ПёСИК

«жулик, не воруй»

- Ничего не хочешь мне сказать?
У Ёнджуна изо рта почти вырывается «жулик, не воруй»; Субин, на самом деле, тот ещё воришка - сердце Джуна украл давно, бесстыдно и бесповоротно.
- Ни…
- Давай честно.
Ёнджун замолкает на полуслове. Нет смысла отрицать очевидное - он бы его не «засосал дай бог каждому», если бы не испытывал к нему чувств.
- Что именно ты хочешь от меня услышать? - цепляется за последнюю спасательную соломинку.
По лицу Субина скачут солнечные зайчики. Парень не отвечает, просто молча смотрит на Ёнджуна. Джун видит, как в воздухе вокруг него кружит пыль.
- Мне не нужно «оправдание», - наконец выдаёт Субин, отводя взгляд в сторону. - Объясни причину. Объясни, что толкнуло тебя на такой шаг. Объясни, почему поцеловал именно меня, а не, например, Тэ или Кая. Объясни, почему ведёшь себя так странно в последнее время. Ты, должно быть, думаешь, что я этого не замечаю, но в таком случае ты не прав.
Ёнджуну всё ещё неуютно и совестно, однако он чересчур устал быть «скрывающимся геем». Уж лучше признаться и получить от ворот поворот, чем и дальше гадать и мучиться. Он набирает в лёгкие побольше воздуха и выпаливает:
- Ты мне нравишься, - поводит плечами. - Уже давно. Со школы ещё, наверное, я не уверен.
Вот вроде бы взрослый человек, начальник бюро, суровый детектив, профессионал своего дела, самый старший в агенстве, а ведёт себя, как анимешная школьница. Наверняка ещё уши да щеки пунцовые. Снова хочется втащить самому себе.
- Но в этом нет ничего страшного! Я имею в виду, в том, что ты мне нравишься. Ты не обязан испытывать ко мне то же самое, я это понимаю. Всё в порядке, можешь не извиняться. Я просто рад, что всё-таки сказал тебе и мне в кои-то веки стало легче. Хотя, знаешь, кого я обманываю, нифига вот не стало! Мне теперь даже тешить себя нечем…
- Ты мне тоже нравишься, хён, - просто говорит Субин, прерывая его бессвязный поток речи.
Ёнджун теряется.
Погодите-ка. А так что, можно было?
- А? - тупо пищит Ёнджун. Ему наверняка послышалось.
- Не прикидывайся. Я сказал то, что сказал, и о своих словах не жалею, - Субин отталкивается от стола; серьезное выражение его лица резко сменяется добродушным. - Раз уж мы разобрались в наших взаимоотношениях, как насчёт повторить вчерашнее? Думаю, на трезвую голову это ощущается лучше.
До Ёнджуна доносится глухой звук удара (дверь в кабинет буквально ходуном ходит) и, кажется, «еба-а-ать, ща опять походу сосаться будут» голосом Кая (язык бы ему надраить с мылом).
Всё смущение как ветром сдувает.
- Я перед тобой тут чуть ли не душу наизнанку вывернул, а тебе лишь бы… - он сердито сводит брови на переносице. - Чхве Субин, на этой ноте ты идёшь на три веселые буквы!
Младший внезапно делает один широкий шаг вперёд, пересекая полкомнаты сразу и оказываясь рядом, почти вплотную с Ёнджуном. Его странная улыбка Ёнджуну совсем не нравится; сердце предательски бумкает о рёбра - парню кажется, что столь громкий звук наверняка слышен не только ему самому, но и Субину, мелким в приемной, его маме в сотнях километров отсюда и, дай бог, какому-нибудь киллеру, который закончит его мучения.
- Хён, - Субин наклоняется к нему и шепчет в самое ухо, обжигая горячим дыханием. - знаешь, на какие три буквы я бы не отказался отправиться?
Ёнджун замирает испуганным зайцем.
Субин продолжает, томно растягивая каждый слог:
- С-Ш-А, - выпрямляется, довольный, и бровями похабно поигрывает.
У Ёнджуна шумит в ушах, будто каждая клеточка его тела вопит от испанского стыда, который он испытывает. Такой Субин определенно ему не нравится, такой Субин определенно переходит все границы и заставляет Джуна чувствовать себя тупо. Нет, нахальным он, конечно, был всегда, но не настолько ведь!
И кто его укусил только, неужто Бомгю?
Боже упаси - Ёнджун самолично вставит ему знатных пиздюлей, если узнает, что мелкий при каких-либо обстоятельствах покусал Субина.
