
Все же замечательно, что общага, считай, пустовала ввиду каникул и можно было почти
спокойно рассекать по ней днём. Ведь из-за работы Терри ночью подстраховать меня было
некому, как некому и провести экскурсию по тёмным закоулкам замка.
Подмостки для трагической гибели чешуйчатого монстра выбирали долго. Я забраковывала
один закуток за другим: то слишком мрачно, то грязно, то чем-то воняет, то паук в углу
страшнючий. Мохнатый такой — конкурент, между прочим, на звание самого-пресамого
чудовищного чудища. А нам соперники ни к чему — мы намерены блистать и срывать овации с
визгами в гордом одиночестве. Разыграть эдакий спектакль-монолог, где не последняя роль
отведена декорациям и бутафориям.
В итоге остановились на небольшом балкончике, который располагался на самом верхнем
этаже. Ну, то есть это был не совсем балкончик — всего лишь огороженная металлическими
прутьями площадка запасной лестницы, которой никто не пользовался.
Почти никто. Призрачный компаньон уверил меня, что завтра должен вернуться с каникул
некий вампир-полукровка, предпочитающий именно здесь предаваться философским
размышлениям, покуривая запрещённую смесь. Обнаружив следы неведомой твари, этот
нарушитель правил гарантированно не пойдёт жаловаться преподавателям, ведь следы от его
«травки» не выветриваются несколько часов — и это был дополнительный плюс. Но не
главный. Не тот, что делал избранную локацию идеальной.
Справа от двери в коридор на балкончике прятался один из тайных проходов, как раз чтобы
оперативно смотаться, а ведущая на чердак вертикальная лестница типа «садовая» натолкнула
меня на ещё одну восхитительную идею, ради воплощения которой пришлось лишний раз
смотаться на кухню — на сей раз другую. Для конспирации. И в прачечную. Нет, ничего
портить, как намеревалась, я пока не стала — всего лишь позаимствовала парочку
свежевыстиранных рубашек Карвила. Взяла бы и что-то из шмоток Иллу, но, увы, лопоухий
потерпевший в стирку ничего не сдавал.
Создавая неподалёку от чердачного лаза сюрприз для преследователей, я так ухихикалась, что
чуть икать не начала. А вот с «трупом» было сложнее — соус оказался не просто
гипервонючим, его можно было смело патентовать как химическое оружие. Слёзы лились
градом, даже несмотря на прикрывавшие глаза очки — убойный дух неведомых специй
проникал даже сквозь чешуйки, которые соединяли бывшую солнцезащиту с моей
модифицированной физиономией. Зато распростертая на ступеньках серая шкура, щедро
вымазанная краснооранжевой жижей, смотрелась на редкость живописно.
Особенно впечатлял вид сверху — с балкончика. Был монстр, и не стало монстра! Брякнулся
через хлипкие, расшатанные перильца и разбился всмятку. Ведь высота пролётов в замке была
солидной, да и размещались они, как в парадных питерских старых домов — по три по
периметру лестничной клетки. Так что расстояние между местом предполагаемого монстро-
суицида и его останками было метров шесть.
Кстати, о «всмятке»! Я снова захихикала, едва только покосившись на приоткрытый лаз в
потолке, к которому ну очень прозрачным намёком вели отпечатки, созданные при помощи лап
шкурки и обувного крема. Жаль не выйдет оценить мордуленцию Карвила, когда он обнаружит
презент, — на чердаке не было ни единого выхода из потайного лабиринта, известного Терри.
Ну да ладно — обойдёмся воображением и пересказом в лицах от компаньона по пакостям,
который обещал запомнить и изложить всё в деталях.
Завершающим штришком к натюрморту «чудище в собственном соку» я пихнула в пасть шкуре
хвостик от колбасы. Да-да, той самой — карвиловской особой, чей запах этот красноглазый
мишка способен учуять за километр.
План был шикарен, великолепен, блистателен. Да что там — гениален!
И мне не терпелось привести его в исполнение. Ожидание, пока объявится любитель запретного
курева и обнаружит останки, грозило истрепать мне нервы предвкушением веселья, но не
истрепало. Потому как на самый выверенный план всегда найдётся свой форс-мажор. Ну, это у
нормальных людей. А в моём случае — целый форс-мажоп!
Едва я закончила приготовления к спектаклю, подготовила все декорации и реквизит и
собралась уходить в свою нору, как Терри завис на месте, замерцал зациклившейся
голограммой, а потом отмер и заявил, что его срочно вызывает комендант. Тут бы мне и
заподозрить приближение северного ушастого зверька и нырнуть в тайный ход, отказавшись от
запланированного заворачивания на кухню. Но после пересоленных котлет и вонючего соуса,
которым я изрядно надышалась, пить хотелось жутко.
