Джейсон продолжал свой необычайный, наполненный страхом и унынием путь, который длился уже целый час. Хотя он прекрасно осознавал тот печальный факт, что это далеко неточная цифра. По какой-то причине Джейсон погрузил правую руку в карман своих брюк, но через секунду, не понимая логики своих действий, вернул родную конечность обратно в боевой режим. В левой руке продолжал трястись ручной фонарик, искусственный свет которого был направлен в неизвестность, отгоняя тьму этого жуткого помещения.
В душе Джейсона уже довольно давно не наблюдалось и дольки страха к этому городу. Хоть он и прибыл сюда совсем недавно, но взору его глаз уже представилось невообразимое количество ужасов, с которыми он успешно боролся. По крайней мере, так ему казалось.
Всё началось с письма от его дочери, которая приглашала отца на совместный отдых в прекрасный курортный городок, пик популярности которого приходился на 70-ые годы XX века. Это можно было бы посчитать невероятно милым и заманчивым предложением, которое могло растопить холодное сердце даже самого чёрствого и грубого отца в мире, но был один довольно существенный нюанс. Кэрри, его единственная дочь, уже почти полтора года находится в коме после инсульта, вызванного стрессом на работе в журнале о различных модных тряпках и чрезмерным употреблением спиртных напитков. У мужчины каждый раз сердце обливалось кровью при мысли о том, что его крошка встретила свой 25 день рождения при таких ужасных обстоятельствах и неизвестно сколько ещё это будет продолжаться.
Сначала Джейсон посчитал это очень жестокой шуткой со стороны бывших коллег его дочери, которые хоть выглядели на вид добрыми, внимательными и готовыми помочь Кэрри в трудную минуту, но никогда не упускающими возможность наследить в душах людей, мешавших им в достижении собственных корыстных целей. Проблема была только в том, что при сравнении почерка из этого письма и относительно недавних записях его последней любви в этой жизни заботливому отцу не удавалось найти даже одного отличия. Каждый раз, когда Джейсон снова начинал сопоставлять две эти рукописи, то всё больше и больше начинал убеждаться в невероятном. Его начинал пронизывать ужас при только одной мысли о том, что Кэрри могла хоть как-то написать эти одновременно тёплые и леденящие душу слова.
Отец долгое время пытался игнорировать, на его взгляд, провокации со стороны возможных недоброжелателей. Единственным, что его могло переубедить и отправиться в путешествие к своей "дочери" являлось её голос, который заставил бы уехать Джейсона хоть на край света...
Это произошло утром 14 мая. Примерно в половину восьмого зазвонил телефон, который заставил Джейсона встать со своей мягкой, двухспальной кровати и стремительно направиться к этому чуду техники. Он ожидал услышать кого угодно. По крайней мере, так Джей думал.
Из трубки послышался знакомый ему голос. Это был невероятно приятный бархатный контральто, который недавно проснувшийся отец был готов слушать часами. В это мгновение Джейсон посчитал данную ситуацию одним из тех приятных и редких снов, которых так ему не хватало и просто настроился получать хоть какие-то растопляющие его сердце моменты. В течении пяти минут он слушал слова Кэрри о том как у неё всё хорошо. Она рассказывала о невероятной красоте курортного города, который, оказывается, они уже посещали ещё в то время, когда Мария, жена Джейсона, была ещё жива.
В тот момент единственное чего хотелось отцу - это того, чтобы данный ему великодушными богами сон никогда не заканчивался. К сожалению, данное желание было неисполнимо изначально.
Последнее слова, которые звуча из телефонной трубки, были такие:
- Приезжай ко мне в...