- Знаешь, я передумал, ты мне не нравишься, это было поспешное решение, я, пожалуй, пойду… - Джун не успевает договорить.
Субин обхватывает его лицо ладонями, мягко гладит по скуле подушечкой большого пальца и целует - настойчиво и неумело, крепко прижимаясь губами к чужим губам. Момент растягивается, как в слоу-мо, кружащую в воздухе пыль становится видно ещё отчетливей. Ёнджун закрывает глаза прежде, чем отвечает на поцелуй. Мир под закрытыми веками взрывается белыми искрами.
Субин отстраняется, только чтобы перевести дыхание, и льнёт вновь. Джуна кроет от нежности; происходящее кажется нереальным.
- И всё-таки, - говорит Субин, отрываясь от него и кладя руки на плечи. - Неужели тебя так разнесло с одной банки пива? Или ты просто хотел меня поцеловать?
- Я руководствовался принципом, - отчеканивает Ёнджун и морщит нос, когда Субин прислоняется своим лбом к его.
Раскрывать их с Сокджин-хёном маленькую тайну он не будет.
В дверь нетерпеливо стучат.
- Вы закончили? - в проёме нарисовывается сначала серебристая макушка Бомгю, а затем и весь парень; он лениво приваливается к косяку. - У меня две новости.
Ёнджун и Субин, всё ещё стоящие нос к носу, одновременно вздергивают брови.
- Бом, ты в курсе, что когда стучишь, нужно дождаться разрешения войти? Это не просто способ оповещения о своём приходе, - с укоризной бросает Субин.
Младший никак не меняется в лице.
- Я пришёл, чтобы сообщить важные новости - имею право врываться, - безапелляционно заявляет он и загибает один палец. - Во-первых, звонил господин Хван. Его внучок - аллилуйя - сознался-таки, что похерил дедовы деньги. Дело можно закрывать, оплату он лично переведёт на счёт конторы.
- Старик сам его вычислил или пацан за ум взялся, наконец?
- Об этом история умалчивает, - Бомгю загибает второй палец. - Во-вторых, звонила та истеричка, просила сегодня же срочно проследить за её муженьком - он поехал в аэропорт. Вообще, у него там аппарат стоит, но эта идиотка считает, что он угнал на встречу с любовницей. Короче, разберитесь, я хочу поскорее избавиться от этой женщины.
Едва он заканчивает говорить, как возвращается обратно в приемную. В щели успевает мелькнуть любопытная физиономия Кая.
Ёнджун шутливо толкает Субина в грудь.
- Ну что, поехали?
- Куда?
- За нашим героем-любовником. Надо спасать его от жены.
Младший кривит губы, всем своим видом показывая, что не горит желанием этим заниматься, но через секунду его в глазах зажигается огонёк.
- А может, лучше, ко мне..?
«Ничоси», думает Джун. Быстро он реабилитировался. Ёнджун невольно задумывается, что Субин младше него, но инициативы проявляет больше. Хотя, знаете, восемь месяцев разницы - не так уж и много.
Ёнджун озорно улыбается.
- Только если после работы.
- Замётано, - Субин переплетает их пальцы в замок и тянет своего - теперь - парня на выход. Уже обхватив ручку, он вдруг медлит. - Но имей в виду: у меня дома пёсик.
Ёнджун сужает глаза.
- Ты оставил того бигля себе? - кивок. - Но ведь у него, может быть, есть хозяин.
- Прошло около недели, тем не менее, никто не попытался его поискать. Я думаю, с его потерей либо уже смирились, либо хозяевам просто до лампочки. Поэтому, теперь это мой пёс.
- Я уже ревную.
- Ой, да брось, - Субин толкает дверь. - Я даже имечко ему дал подходящее, чтоб ты не думал, что я люблю его больше тебя.
Они выходят из кабинета, держась за руки и разбрасываясь такими фразами, как «я люблю его больше тебя»; макнэ, который, очевидно, грел уши в течение последнего получаса, хихикает в рукав своей очередной полосатой фуфайки.
Маленький злобный тролль в Ёнджуне одерживает верх - испытательный срок Хюнинкая негласно продлевается ещё на пару недель.
- Что за имечко такое? Ну давай, удиви меня.
Субин предусмотрительно разъединяет их пальцы и ускоряется, в мгновение ока оказываясь у выхода.
- ЁнЁн, - говорит и убегает.
Джун вылетает следом за ним с криком «ах ты, собака!».