В общем, робкий шепоток интуиции начисто заглушили вопли жажды, и я попёрлась добывать
чай. И, конечно же, напоролась на собрата песца по ареалу обитания и мохнатости — то бишь
на белого мишку. В человеческой ипостаси Карвил пребывал секунды три — стоило лишь
оборотню вывернуть из-за угла и узреть мою скромную персону, как глаза его налились
кровью, а рубашка, которую он не потрудился снять, затрещала по швам. Созерцать
дальнейшие стадии превращения я не стала, попятилась и, уже на бегу разворачиваясь, рванула
прочь.
Фора была мизерной — вероятно, ровно на те мгновения, которые потребовались
преследователю, чтобы выпутаться из штанов, — а учитывая разницу в скорости… Словом, из
моей головы мигом выдуло абсолютно все мысли, кроме одной — как успеть к спасительному
ходу, не оставив в зубах разъярённого медведя кусок филейной части.
Я не успела. Ни юркнуть в потайную дверь, которую ещё ведь надо было открыть, ни взмыть на
чердак, ни метнуться влево — на лестницу. Огромная мохнатая лапа полоснула меня когтями
по заду — оцарапать не оцарапала, благодаря прочной чешуе, — но разодрала джинсы и
придала ускорения, а заодно и направления. Я с визгом кувырнулась через перила и рухнула на
встречу со своим фальшивым трупом.
Только и подумала: «Опять?!», — как вдруг поняла, что не падаю, а планирую на призрачных
крыльях, распростёршихся под раскинутыми в стороны руками. Такой себе скат, парящий
между этажами. Эти прозрачные перепонки выручали меня ещё в горах, но там они просто
помогали балансировать, теперь же сработали иначе.
С перепугу во мне проснулись находчивость, ловкость и не знаю что ещё, позволившие
моментально сообразить, что делать. Забарахтавшись в воздухе, я заплыла под балкончик и
распласталась по потолку, молясь, чтобы внезапная летучесть так же внезапно не испарилась и
чтобы не надумал глянуть вверх мишка, резво скатившийся по ступенькам к шкуре и
безостановочно чихающий.
Мишка не глянул. Добравшись до распластанного в луже соуса «трупа», споткнулся и замер
музейным экспонатом. Застыл, вглядываясь в несчастную шкурку, а спустя миг в наступившей
тишине прозвучало новое и невероятно громкое:
— Апчхи, апчхи, апчхи!
Дальше — не менее громкое «Р-р-р!» и новый приступ чихания с одновременной
трансформацией обратно в человека. Вскоре вместо белоснежного медведя взгляду предстал
рослый плечистый парень. Только теперь он был абсолютно гол.
К счастью, я смотрела на Карвила сверху, поэтому скромность пострадала не сильно. Зато
начался мандраж — я находилась слишком близко к источнику опасности и при этом оценить
степень собственной маскировки не могла. Пока Карвил стоял и тупил, огляделась в поисках
пути отступления, но такого не нашлось, и я меленько задрожала — блин, вот же засада!
Ну, а оборотень, справившись с новым приступом чихания, сунул пальцы в рот и свистнул.
Через пару минут к Карвилу присоединились вчерашние сообщники — и рыжий бугай с
зоофилическими наклонностями, и тощий брюнет, и лысый коротышка.
— Карвил, что тут… — начал было кто-то из них.
Сказал и был сражен всё тем же вонючим соусом. Наблюдая, как эти обидчики невинных
чудовищ чихают, я испытала праведное ликование — так им! Будут знать!
А ещё эта их неспособность справиться с собственными рецепторами давала отличный шанс
улизнуть, и я вновь принялась оглядываться, выискивая путь к свободе. Только северный
зверёк, посетивший меня сегодня, оказался чуть толще, чем думалось…
— Что у вас происходит? — перекрикивая общий чих, спросил кто-то.
Я взглянула в ту сторону и скривилась — Жёлтая туника, он же Ларрэйн Таольди собственной
персоной. Так, а кто это за его спиной маячит? Неужели Капюшон?
Стало грустно — ведь чем больше народа, тем больше риск быть замеченной. А потом я,
наоборот, порадовалась и мысленно потёрла ручки — сейчас и эти свою порцию
чудодейственного соуса получат! Только субъект в плаще чихать отказался и поступил в
высшей степени вероломно — на его ладони вспыхнул мерцающий шарик, а через секунду
шкурка оказалась укрыта магическим куполом. Резь в глазах, которая и до меня докатывалась,
сразу прошла.
— Фух, — сказал Карвил рокочуще. — Благодарю.
— Что здесь произошло? — спросил Капюшон.
Мишка шумно глотнул чистого воздуха и принялся рассказывать. А я снова пожалела, что
листок со списком остался в каморке — как только этот медведь недобитый меня ни обзывал!
— И вот иду я, а эта страхочудища навстречу… Глазища — во! Когтища — во! А морда такая
мерзкая, такая ехидная, точно гадость замышляет…
Дальше был пересказ наших коротких догонялок и тыкание в распластанную на полу шкуру. И
резюме:
— Вот! Оно! То есть она.
Ой, спасибо, что в балкон, с которого я якобы свалилась, не ткнул!
— Мм-м… — глубокомысленно отозвался Капюшон.
Ларрэйн же приблизился к куполу и, присев на корточки, начал разглядывать «кровавую»
инсталляцию.
— Я так понимаю, она соус спёрла? — выдал рыжий.
— Да, запах этого соуса ни с чем не спутаешь, — скривился лысый.
— Но зачем он ей понадобился?
Пауза, а потом вывод ушастого:
— Чтобы карвиловскую колбасу доесть. Вон, посмотрите, хвостик из пасти торчит.
Собравшиеся посмотрели. Дружно склонились над «трупом». Потом оборотень некрасиво
выругался, не оценив мои вкусы — мол, как можно смешивать такую замечательную колбасу и
эту вонючую дрянь?
Висящая под балконом, я не выдержала и показала оборотню язык — тоже мне гурман нашёлся.
А в следующий миг прозвучал самый стрёмный из всех вопросов, и задал его лысый:
— Хм… Это точно она?
Неприятно, однако Карвил задумался. По настоящей шкурке сразу побежал холодок — вдруг
кто-то из них всё-таки сообразит? Вдруг заметят, что на меня эта инсталляция похожа лишь
отдалённо, и догадаются, что вонь соуса призвана скрыть настоящий запах шкуры. Ведь сама-то
я ничем не пахну, а этот забытый кем-то охотничий трофей отчётливо пованивает тухлятиной.
В смысле, пованивал, пока соусом не полила.
Пошли тягостные секунды ожидания, в течение которых я успела вспомнить и сегодняшнего
песца, и всю свою предыдущую невезучесть. Пока представители наглюченного фэнтези
молчали, даже приготовилась к худшему, но…
— Точно, — уверенно заявил Капюшон.
Я аж влюбилась в него! Пусть на миг, но всё-таки.
— Да, она, — а вот в голосе Карвила уверенности было меньше. — Кто же ещё?
Они постояли ещё чуть-чуть, а потом прозвучало:
— Это нужно убрать, пока никто, особенно комендант, не заметил.
Кто сказал — не знаю, но видела, как Ларрэйн кивнул, а на ладони Капюшона
материализовался алый шарик. Он небрежным движением послал шарик к куполу, и тот легко
проник под мерцающую прозрачную «плёнку», после чего под куполом случился бесшумный
взрыв. Буквально несколько вспышек, а потом — всё. Вспышки исчезли, а на месте, где лежал труп,
лишь чёрное пятно осталось. Купол тоже, само собой, исчез.
— Кстати, вы видели, что потайной ход закрылся, и стол, которым мы его блокировали,
пропал? — заявил рыжий зоофил внезапно.
Тусовку вновь охватило молчание, и клянусь, о закрывшемся ходе сожалели больше, чем о
моей смерти.
— Ничего, — сказал в итоге Карвил. — Мы его снова откроем.
— Может, попробовать спросить у кого-нибудь из преподов? — предложил лысый. — У кого-
нибудь, кто полояльнее?
— Дурак, что ли? — фыркнул мишка. — Если преподы узнают, то усилят защиту ходов так, что
мы никогда больше их не найдём. Вы же понимаете, что система была под носом всё время, а
мы не замечали, потому что там особые чары? Так вот я не хочу, чтобы…
Договорить оборотню не удалось. Просто лысый вдруг напрягся и перебил:
— Так! Сюда идут! И, кажется, я узнаю шаги коменданта.
— Хм… — дружно ответили все остальные. Как выяснилось, попадаться на глаза
представителю администрации никто не желал.
Это доморощенное «Братство кольца» распалось раньше, чем я моргнуть успела. Очень
слаженно, словно всегда так делали, компания разделилась на пары и разбежалась в разных
направлениях. Типа, каждый из них в лучшем случае мимо проходил.
Едва студенты покинули место действия, из какого-то хода вынырнул худощавый дядька
строгого вида. Рядом с ним плыл Терри.
— А это ещё что? — заметив пятно на полу, хмуро вопросил незнакомец.
— Э-э… — отозвался призрак. Завертел головой, а увидав прилипшую к нижней части балкона
меня, облегчённо вздохнул.
Я же, наоборот, сжалась, опасаясь взгляда коменданта, но тому пятно было интереснее.
— Та-ак, — протянул он неприятным тоном. — Магию уничтожения применили? Вне
тренировочных залов? И кто же посмел?
Терри пожал плечами, показывая, что не знает, а комендант цокнул языком и, поворчав
немного, пошёл дальше. Спустя ещё минуту, пространство окончательно опустело, и я тоже
выдохнула — фух, пронесло.
Оставалась малость — забраться на балкон и впихнуть свою побитую стрессом тушку в
потайной ход, причём прямо сейчас, пока никто другой не припёрся. И до ночи сидеть, не
высовываясь! Ибо уж что-что, а новые неприятности мне не нужны.